Бернард Корнуэлл - Кровавая Земля (ЛП)

В голосе Старбака слышалось возбуждение, которое передалось солдатам, а те, несмотря на усталость, ему улыбнулись.

- Говорят, что от нас нет проку, ребята, - сказал им Старбак, - говорят, что мы Желтоногие. Что ж, давайте подарим армии пушку. Может, и парочку. Помните, только один залп, не стреляйте, пока не выстрелит пушка, и бросайтесь вперед, как будто в расчете одни голые шлюхи.

- Вот бы они там были, - произнес кто-то.

За спиной Старбака внезапно хрустнула ветка, он обернулся и увидел пьяного полковника Мейтленда, который где-то отыскал свою лошадь и теперь ехал с саблей наголо в сторону батальона Старбака.

- Я вас поведу, ребята! - крикнул Мейтленд. - Только победа! Встать! Готовьсь!

Старбак схватил лошадь под уздцы до того, как Мейтленду предоставилась возможность отправить солдат в преждевременную атаку. Нат развернул лошадь в сторону леса и хлопнул ее по крупу. Мейтленду удалось удержаться в седле, и он ускакал с криками и сверкая саблей. Произведенный им шум потонул в звуках яростной стрельбы где-то на юге.

- Не стреляйте, ребята, - приказал Старбак. - Не стреляйте.

Сержант Кейз уставился на ни о чем не подозревающих канониров. Он испытывал искушение выстрелить в их сторону, как только началась атака на церковь данкеров, и тем самым лишить Старбака победы, предупредив канониров об опасности, но у сержанта осталось лишь две пули для винтовки Шарпса, и он не решился потратить одну из них. Его ненависть к Старбаку подпитывалась тем, что он считал непрофессионализмом майора. Вскоре, как полагал Кейз, батальон настолько уменьшится, что прекратит свое существование, и что тогда останется от обещания Деннисона? Кейз хотел стать офицером и жаждал командовать Желтоногими, которых планировал вымуштровать и превратить в лучший батальон армии Конфедерации, но сейчас Старбак угрожал еще больше проредить батальон. Это было поведение любителя, думал сержант, клятый непрофессионализм.

В лесу раздался боевой клич мятежников. Свинерд крикнул из тени:

- Вперед, Нат! Давайте!

- Не стрелять! - крикнул солдатам Старбак. - Ждите!

В ответ на атаку мятежников последовал треск винтовочных выстрелов, а потом более громкий залп, когда мятежники выстрелили в янки. Канониры оживились. Дуло ближайшей пушки нацелили примерно туда, где разместились застрельщики Старбака, и Нат молился, чтобы их не задела картечь. Он наблюдал, как капитан расчета пригнулся в стороне и дернул за шнур, чтобы фрикционный запал царапнул по трубке. Орудие резко откатилось, а из его дула в сторону леса вырвалось пламя и дым.

- Пли! - крикнул Старбак. Сквозь треск винтовок он смутно расслышал клацание пуль о пушку. Старбак вытащил револьвер. - В атаку!

Он выбежал из леса и увидел, что канонирам серьезно досталось. Командир расчета упал на колени, одной рукой держась за живот, а другой - за колесо пушки. Двое других артиллеристов упали, а остальные были в замешательстве - то ли перезаряжать, то ли узнать, откуда исходит опасность.

Желтоногие пошли в атаку. Орудие стояло за перекрестком главной дороги со смоктаунской, и на пути солдат валялись остатки изгородей, но они перепрыгнули через балки и побежали дальше с максимальной скоростью, на которую были способны их усталые ноги. Теперь началась гонка между изможденной пехотой и раненым расчетом, который пытался развернуть Наполеон дулом к атакующим. Раненый канонир держал заряд картечи, готовясь опустить его в дуло, но потом увидел, что гонка проиграна, бросил снаряд и побежал на восток, подтяжки щелкали его по ногам, пока он хромал прочь.

Второе орудие попыталось спасти первое, но до того, как канониры смогли зарядить его и развернуть, защитники церкви данкеров сдались. С двух сторон их с воплями атаковало мстительное зло в сером, и тысяче янки под командованием генерала Грина этого хватило. Они рассеялись и побежали, а канониры второго расчета просто привели лошадей, прицепили пушку к передку и ускакали. Люди Старбака, по-прежнему выкрикивая боевой клич, налетели на первую пушку, похлопывая ее горячее дуло с победными криками, а всего в нескольких ярдах улепетывали сломленные янки, которых преследовали выпускаемые из леса пули. Солдаты Старбака смотрели, как удирают янки, но слишком устали, чтобы что-нибудь предпринять. Раненый канонир умолял принести воды, и один из солдат встал рядом с ним на колени и поднес фляжку к его губам.

- И не подумал бы, что вы здесь, ребята, - сказал канонир. Он попытался сесть и наконец смог прислониться к колесу пушки. - Нам сказали, что в лесах только наши, - он вздохнул и пошарил в кармане, вытащил завернутую ферротипию с женским портретом и положил на колени. Артиллерист уставился на карточку.

- Мы найдем доктора, - пообещал Старбак.

Канонир бросил на Старбака быстрый взгляд и снова перевел глаза на карточку.

- Слишком поздно для докторов, - сказал он. - Один из вас, ребята, пустил пулю мне в кишки. Пока еще не сильно болит, но еще не родился тот доктор, который мог бы мне помочь. Будь я собакой, вы бы меня уже пристрелили, - он с нежностью прикоснулся к портрету. - Самая прекрасная девушка Фичберга, - тихо произнес он, - мы были женаты всего два месяца, - он помолчал, закрыл глаза от приступа боли, вонзившейся во внутренности, и поднял взгляд на Старбака. - Откуда вы, ребята?

- Из Виргинии.

- Так ее зовут. Виргиния Саймонс.

Старбак присел рядом с канониром.

- Красавица, - сказал он. На фотографии была стройная белокурая женщина с написанной на лице тревогой. - Думаю, вы снова с ней встретитесь, - добавил он.

- Не по эту сторону жемчужных ворот, - ответил канонир. Он отрастил жидкую каштановую бородку в явной попытке выглядеть старше. Янки посмотрел на револьвер в руке Старбака, а потом снова заглянул Нату в глаза. - Вы офицер?

- Да.

- Думаете, рай существует?

Старбак помедлил, пораженный глубиной вопроса.

- Да, тихо произнес он. - Я знаю, что он есть.

- Я тоже.

- Я знаю, Искупитель мой жив [23] [23] Библия, Иов, 19:25. , - процитировал Старбак.

Канонир кивнул и снова посмотрел на жену.

- Я буду тебя ждать, девочка, - сказал он, - с кофе на плите, - он улыбнулся. Она любит обжигающе горячий кофе, - по его лицу скатилась слеза. - Никогда бы не подумал, что вы здесь, ребята, - произнес он ослабевшим голосом.

Некоторые мятежники погнались за сломленными янки по лугу, но их отогнал залп картечи. Одна пуля щелкнула по дулу захваченной пушки, и Старбак приказал солдатам вернуться к лесу. Он нагнулся над раненым канониром, чтобы спросить, не хочет ли тот, чтобы его унесли, но янки был уже мертв, а в его рот заползла муха. Старбак оставил его.

Вернувшись к краю леса, некоторые солдаты обхватили головы руками и заснули. Другие вглядывались усталыми глазами на восток, где словно морской туман лежал дым, а в кукурузе, на пастбище и в истрепанном лесу кричали покинутые раненые.