Богдан Сушинский - Воскресший гарнизон

Фон Риттер вопросительно взглянул на Штубера, дескать, жду предложений.

— Считаю, господин бригаденфюрер, — вновь поднялся барон, — что сотрудники лаборатории зомби со своим основным имуществом должны отходить в составе Особого отряда зомби и под его охраной. Десятью обитателями зомби-морга придется пожертвовать, не возиться же нам с полумертвецами в гробах во время длительного перехода в Альпы.

— Понятно, — пробубнил начальник «Лаборатории призраков», — лежащих в зомби-морге окончательно умертвить, а тела сжечь в крематории.

— А вот сорок отобранных претендентов мы увезем с собой, — продолжил Штубер, вызывая одобрительную, но от этого не менее отвратительную улыбку на лице Фризского Чудовища, — чтобы сразу же после прибытия в подземелья «Альпийской крепости» возобновить работу «Лаборатории призраков».

— Завтра же гарнизоны вверенных вам, Штубер, дотов, — завершал совещание комендант «Регенвурмлагеря», — должны быть сменены. При наземной обороне лагеря, которой будете командовать вы, Овербек, поддерживайте связь с полевыми частями вермахта.

— Будет выполнено, господин бригаденфюрер, — отозвался экс-комендант, тоже отряхивавший свою фуражку и тоже, как и Штубер, успевший пожалеть, что не додумался прийти в штаб в каске..

— И наконец, последний секретный приказ, — хрипловато пробасил комендант. — Он особо касается вас, фон Штубер, и вас, Овербек. Отход с позиций через штольни «СС-Франкония» могут осуществлять только отступающие подразделения СС, причем каждый входящий должен предъявить документ и пребывать в составе своего подразделения. Все остальные обязаны отходить наземным путем и только после получения приказа. Любая попытка проникнуть во внутрь лагеря служащих, не принадлежащих к СС, должна пресекаться огнем гарнизонов дотов. К ним должны относиться как к дезертирам. Приказ с указанием даты отхода полков дивизии «Мертвая голова» будет получен отдельно.

В тот же день Штубер сформировал Особый отряд зомби и отдал его под командование Свирепого Серба. После этого он хотел вернуться в «Шарнхорст», чтобы ознакомиться с ситуацией на поле брани, но ожил внутренний телефон и дежурный офицер сообщил, что поступила радиограмма.

— Начальник отдела диверсий СД оберштурмбанфюрер Скор-цени, — объявил он, — требует, чтобы вы срочно прибыли в его штаб-квартиру в Шведт. В Шведт-на-Одере, как еще, для ясности, его называют.

— А... как могло произойти, что штаб-квартира начальника службы диверсий СД оказалась не в Берлине, а на самой линии фронта?! — изумился Штубер.

— Из подписи следует, что теперь Скорцени назначен еще и комендантом особого плацдарма на берегу Одера. Я выяснил у дежурного по дивизии, которая держит оборону на поверхности. Это мой бывший сослуживец. Так вот, он сообщил, что все войска, которые находятся в районе Шведта,, численностью до дивизии, поступили в распоряжение обер-диверсанта. Он также подчиняет себе все отдельные обескровленные части, которые переправляются через реку, собирая их в ударный кулак. Таков приказ Гиммлера, командующего группой армий «Висла».

— Это только Гиммлеру могло прийти в голову назначить командиром группы подразделений, возможно, по численности больше дивизии, подчиненного ему офицера в чине подполковника! Пусть даже и войск СС, — проворчал Штубер, забыв, что на том конце провода его слушает офицер.

И был приятно удивлен, когда звонивший ему обер-лейтенант СС рассудительно заметил:

— Очевидно, это следует воспринимать как проявление особого уважения к заслугам первого диверсанта рейха. А что...Такой стремительный взлет!..

— О проявлении уважения можно было бы говорить только тогда, когда, назначая героя нации на этот генеральский пост, ему бы присвоили хотя бы чин полковника. Он, конечно, сумеет подчинить себе даже фельдмаршала, тем не менее... Впрочем, извините оберштурмфюрер, кажется, я немного увлекся.

— Я помню о том, что вы очень дружны со Скорцени, — с упреждающей вежливостью напомнил оберштурмфюрер. — Чтобы ускорить прибытие, Скорцени приказывает воспользоваться резервным электровозом метро [77] Есть свидетельства спускавшихся в подземелье советских офицеров о том, что в «Регенвурмлагере» действовала подземная железная дорога, несколько станций которой обслуживались электропоездами берлинского метрополитена, с сетью которого они были связаны. , который прибудет за вами через час.

Как оказалось, приезжать в Шведт барону и его адъютанту Зе-больду не пришлось. Скорцени ждал их на запасном пути одной из пригородных станций метро, и беседа происходила в единственном, «персональном» вагоне барона, куда под присмотром адъютанта Родля из наземного буфета были доставлены четыре кружки пива.

— Ваши впечатления о зомби-воинах, Штубер? — без каких-либо вступительных слов поинтересовался Отто.

— Прекрасные воины, стойкие, бесстрашные и неприхотливые, которым пока еще не хватает достаточного опыта. Но они обладают способностью приобретать его. В условиях подземных выработок действуют без ностальгии и страха замкнутого пространства.

— Важно было услышать из ваших уст именно это: «стойкие, бесстрашные и неприхотливые». Без ностальгии и всего прочего. Как вы уже поняли, я назначен командиром ударного соединения, которому приказано любой ценой удерживать плацдарм на берегу Одера в районе Шведта. Поскольку неподалеку находится вилла Геринга «Каринхалле», рейхсмаршал даже придал мне часть своего охранного батальона «Герман Геринг». Но всем уже ясно, что долго удерживать этот плацдарм не удастся. И вообще, инициатива Гиммлера бросить меня на этот плацдарм...

— ...Хотя в запасе у него достаточно фронтовых офицеров и даже генералов, — заметил Штубер.

— Основным же для меня остается приказ фюрера — создать особый укрепрайон «Альпийская крепость». Название сугубо кодовое, никакой реальной крепости там не будет, если не считать нескольких затерянных в горах старинных замков. В реальности речь идет о сравнительно небольшом участке территории в Альпах, в районе ставки фюрера «Бергхоф», что неподалеку от Берхтесгадена, куда, по настоянию высшего руководства, вот-вот должен переехать и сам фюрер. Впрочем, хотят этого переезда далеко не всего. И прежде всего, противятся ему Борман и Геббельс.

Скорцени с минуту задумчиво потягивал пиво, глядя при этом в темноту за окном одного из специально устроенных в этом спец-вагоне купе.

— Однако углубляться в закулисные интриги имперского двора мы с вами, Скорцени, сейчас не будем, — вырвал его из этого «небытия» фон Штубер.

— Создать этот укрепрайон и командовать его войсками Гитлер приказал мне, — поиграл желваками Отто, в то время как Штубе-ра резануло это молвленное обер-диверсантом «Гитлер». Называть премьера и основателя Третьего рейха по фамилии было не принято, во всех случаях обходились словом «фюрер». Фамилия употреблялась лишь в официальном офицерском приветствии «Хайль Гитлер!». — Как я стану совмещать эту должность с должностью «начальника плацдарма» пока не ясно. Зато ясно другое: данной мне властью я обязан был назначить комендантом «Альпийской крепости» и командиром ее подготовительного, назовем его так, гарнизона, вас, Штубер. Что я и сделал. Письменный приказ уже издан. Гиммлер его утвердил, с фюрером ваша кандидатура согласована.