Бернард Корнуэлл - Боевое Знамя

Остальные всадники Гэллоуэя поскакали на север. Лошадиные копыта глубоко увязали в грязи, но продвижение было совсем не таким сложным, как опасался майор. Зимой, как только таял снег и лед, не посыпанные щебенкой дороги Виргинии превращались в непроходимые полосы мерзкой грязи, а летом поджаривались на солнце до настолько твердого состояния, что и хорошо подкованная лошадь могла охрометь, но сегодняшний дождь лишь размягчил несколько верхних дюймов.

В пятидесяти ярдах впереди под деревьями горел маленький дымный костер, и Гэллоуэй решил, что он отмечает самую южную заставу бригады Фалконера. Майор дотронулся до сабли в ножнах, облизал губы и заметил, что в тучах уже отражалось зарево полевых костров, горевших к востоку и северу. На востоке находились костры мятежников, а за рекой мелькали огни армии Поупа. Еще несколько часов, подумал Гэллоуэй, и его люди снова окажутся в безопасности на позициях северян.

- Кто еще там? - окликнул их голос из тени в нескольких ярдах от костра.

Сердце Гэллоуэя ёкнуло, и он натянул поводья.

- Ни черта не вижу, - ответил он так же нетрадиционно, как и окликнувший его часовой. - Дьявол, ты кто такой?

Последовал звук взводимой винтовки, который ни с чем невозможно спутать, и человек в серой форме мятежников выступил из-за деревьев.

- Вы кто такой, мистер? - вернул он вопрос. На вид часовой был едва старше шестнадцати. Его китель болтался на плечах, штаны поддерживались потрепанным куском веревки, а подошвы ботинок отставали от верха.

- Меня зовут майор Хим, Второй кавалерийский из Джорджии, - ответил Гэллоуэй, выдумав название полка, - и я уж точно уверен, что вы, ребята, южане, иначе не далеко было бы до беды, - он хихикнул. - Огоньку не найдется, сынок? Моя сигара холодна, как свинец.

- Вы здесь по делу, сэр? - спросил беспокойный часовой.

- Прости, сынок, мне следовало сказать. Мы везем пакет для генерала Фалконера. Он здесь?

- К нему только что приехал другой гонец с пакетом, - подозрительно вымолвил часовой.

Гэллоуэй засмеялся.

- Ты же знаешь армию, сынок. Никогда не посылай одного человека, чтобы сделал дело как следует, если можно послать двадцать, чтобы они всё испортили. Чёрт, меня не удивит, если мои приказы противоречат тем. Мы заставим вас, ребята, ходить кругами всю неделю. Так как же мне найти генерала, сынок?

- Вверх по дороге, сэр, - подозрительность часового полностью улетучилась благодаря дружелюбию Гэллоуэя. Он замолчал, поставив винтовку на предохранительный взвод и повесив ее на плечо. - Вы приехали с Джебом Стюартом, сэр? - голос часового наполнился благоговением.

- Как раз хотел об этом сказать, сынок, - подтвердил Гэллоуэй, - прямо за спиной янки. А теперь не мог бы ты добыть огоньку для мой сигары?

- Конечно, сэр, - часовой побежал обратно к костру и вытащил из огня деревяшку. Пламя вспыхнуло, осветив еще двух мужчин, сидящих в тени за костром.

- Сержант Дэрроу? - тихо позвал Гэллоуэй.

- Сэр?

- Позаботьтесь о них, когда мы пройдем. И никакого шума.

- Да, сэр.

Часовой поднес огонь Гэллоуэю, который наклонился, чтобы закурить. Как и на всех, на майоре был плотно застегнутый плащ поверх мундира.

- Спасибо, сынок, - сказал он, затянувшись. - Прямо по дороге, говоришь?

- Да, сэр. Там есть сельский дом.

