Михаил Колосов - Три круга войны

Хозяева машины сразу как-то пришлись по душе Гурину, будто это были свои, давно знакомые люди. Гурин переглядывался с шофером, они улыбались друг другу. Гурин думал о шофере хорошо: «Молодец — не зазнайка, как другие шофера, которые возят начальство…»

Шофер — крепкий, откормленный парень, видать, служба у майора для него не очень обременительна и харчем он не обижен. Только обмундирование на парне слишком уж бедненькое: старенькое, хлопчатобумажное, но чистенькое — хорошо выстирано и выглажено. «А может, это у него рабочее, дорожное, а выходное он приберегает, — рассуждает Гурин про себя. — В конце концов, это его дело, главное — парень приятный…»

— Ты, браток, автомат-то отверни, — сказал шофер и сам правой рукой отвел ствол гуринского автомата вперед и вниз под приборный щиток. — А то направил мне прямо в живот.

— Он на предохранителе, — успокоил Гурин шофера, однако отвернул ствол подальше от него. Чтобы удостовериться, на месте ли предохранитель, Гурин пощупал его пальцами и оставил руку на нем.

— Мало ли!.. Знаешь ведь: ружье один раз в год само стреляет, — продолжал шофер.

— Бывает, — согласился с ним Гурин.

— Как же это ты не боишься один разгуливать по Германии? — заговорил бархатным голосом майор.

— А кого бояться, товарищ майор? — немного рисуясь, спросил его Гурин. — Немцев здесь нет, мы их вычистили.

— Кто это «мы»? — усмехнулся майор.

Гурин понял, что у него получилось слишком хвастливо, смутился, пошел на попятную:

— Ну, мы — солдаты… Армия наша. Фронт-то вон уже где!

Майор помолчал, потом спросил:

— А в Дразикмюле у тебя родственники? В отпуск спешишь?

Гурин засмеялся — шутит майор, и сам пошутил:

— Да, товарищ майор: целый взвод родственников! — и пояснил: — Взвод наших курсантов там, вот я еду за ними.

— Курсантов? — удивился майор. — Каких курсантов? Училище, что ли?

— Обыкновенные курсанты, товарищ майор. — Гурину не хотелось на эту тему распространяться: выпытает все, а потом скажет: «Эх ты, дурак болтливый! А еще комсорг батальона, в офицеры метишь!» Да и зачем?.. Обычно таких вопросов случайные попутчики друг другу и не задают. А этот — сразу видно: тыловик, все ему интересно. Да и что ему на фронте делать-то с таким бабьим голосом? Он же команду подать не сможет…

— Что-то ты, парень, темнишь, — сказал майор. — Не дезертир ли ты?

— Да вы что, товарищ майор? — Гурина даже в жар бросило. Он взглянул на шофера — тот тоже посуровел. Быстро реагирует на настроение начальства! Гурин обернулся к майору: — Вы всерьез, товарищ майор?

Майор сидел, откинувшись на заднюю спинку. Круглое лицо его с розовыми пухлыми щечками лоснилось. Чисто выбритый двойной подбородок закрывал верхние две пуговицы гимнастерки. Он улыбался, и губы его искривились в горизонтальную восьмерку.

— А вдруг? — сказал он, не повышая голоса и не гася улыбки. — Покажи-ка документы, браток.

Гурин расстегнул левый карман гимнастерки, достал красноармейскую книжку (в ней же лежало свернутое вчетверо и командировочное удостоверение), передал майору, а сам, обиженный, отвернулся и стал смотреть вперед, на дорогу, нервно сжимая шейку автомата.

Майор шелестел у него за спиной бумагой — проверял, а Гурин сидел и злился на него. Потом шелест прекратился, и Гурин боковым зрением увидел, как шофер, не меняя позы, слегка кивнул головой. Гурин подумал, что майор, изучив его документы, успокоился, и решил обернуться, чтобы взять их у него. Про себя он издевался над майором: «Ну что, поймал дезертира? Шерлок Холмс!..»

