Величко Нешков - Наступление

Тогда мы устроили ему очную ставку, и Данчо признался. Цено поставил перед ним условие вернуть оружие или сказать, где оно находится, тогда его освободят. Здесь-то Данчо и запутался. Признался, что отдал пистолет Илие Велеву. Понимаете, это была серьезная улика. Теперь его можно было обвинить в антигосударственной деятельности, в связи с подпольщиками, Данева выпустили на свободу, но при условии, что он будет держать Цено в курсе главных событий в жизни села.

— И он оказался послушным?

— Более того, он превзошел все ожидания Цено. Вы, может быть, помните, что летом того же года Данчо был арестован?

— Да, припоминаю, — кивнул головой Чугун.

— По дороге в город он «сбежал» с поезда на станции Камено-Поле.

— Это вы устроили ему «побег»?

— Да. Вся его семья была арестована. Был приказ об их высылке, но, конечно, все это было, так сказать, ширмой. В это время мы знали, где он прячется…

— Где же? — прервал его Чугун.

— На складе кооперации. Ведь так было? Предполагаю, что вас об этом информировали.

— Это не имеет значения! Говорите дальше!

— Насколько помню, именно тогда вы взяли его в отряд. Оттуда он редко давал о себе знать, но всегда держал нас в курсе всех ваших дел.

Чугун закурил, предложил сигарету и Костову. Он никак не мог прийти в себя. Все это звучало для него как какая-то кошмарная, фантастическая сказка. Но нет, здесь обмана не было. И речи не могло быть о каком-нибудь шантаже. У него была достаточно хорошая память, чтобы не подвергать сомнению показания Костова. Все, связанное с побегом Данчо, именно так и выглядело.

На всякий случай Чугун спросил:

— Костов, а если Данев будет все отрицать?

— И что же?

— Как вы докажете?

— Устройте нам очную ставку с Цено и с ним. Это возможно?

— Ну предположим, — неопределенно ответил Чугун. — А как обстояло дело с пистолетом?

— Прежде всего он попал к Илие Велеву.

— А как устроили «побег» Данчо со станции?

— Очень просто. Полицейские ничего не знали о наших планах. Для вашего сведения, по приказу Цено я лично должен был «доставить» Данева.

— И вы помогли ему бежать?

— Да. Помните, вас ранили зимой сорок третьего года?

— Конечно.

— Тогда вы были с Данчо Даневым, верно?

— Да, и он всю ночь тащил меня на спине. До этой минуты я уверен, что остался жив только благодаря его трогательной заботе обо мне.

— Вы живы, потому что Цено не торопился жертвовать Даневым только ради вашей головы. Он поставил перед собой задачу схватить весь окружной комитет и одним ударом обезглавить всю вашу организацию. Может быть, вы не поверите, что это была наша основная задача. Тогда припомню вам еще кое-что. Вы были ранены и два дня находились в каком-то сарае около Сиде-Бырдо, так?

— Да.

— Но вы даже и не предполагали, что в это время Данчо встретился с Цено, что он сделал отчаянную попытку выйти на связь с Розовым, но тот не явился на встречу после перестрелки, которая завязалась где-то между Сине-Бырдо и Лозеном. В связи с этим случаем сообщу еще кое-что: по донесениям Данчо, и главным образом по его наущению, вы осудили на смерть одного своего товарища из Сине-Бырдо; может быть, вы вспомните его имя, я позабыл.

— Разве он не совершил предательства?

— Нет. На засаду вы нарвались случайно. Но Данчо испугался, он заподозрил, что этот человек узнал о его встрече с Цено Ангеловым.

— А вы почему сами не ликвидировали этого человека?

— Да потому что вы бы потом выяснили, кто из ваших его предал. Мы знали обо всех встречах, обо всей деятельности Илии Велева…

— А имена людей из Камено-Поля тоже Данев назвал? — прервал его Чугун.

— Да.

— А Румена?

— Тогда Цено Ангелов делал ставку на ликвидацию штаба вашей зоны. Мы даже упрекали Ангелова в том, что его увлеченность похожа на маниакальность, так как он любой ценой решил доказать министру и регентам, что борьбу с вами, коммунистами, нужно вести умнее.

— А как обстояло дело с подпоручиком Слановским?

— Кто это такой и где служил?

— В роте, расквартированной в Лозене…

— А, вспомнил! Был там один дурак, поручик Игнатов, сын какого-то фельдфебеля. Так вот он попытался сам что-то сделать. Но этот парень ни в чем не виноват. Если сейчас его арестовали, то напрасно, он невиновен…

Чугун посмотрел на часы. Времени было около трех часов ночи. Он приказал отвести Костова в камеру, принести ему еду, воду, сигареты и бумагу. Может быть, он захочет что-нибудь написать…

Чугун позвонил по телефону Данчо Даневу, чтобы тот немедленно выезжал в столицу. Данчо взглянул на часы — до отправления поезда оставалось еще примерно полчаса. Санди находился на заседании в областном комитете партии, поэтому Данев оставил ему записку, что уезжает и сразу же вернется, как только закончит дела.

В отделе Чугуна было два предложения, как задержать Данева: одно — арестовать сразу же на вокзале, а другое — подождать, когда он сам явится в управление милиции. Остановились на втором варианте, при этом Чугун сохранил право первым встретиться с Даневым.

Поезд опоздал на полтора часа. Данчо с трудом пробрался через толпу. Он кое-как одной ногой ступил на подножку трамвая и так поехал к центру города. В гостинице свободных мест не оказалось. Данев не был уверен, что Чугун в это время находится в управлении, поэтому он направился в третий участок милиции, где в дежурной комнате всегда была свободная кровать.

Выспавшись и отдохнув, Дапчо рано утром направился к Чугуну, по дороге быстро просмотрел кое-какие газеты. В милиции его знали хорошо. Из бюро пропусков управления он позвонил Чугуну, и тот приказал немедленно его пропустить. Данчо, не подозревая ничего плохого, медленно поднялся по ступенькам на третий этаж.

И когда он остановился в дверях, широко расставив ноги и улыбаясь, Чугун встал со своего места и, пробормотав что-то неразборчивое, снова сел.

— Что с тобой, ты не болен? — сочувственно спросил Данев.

— Нет.

— Ты, наверное, не спал? — расспрашивал его Данев, снимая пальто.

— Почти не сомкнул глаз.

— Так нельзя! — Данев пододвинул стул к радиатору под окном, достал пачку сигарет, предложил Чугуну и продолжал все тем же беззаботным тоном: — Вчера вечером поезд опоздал. Ломал голову, звонить тебе или не звонить, но в конце концов заскочил к Илийке в третий участок. Если будем спать, как раньше, по два-три часа в сутки, нас не хватит надолго.

— Насколько хватит, — равнодушно ответил Чугун.

Данчо продолжал:

— Конечно выдюжим, у нас старая партизанская закалка. У меня работают товарищи, которые провели по семь-восемь лет в тюрьме, так вот даже они не выдерживают ни голода, ни бессонницы. Мы другой породы. Знаешь, нашей идеей загорелись и остальные села. В Сине-Бырдо собираются поставить памятник в два раза больше нашего.