Николай Гомолко - Лесная крепость

— Эх, если бы я был там, на болоте, и с винтовкой! Прицелился и как бы дал!

— Мечты, мечты… — грустно сказал учитель. — Нам много чего хочется, Алесь, да видишь, как дело-то обернулось… Ну хватит об этом! Я, к примеру, ясно знаю, чего мне хочется сейчас. Я есть хочу, у меня во рту пересохло.

— А у меня живот к спине прирос! — горько усмехнулся мальчик.

— Корзину-то закончил? Нам рыба нужна, хлопче. Хоть сырую, а будем есть.

— Осталось немного, пойду доплету, — ответил Алесь, с трудом отрывая взгляд от самолета. — Смотрите-ка, бомбы не бросает, значит, шпионит, выведывает.

— Фашисты, видимо, готовятся к решающему удару. Хотят знать, где наши главные силы.

— Может, уже наши вырвались? Сегодня ночью…

— Если бы вырвались, враги не послали бы самолет.

— Э-эх! Партизанам тяжело, и нам не легче, — с досадой махнул рукой Алесь и поплелся к дубу.

Самолет широкими кругами ходил совсем низко, над самым болотом. Казалось, искал места для посадки и не находил.

Вадим Николаевич понаблюдал за ним, а потом подошел к березе, к стволу которой было прислонено весло. Оно, легкое, с широкой лопаткой, уже почти просохло, стало бело-серым. Эх, была бы у них лодка или хоть сухое бревно… Вечером, в темноте, можно было бы переправиться на ближайший берег. Надо еще раз походить по острову, поискать подходящую колоду.

И Вадим Николаевич в который раз отправился на поиски.

Вскоре он вышел к еловой роще. Сквозь нее виднелась мощная крона Черного Дуба. На солнечной, сплошь усыпанной хвоей полянке он остановился, прислушался. Совсем рядом зашуршали кусты. Наверное, Алесь возвращается. И правда он. Над головой держит корзину.

Алесь опустил ее и взялся за сумку.

— Вадим Николаевич, находка! — Он запустил руку в сумку и достал ржавое лезвие лопаты.

— Где раздобыл?

— У Черного Дуба в песке увидел эту железяку! Правда, здорово? Я ее отчищу. Она пригодится!

— Слабовата, — потрогал руками Вадим Николаевич, — однако в хозяйстве, как говорят, сгодится. Положим ее здесь. — И он спрятал лопату под сосновый корень. Хотел приткнуть туда же и весло, но Алесь напомнил:

— А чем рыбу будем гонять? Берите с собой!

Со стороны болота опять послышались далекие взрывы. Вадим Николаевич и Алесь каждый раз прислушивались к ним. Оба молчали, не высказывали своих мыслей вслух, но каждый думал об одном и том же: неужели положение партизан еще более усложнилось?

В стороне, за густым, по-осеннему красочным ракитником, синела вода. Там была затока, к ней и повернули рыболовы. С этой, подветренной, стороны озеро спокойное, тихое.

Вадим Николаевич в который раз оглядел водную даль: а вдруг покажется там, на горизонте, случайная лодка? Но кругом было пустынно.

Алесь, будто прочитав его мысли, сказал:

— Никого, как вымерло все. Блокада есть блокада.

— Тише, хлопче, рыбу спугнешь. В этом уголке наверняка должны быть окуни. Осторожно заходи сбоку, поставь плетенку в устье затоки, а я на тебя пойду.

Держа корзину наготове, Алесь мелкими шажками побрел по воде в конец затоки. У самого берега вспучились маленькие водяные бугорки — рыбешки уплывали, почуяв шум. Добыча уходила! Но это мелюзга, жалеть не стоит. В самом устье Алесь утопил плетенку в воду, приладил ко дну, крикнул:

— Готово!

