Поль Сидиропуло - Костры на башнях

— Хорошо! Ты хочешь, чтобы мы ушли?

— Час от часу не легче, — тяжко вздохнул деверь.

— Мама, да что ты, в конце концов! — заговорил наконец и Азамат, взяв дядю под защиту. — На самом деле, давала бы отчет своим словам. На Кавказе живем, чужому даем приют, а ты… своего гонишь. Это она расстроилась из-за меня, — стал он и мать оправдывать.

— Я понимаю тебя, Мадина. — Амирхан и не хотел выказывать зло на нее, проявлял выдержку. — Сполна досталось тебе. Только успокойся. Ты еще не раз будешь вспоминать наш разговор. И смеяться над тем, как прогоняла меня. Бояться тебе теперь некого. Не сержусь я на тебя, — мягко заверил он ее, — то видит аллах. Пробуду я здесь недолго. Работы у меня много. Так что сидеть здесь у вас не придется. И жить есть где…

Он замолчал: донесся тяжелый гул, задрожал пол под ногами.

— Слышите, движется танковая армада. Вот и все! И так каждый город будут занимать. — Амирхан как бы ставил точку в затянувшейся беседе:

…После завтрака мужчины остались в маленькой комнате Азамата одни; это была и спальня, и рабочий кабинет его. Стояла кровать, на стене висел небольшой ковер старинной работы, у окна, которое глядело в просторный ухоженный сад, поместился небольшой письменный стол, на нем лежали книги.

— Город я хотел пройти пешком, — делился Амирхан, посматривая время от времени в сад — окно было открытым, и свежий, утренний воздух проникал в маленькую комнату вместе с пением птиц. — Пройдусь, думаю. Город вырос. Но по-деревенски все построено. Правда, немногие дома уцелели. Техника у немцев что надо. Своими собственными глазами увидишь. И ты поймешь — перед такой силой никто и ничто не устоит. Да нам что надо? Свою жизнь наладить. Верно? А ты, значит, у нас историком стал? Для общего развития сойдет. Потом мы с тобой другим займемся. Ты в партии?

— Нет, — ответил Азамат.

— Вот как! — удивился Амирхан. — Как это они доверили вести в школе историю беспартийному?

— Не приняли они меня, я хотел, — стал оправдываться Азамат. — На бюро райкома не утвердили. Начальник отделения милиции решил отомстить… — Он не стал говорить, что так получилось из-за него, дядьки. — Да ты, наверно, помнишь его — Тариэл Хачури.

— Этот беспризорник, которого подобрал Соколов? — скривился Амирхан. — И его прикончим, как только попадется. Кончилась их бесславная пора. Плюнь. О другом надо думать…

— Обидно, понимаешь.

— Нашел из-за чего горевать, — успокаивал племянника Амирхан. — Наоборот — очень хорошо, что так случилось. Чище будет твоя биография.

— Дядя Амирхан, ты так и не рассказал, как оказался в Германии.

— Я ведь, ты помнишь, учился в Германии. Мы, сынок, на западе получали образование. В двадцать девятом году я и махнул туда. Понял, что здесь мне житья не дадут. Через Турцию перебрался к немцам. Был уверен — оттуда начнется мощный поход на Восток. И как видишь, не ошибся. Ты не представляешь, какие силы задействованы, подняты на ноги. Впрочем, сам все увидишь и поймешь. И разумеется, примешь участие. Сейчас оставаться в стороне невозможно. Каждый должен занять свое место.

Азамат подобрался, лицо заострилось.

— Там, в Германии, — продолжал дядька возбужденно, — мне пришлось изменить свое имя и фамилию. Всего лишь для удобства. На западный манер. Амир Таран! Легко произносить и звучно, верно? Там любят звучные имена. Коротко и ясно. А тебя будут называть Ази Таран. Красиво! Кстати, я привез всем подарки. Но для тебя есть у меня особый подарок. — Он полез в сумку, достал новенький кольт, так и засверкали его гладкие вороненые бока. — Можешь владеть этой штукой?

— Военную подготовку проходил.

— Штука проверенная, стреляет — будь здоров! — расхваливал Амирхан. — Спрячь пока что. Матери смотри не показывай. Держи в надежном месте. Ну так вот, — продолжал он рассказ, когда был спрятан кольт, — мне предстоят поездки по всему Северному Кавказу, различные встречи. Представляется возможность создать свое управление: «Терек»! Здорово, верно? Мне поручили связаться с влиятельными людьми…

Амирхан не стал говорить племяннику всего, рассудив, что всему свой час. Не стал сообщать даже то, что для этой работы привлечены и многие другие эмигранты. Хотя с самого начала разговора понял, что Азамат свой человек, ему можно доверять: с таким заискивающим восторгом смотрел он на дядю.

— Одно дело — стратегия на поле боя, сынок, — продолжал Амирхан оживленно, — а другое дело — дипломатия. Старое, проверенное многими поколениями оружие. Планом «Эдельвейс» решаются и экономические задачи. Ты, как историк, меня хорошо понимаешь. Вот мы и займемся добычей полезных ископаемых нашего золотоносного Кавказского края. Вот ведь где истинная стратегия.

— К Ноябрьским праздникам должны были сдать шахту «Октябрьская», — подсказал Азамат. — Там богатейшие залежи вольфрама.

— Наступит день — будет шахта нашей, — твердо сказал Амирхан. — Представляешь, что вытворяют при отступлении эти недоумки — коммунисты? Они взрывают предприятия. Уничтожают все своими руками. И шахту эту могли взорвать. Настоящие голодранцы. После них — хоть потоп. По этому принципу жили, по нему и действуют, уходя. Так вот, Ази, — обратился он к нему уже на западный манер. — Наряду с экономическими и стратегическими задачами решаются и политические. Немцы расширяют территорию, как сказал в своем докладе имперский министр по делам восточных областей Альфред Розенберг, от Кавказского перешейка до Ближнего Востока. Хватит и нам жить на чужбине, а если и здесь, то не как в гостях. Хватит. Долго ждали. С помощью немцев мы сможем вернуть наш край. Каждому свое.

Амирхан замолчал; он перехватил ожидающий взгляд присмиревшего Азамата и спросил:

— Тебя что-то тревожит? Отвечу на любой твой вопрос.

— Да вот… не знаю…

— Непривычно?

— Ага.

— Как в первую брачную ночь? — рассмеялся дядька.

— Вроде того, — покраснел племянник.

— Ты не знаешь, с чего начать? Ну это поправимо. Точнее, на первых порах я тебе помогу. Рекомендацию ты получишь от меня. И тебя примут новые власти на самом высоком уровне.

— Немного страшновато… Кошки на душе скребут…

— Не понял. Трусишь, что ли?

— Все как-то вдруг. Так сразу?

— А что тут неожиданного? Более года наступают немцы. Надо было готовиться к новой жизни…

Тимофеев прибыл во Владикавказ незадолго до начала антифашистского митинга. У братской могилы бойцов героической 11-й армии было многолюдно. Сюда съехались горцы из разных мест, партийные и советские работники соседних республик. Тимофеев был благодарен Ивану Владимировичу Тюленеву за то, что командующий фронтом пригласил его выступить от имени ветеранов гражданской войны. Как и предполагал Василий Сергеевич, не обошлось и без неожиданных встреч…