- Не промокни сегодня ночью, сынок, слышишь меня? - произнес Гэллоуэй и поскакал дальше. Он не оглянулся, когда Дэрроу со своими людьми обезвредили пикет. Обошлось без выстрелов, лишь жуткая серия глухих ударов прорезала тишину. Справа от Гэллоуэя находился обоз, где хранились боеприпасы бригады, а впереди, за мокрыми деревьями, он разглядел фермерский дом и палатки, отмечавшие расположение штаба бригады. Гэллоуэй придержал лошадь, чтобы отряд Адама смог с ним поравняться.

- Теперь ваша очередь, - сказал он Адаму, - сожгите дом.

- Сжечь?

Гэллоуэй вздохнул.

- Если его использует враг, Адам, то да. Если в нем полно женщин и детей, то нет. Чёрт побери, мы ведь на войне!

- Есть, сэр, - отозвался Адам и поскакал вперед.

Гэллоуэй затянулся сигарой и направил лошадь к повозкам с припасами, у которых под примитивным укрытием, сделанным из натянутого между оглоблями двух повозок брезента, сидела дюжина чернокожих возниц. У края укрытия поблескивал небольшой костерок.

- Как вы там, ребята? - обратился к ним Гэллоуэй, вглядевшись сквозь дым от костра, - и где боеприпасы?

- В белых телегах, мастер, вон там, - ответивший ему человек вырезал из куска дерева женскую голову. - У вас есть приказ от квартирмейстера, сэр?

- Хорошая резьба, правда хорошая. А мне это никогда не удавалось. Думаю, просто лезвие было слишком тупым. Конечно, у меня есть приказы, парень, все приказы, которые тебе нужны, - Гэллоуэй махнул вознице рукой и направил лошадь в сторону ближайшей телеги с боеприпасами, окрашенной в белый цвет и покрытой грязной парусиной. Пока Гэллоуэй ехал к ней, он достал из седельной сумки запал и льняной мешочек с порохом из кармана. Он засунул один конец запала в порох, а потом отогнул полог мокрой парусины позади телеги и увидел там штабеля ящиков с боеприпасами. Майор засунул мешочек между двумя деревянными ящиками и дотронулся горячим концом своей сигары до запала. Подождав секунду, чтобы убедиться, что запал загорелся, он опустил полог.

Пламя зашипело по заполненной порохом трубке запала, оставляя за собой небольшой сероватый дымок. Гэллоуэй уже вынимал другой маленький заряд, чтобы разместить его в следующей телеге, а остальные его люди направились к артиллерийскому парку, который охранялся кучкой ни о чем не подозревающих и вооруженных карабинами канониров. Гэллоуэй разместил второй заряд, а потом отбросил полы плаща назад, обнажив синий мундир. Он выдернул саблю и повернулся к прячущимся под укрытием возницам.

- Уносите ноги, ребята, - сказал он им. - Давайте же, немедленно. Бегите! Мы янки!

Взорвался первый пороховой заряд. Взрыв не был громким, всего лишь глухой звук, от которого внутренняя часть покрывающей телегу парусины моментально загорелась со зловещим красным свечением. Парусина сгорела за пару секунд, а потом огонь замелькал где-то в глубине сложенных штабелями ящиков.

Возницы побежали. Один из людей Гэллоуэя наклонился и вытащил горящую ветку из остатков костра, бросив деревяшку в третью телегу с боеприпасами. Первая партия боеприпасов начала взрываться с серией коротких резких щелчков, которые вблизи были похожи на звук фейерверков на Четвертое июля, а потом вся повозка, казалось исчезла, внезапно охваченная пламенем. Мокрая парусина взлетела в воздух, как гигантская летучая мышь, взмахивающая крыльями, с которых сыпались искры.

- Не давайте им потухнуть, ребята, - крикнул Гэллоуэй тем из своих людей, которые были назначены ответственными за поджоги, а потом повел остальных в атаку на ошарашенных канониров. От сабли майора отражались языки пламени. Сержант-артиллерист еще пытался зарядить карабин, когда сабля скользнула по его лицу. Он закричал, а Гэллоуэй почувствовал лишь легкую дрожь в правой руке и вибрацию стали о кость, а потом высвободил саблю и воткнул ее острие в шею бегущего человека.