Идиллия Дедусенко - В «игру» вступает дублер

— А знаете, Анечка, это довольно любопытное занятие. Будто разгадываешь кроссворд или шараду. И так же, как и там, идёт процесс обогащения знаниями. На основе уже знакомого слова по нескольким буквам можно установить новые. И смотрите, что получается: фашисты обеспокоены положением под Сталинградом, а также тем, что дивизия «Эдельвейс» наткнулась на упорное сопротивление наших частей в горах. Оказывается, они поторопились заявить о покорении Кавказа — на Эльбрусе побывал лишь один отряд. Обсуждается возможность передислокации войск на кавказском направлении — вот почему штабные офицеры засиживаются у Клейста! Сейчас мы всё это зашифруем и передадим. Ваш папа напал на «золотую жилу». Он сможет и дальше приносить эти полуобгоревшие обрывки?

— Конечно, — подтвердила Анна. — Он ненавидит фашистов не меньше, чем я.

Часовой, стоявший у шлагбаума, перекрывавшего дорогу к вилле фон Клейста, с беспокойством глянул на молодую женщину, которая решительно двигалась к нему. Одета она была в тесноватое зелёное пальто, из-под него выглядывала шёлковая плиссированная юбка. Коса на голове уложена франтоватым образом и схвачена лёгким шарфом. Светлые туфли на высоком каблуке никак не сочетались с куцым зелёным пальтишком, но уверенный вид красивой женщины словно говорил о том, что нелепый наряд её мало волнует, она всё равно знает себе цену.

— Мне нужно к генералу! — заявила женщина, взмахнув сумочкой у самого носа часового.

Тот, не понимая, попытался отстранить её рукой.

— Как обращаешься с дамой, бестолочь? — капризно произнесла женщина. — Зови сюда офицера!

— Официрен? — переспросил часовой.

— Да, офицера! — подтвердила красотка. — И поживее. Давай, давай!

— О-о-о, давай, давай, — повторил солдат знакомое слово и согласно кивнул головой.

Часовой, наконец, понял и позвал караульного офицера. Тот попытался выяснить, что угодно даме, но, поскольку совершенно не знал русского, то уловил лишь одно слово «вилла». Догадавшись, что речь идёт о вилле фон Клейста, которой, возможно, грозит опасность, он провёл женщину в служебное помещение и пригласил адъютанта.

Адъютант немного понимал по-русски. Дама заявила, что будет разговаривать только с самим генералом. Её уверенность и настойчивость побудили адъютанта доложить о ней фон Клейсту. Тот разрешил впустить.

— Фрау! — караульный офицер показал на сумочку и потребовал открыть её.

Женщина, усмехаясь, вывернула содержимое сумочки на стол: зеркальце, коробочка с пудрой, губная помада, расчёска. Потом одним движением смахнула всё обратно в сумочку, положила её на стол и, сняв пальто, с нарочитой любезностью улыбнулась, провела руками сверху вниз по своей ладной фигуре, давая понять, что под платьем тоже ничего опасного не спрятано. Адъютант и офицер переглянулись. Женщина, не обращая больше на них внимания, направилась в приёмную. Здесь ей пришлось довольно долго ждать. Она прошлась по приёмной, деловито осмотрела стулья и недовольно покачала головой. Наконец её пригласили.

Рядом с фон Клейстом сидел переводчик, по другую сторону стоял адъютант. У ног генерала лежал великолепный дог, который при виде женщины настороженно поднял голову.

— Господам офицерам не приличествует заставлять женщину так долго ждать! — заявила с порога дама.

Удивлённый фон Клейст внимательно смотрел на неё.

— Что за дело у вас к генералу? — спросил переводчик. — Кто вы?

— Антонина Петровна Иванько, хозяйка виллы! — решительно сказала женщина.

— Вы можете это доказать?

Дама протянула пакет с документами. Клейст сам не взял, приказал адъютанту ознакомиться с ними, но даму разглядывал с интересом. Адъютант вышел с пакетом. Фон Клейст продолжил беседу с дамой через переводчика, пока адъютант не принёс документы, которые подтверждали, что это и в самом деле хозяйка виллы.

Адъютант и переводчик по знаку генерала вышли. Спустя некоторое время адъютант вернулся в приёмную и, не найдя там ни генерала, ни гостьи, забеспокоился. Встревоженный, он прошёл в гостиную, но и там никого не было. Адъютант кинулся в кабинет и к немалому своему удивлению нашёл там шефа в приподнятом настроении. Он и фрау Антонина сидели в креслах, а между ними лежал успокоившийся дог. Генерал и гостья (а вернее, хозяйка) держали рюмки с коньяком, а на столе стояла только что открытая бутылка. Увидев растерянное лицо адъютанта, фон Клейст весело пояснил:

— Эту бутылку фрау Антонина вынула из бара в книжном шкафу, о котором мы и не догадывались. Оказывается, профессор любил позабавиться хорошим коньяком и оставил небольшую коллекцию. Фрау Антонина, как истинная хозяйка виллы, угощает!

Адъютант был обескуражен, но генерал весело приказал ему:

— Спросите, где она была до сих пор.

Адъютант, немного говоривший по-русски, тотчас перевёл вопрос шефа.

— Я поехала на несколько дней к сестре в Тбилиси, почти ничего не взяла с собой из вещей. Возвращаясь домой, застряла неподалёку от города в селе, потому что дальше нельзя было проехать из-за стрельбы. Когда нем… извините, ваши части вошли в село, я попыталась сюда пробраться, но не было никакого транспорта. Наконец, хозяйка избы, где меня приютили, дала мне своё старое пальто и отвезла на телеге до поезда. За проезд пришлось отдать проводнику кольцо. У меня же ничего нет! Всё осталось здесь, на вилле!

— Теперь вы можете взять свои вещи, они в полной сохранности, — любезно отозвался Клейст.

Вместе с адъютантом Антонина прошла к шкафам и взяла самое необходимое. Генерал распорядился, чтобы её отвезли, куда она укажет. На вопрос, когда ей вернут виллу, он неопределённо ответил:

— Придётся подождать.

Через несколько дней к дому, где поселилась Антонина, подкатила машина. Из неё вышел человек в штатском. Он нашёл фрау Иванько и сказал, что выполняет поручение оберлейтенанта Фишера, не объяснив, кто это такой. Затем пригласил женщину проехать с ним.

Всю дорогу спутник молчал. Лишь когда машина остановилась у красивого здания, отделанного медальонами из цветного кафеля, Антонина сообразила, куда её привезли. На втором этаже, в комнате с окнами во двор, Антонину Иванько принял молодой человек в штатской одежде.

— Виктор Иоганнович, — представился он довольно хмуро и потребовал паспорт.

Антонина с некоторой неприязнью оглядела его и протянула паспорт. Тот внимательно его посмотрел и, удостоверившись, что перед ним та самая особа, за которой посылали, спросил:

— Вы подвергались гонениям при Советской власти?

— А вы, собственно, кто такой, чтобы задавать мне такие вопросы? — с вызовом сказала Антонина. — Меня пригласил Фишер, вот и отведите к нему.