Учитель с веслом в руках торопливо спустился к воде. Из зарослей камыша выскочили окуньки. В тот же миг возле серой осоки забурлила вода. «Вот здесь, должно быть, большая», — подумал Вадим Николаевич.

— Алесь! К тебе рыбина пошла!

Вода закипела, забурлила. Рыбина, напуганная поднявшимся шумом, метнулась назад и с размаху плюхнулась под ноги учителю. Это был сом — массивный, с широкой приплюснутой головой. Вильнув хвостом, стремительно развернулся и бросился к устью, но не рассчитал и выскочил на берег.

— Лови! — закричал Алесь и кинулся на помощь Вадиму Николаевичу.

Тот замахнулся было веслом, но Алесь его опередил — он упал на сома, стараясь прижать его, не дать ему уйти назад в воду. Но сом был сильным, он рванулся и выскользнул из-под мальчика.

— Ах ты, холера! — крикнул с досадой Алесь.

— Держи его! — Вадим Николаевич уже спешил на помощь.

Алесь хотел ухватить сома за жабры, но тот, почуяв родную стихию, плеснул хвостом, да так, что сам перевернулся, и был таков.

Вадим Николаевич попытался отрезать сому дорогу в озеро. Но тот, словно торпеда, блеснув черной глянцевитой спиной, ушел в глубину.

Алесь, кряхтя, поднимал со дна пустую корзину.

— Такая была добыча! Проворонили, — негодовал Вадим Николаевич.

— Это я виноват, — сказал Алесь. — Был у меня под животом и, скажи, ушел…

— Оба мы зевнули, браток. Я не успел кинуться в воду. А тебе нужно бы сразу хватать его за жабры! За жабры!

— Я же хватал. Разве не знаю. Но он сильный, холера, небось на добрых полпуда. Бот откормился…

— В затоку зашел. Грелся, видно, на солнце. Какой случай упустили! Скажу тебе, хлопче, такого сома первый раз вижу.

Алесь показал пустую плетенку.

— Ни одной. Теперь снова надо ждать.

Они выбрались на берег усталые, злые. Вадим Николаевич сбросил мокрую одежду, выжал воду и хотел было повесить посушить на солнышке, но тут откуда-то сбоку послышались странные звуки.

Оба прислушались.

— Как будто сова кричит, — сказал Алесь.

— Какая сова? Это же Аллочка. Слышишь, хныкает. Видно, проснулась и испугалась, что нас нет. — Вадим Николаевич стал поспешно натягивать мокрые штаны. — А ну беги, приведи сюда. Надо покормить ее.

Алесь принес девочку на руках. Она все еще тихонько всхлипывала.

— Перестань, Аллочка! Ты только послушай, что я тебе скажу. Упустили мы сегодня рыбину… Вот такую! — Алесь рукой показал какую.

— Дай! — сказала девочка и снова приготовилась заплакать.

Вадим Николаевич наклонился к ней.

— Такая хорошая девочка не должна плакать. А ну, Алесь, отломи хлеба, дай Аллочке.

Алесь посадил девочку на траву, раскрыл сумку, пошарил в ней и выразительно посмотрел на учителя.

— Вот все, что у нас есть. — На ладони лежало несколько орехов и последний кусок твердого как камень хлеба. — Как будем делить?

— Отдадим девочке, — сказал Вадим Николаевич. — Наша еда, Алесь, осталась в озере. Поймаем — будет наша, не поймаем — что-то надо придумать.

Девочка, успокоившись, сосала сухарь, слезы сразу высохли.

Вадим Николаевич и Алесь были в тревоге: чем они все будут питаться? Одна надежда на рыбалку. И ведь сом был почти в их руках. И хотя огонь развести нечем, обошлись бы — на солнце бы подсушили, на ветерке повялили кусочками. Харч был бы что надо!

Алесь увидел, что девочка покончила с сухарем и смотрит на него вопросительно.

— Нет, видишь, больше нет!

— Нет, — повторила девочка и развела ручками. — Дода, нет?