Георгий Николов - Зной прошлого

— Хорошо придумал, — в первый раз улыбнулась Яна.

Колю Неделчев совсем уже собрался уходить, когда услышал просьбу Яны:

— Побудь со мной, пока не стемнеет… Страшно мне одной.

Затем, смущенная своей минутной слабостью, Яна тепло простилась с Колю Неделчевым и углубилась в лес.

Четверо суток пробиралась она глухими тропами на восток, каждую минуту рискуя нарваться на засаду. К вечеру 28 июня Яна добралась наконец до села Оризаре. Еще в дороге она решила, в чей дом постучит в первую очередь.

Портной встретил ее с явным смущением. Таких гостей он никак не ожидал.

— Не могу тебя принять, сама знаешь, что мой дом находится под наблюдением. Ведь я лишь недавно освободился из лагеря… Каждый день утром и вечером должен расписываться в полицейском участке, так что и тебе здесь оставаться опасно.

— Лишь на день-два, — попросила смертельно утомленная и измученная голодом Яна.

Так и не добившись ничего от трясущегося за свою жизнь портного, Яна ушла, напоследок попросив:

— Тогда сообщи по крайней мере компаньону моего отца: завтра вечером приду на мельницу.

Тяжело было, находясь так близко от своих, вновь проводить ночь и весь следующий день прямо под дождем, прячась в нескошенной пшенице. Лишь надежда на завтрашнюю встречу придавала ей силы. Как хотелось скорее дождаться темноты, чтобы незаметно пробраться на мельницу и вместе с преданными друзьями обсудить положение.

Рано утром портной отправился на мельницу к компаньону отца Яны Лысковой.

— Ночью приходила Яна… Ну а ты знаешь мое положение… Не принял ее… Вечером придет сюда, к тебе…

Неожиданная новость ошеломила компаньона. Принять Яну — слишком опасно. Отказать ей? Но как потом смотреть людям в глаза? Ведь Яна дочь одного из его самых верных приятелей, он знал ее еще ребенком, можно сказать, что она выросла у него на глазах. Как поступить? Вспомнились массовые расстрелы, совершенные в последнее время жандармами. А тут еще поползли слухи о бесследно исчезнувших из фашистских застенков людях. Что будет с семьей, если Яну обнаружат у него в доме? Тогда все они погибнут. Так что же делать?

— Тебе нужно было сразу сообщить обо всем полицейскому Гочкову… Если бы ее выследили у тебя, пострадали бы и ты и вся твоя семья. Ну да ничего, дело поправимое.

— Предлагаешь предать ее? — испугался портной.

— Не предать, а спасти, — ответил компаньон. — Приказ номер двадцать шесть о расстрелах отменен. В ближайшие дни в наши края приедет министр, приятель старого Лыскова, он и спасет Яну. Другого выхода нет. Сообщим и областному начальству, чтобы ее отвезли прямо в Бургас. Там жандармы не смогут добраться до нее. Об остальном после будем думать.

Этот разговор велся утром 29 июня 1944 года. Затем он был продолжен в канцелярии местного полицейского Гочкова. Вскоре о случившемся узнал и начальник областной управы Христо Гуцов, а вслед за ним и разысканный в Сливене родственниками Яны министр из правительства Багрянова Христо Василев. А тем временем Яна ждала наступления темноты. Спасение, казалось, было так близко. Когда все вокруг затихло, Яна незаметно пробралась на мельницу. Навсегда останется тайной, о чем она говорила в ту ночь с компаньоном отца. Не осталось никаких документов, кроме свидетельств людей, виновных в гибели Яны. Хорошо помню искренние слова отца Яны на заседании Народного суда. Он пытался защитить, оправдать принявших роковое решение людей. В то тревожное время многие были обмануты вероломными заверениями властей. Нет никаких доказательств того, что сама Яна во имя спасения согласилась быть выданной властям.

Поздно ночью 30 июня на мельницу приехал полицейский Цонко Гочков. Выставленные им заранее наблюдатели доложили, что Яна на мельнице и, по всей видимости, ничего не подозревает.

— Здесь она, — подтвердил и компаньон отца Яны. — Переоделась и легла спать.

— Разбуди ее!

— Очень вас прошу, приходите утром… Она слишком устала… На мою ответственность.

Полицейский уехал, распорядившись, чтобы постовые оставались до утра на своих местах и бдительно наблюдали за мельницей.

Рано утром Яна была арестована. Ожидали, что за ней приедет из Поморие по распоряжению начальника областной управы Гуцова начальник околийской полиции Иван Касабов. Но вскоре по телефону Гуцов сообщил: «Не могу справиться с жандармерией, они добились, чтобы Лыскова была передана им. Так что их люди приедут и заберут арестованную». Таким образом, первый «заступник», который лишь час назад обещал спасти Яну, уступил настойчивым требованиям командира третьего батальона капитана Русева и его помощника по разведке Косю Владева. Спор в пользу жандармерии был решен командиром третьего дивизионного района генералом Младеновым. В итоге Яна попала в руки жандармов, хотя ее «спасители» вовсе не предусматривали такого варианта…

Сообщение об аресте Яны Лысковой поступило в штаб жандармерии рано утром 30 июня. Косю Владев был категорически не согласен с тем, чтобы арестованная партизанка была отправлена прямо в бургасскую тюрьму. По его настоянию капитан Русев в резкой форме поставил вопрос о выдаче Яны жандармерии перед начальником областной управы Гуцовым. Притязания жандармерии поддержал генерал Младенов. Гуцов был побежден…

Ужин в ресторане «Зора» по случаю пребывания в Сливене министра Христо Василева подходил к концу. Уже отзвучали здравицы в его честь, произнесенные представителями городской верхушки и генералом Младеновым. Дождавшись удобного момента, министр заговорил с генералом об арестованной партизанке, не скрывая своих намерений обеспечить ей безопасность. Он настаивал, чтобы Яна была как можно скорее отправлена в бургасскую тюрьму. В дальнейшем министр надеялся при помощи своего приятеля-прокурора гарантировать Яне безопасность.

— Да, я слышал, что приказ номер двадцать шесть отменен, — ответил генерал. — Но я еще не получил никаких официальных указаний на этот счет. Кроме того, мне неизвестно, что госпожа Лыскова арестована.

— Не может быть! — удивленно воскликнул министр. — Мне совершенно точно известно, что она арестована.

— Не отрицаю, возможно, это и так, хотя мне ни о чем подобном не докладывали. Но, к сожалению, у меня нет никаких прав вмешиваться в действия третьего батальона жандармерии в Бургасе. Вы ведь сами сказали, господин министр, что приказ номер двадцать шесть отменен. Так что все вопросы решаются там, на месте, капитаном Русевым.

Сразу по окончании ужина министр Василев выехал в Бургас. А генерал Младенов в это время побеседовал с капитаном Русевым.

Рано утром 30 июня капитан распорядился, чтобы ему принесли личное полицейское досье на Яну Лыскову. Он еще просматривал документы, когда в его кабинет вошел Косю Владев.