Однако не успел он сделать и пол-оборота, как ощутил резкий обжигающий удар в голову повыше левого уха. Скорее машинально, чем сознательно, Гурин сдернул большим пальцем предохранитель, приподнял, насколько смог, автомат, потому что шофер, схватив правой рукой за ствол, старался отжать его вниз, надавил на спусковой крючок. Очередь пришлась шоферу в живот, он дернулся всем телом, машина вильнула, полетела куда-то кубарем, послышался треск, удар, и все в сознании Гурина погасло…

Сколько он находился в беспамятстве, Гурин не знал, но, когда открыл глаза, он увидел перед собой двух офицеров. Гурин лежал на земле, а они стояли над ним и казались ему высокими-высокими. Он только взглянул на них, и они тут же поплыли перед глазами, словно растворились в тумане. Во рту у Гурина пересохло, подступила тошнота, он закрыл глаза, попытался повернуть голову набок и не смог — в шее стрельнула острая боль.

— Старший сержант, как твоя фамилия? — спросил кто-то.

Гурин понял, что это относится к нему, сказал:

— Гурин… — Однако голоса своего он не услышал. Он лишь почувствовал, как лицо его вдруг одрябло, а сам он весь покрылся потом, и в этот же момент он ощутил у себя на верхней губе влажную холодную ватку, в нос шибануло нашатырем. Ему стало легче: дряблость с лица сошла, тошнота отступила, и он снова открыл глаза.

— Ну вот… — сказал старший лейтенант, сидевший на корточках возле него. — Лучше?..

— Лучше…

— Фамилию свою п-помнишь? — старший лейтенант слегка заикался.

— Помню… Гурин…

— Откуда и к-куда вы ехали?

— Не знаю…

— Как?

— Я ехал из Ландсберга в Дразикмюле. А они — не знаю. Они догнали меня на дороге, я попросился подвезти. Они взяли.

— Кто они? С-сколько вас было в машине?

— Их двое. И я…

Старший лейтенант взглянул на стоявшего рядом капитана, потом снова обратился к Гурину:

— Кто они-то?

— Не знаю… Майор и шофер.

— И что п-произошло в машине?

— Ну, майор сначала спрашивал, куда я еду, зачем… А потом вдруг говорит: «А может, ты дезертир? Покажи свои документы». Я показал, а когда обернулся, чтобы взять их, он ударил меня чем-то по голове. Ну, я машинально схватил автомат… Он у меня на коленях лежал. Я испугался, подумал, что это какие-то бандиты…

— Значит, г-говоришь, майор с-с вами ехал?

— Да…

Старший лейтенант снова взглянул на капитана. Тот молча листал гуринскую красноармейскую книжку. Что это именно его книжка — Гурин узнал ее точно: она у него была обернута в «серебряную» бумагу. В такую же «серебряную» бумагу обернут и комсомольский билет, который, к удивлению Гурина, тоже был в руках капитана. Полистав документы, капитан присел на корточки и стал уточнять подробности: из какой части Гурин, кем служит, куда едет, зачем, фамилии комбата, замполита.

— Подняться можешь? — спросил капитан и тут же позвал рукой кого-то. Подбежали два солдата. — Помогите подняться старшему сержанту, — приказал он, а сам отошел в сторонку.

Солдаты взяли Гурина под руки и помогли подняться на ноги. Ему опять стало нехорошо, перед глазами все поплыло, голова повисла. Старший лейтенант быстро сунул ему под нос нашатырную ватку, Гурин взбодрился. Солдаты подвели его к капитану. Он стоял возле перевернутой вверх колесами машины и смотрел вниз. Гурин во все глаза пялился на «эмку» и недоумевал: «Неужели это та самая машина, в которой мы ехали? Неужели так может помяться железо?»