Джеймс Холланд - Миссия «Один» (в сокращении)

Долина полого шла вверх, снег таял под дождем прямо на глазах. Таннер поднял ворот полевой куртки, однако вода все равно стекала по спине, дождь шумно стучал по каске. Вся его одежда промокла. Таннер завернул еще сохранившиеся у него упаковки гелигнита и динамитные шашки в немецкую ветровку и уложил сверток в рюкзак. Брезент защищал оставшиеся у солдат боеприпасы от воды, и все же сырость могла попортить их, и это давало Таннеру еще один повод для беспокойства.

Как и состояние профессора Сандвольда. Таннер увидел, что Анна и Ларсен о чем-то заговорили с ним, потом Ларсен положил на плечо профессора руку. В голове у Таннера зазвучал сигнал тревоги, он торопливо направился к ним по мокрой тропе.

— Что случилось? — спросил он, подойдя к ним.

— У профессора температура, — ответила Анна.

— Разве что небольшая, — сказал Сандвольд, однако Таннер увидел, что зубы у него стучат.

И что теперь делать? — подумал Таннер.

— Вы промокли? — спросил он.

Сандвольд покачал головой.

— Воды много пьете? — спросила Анна.

— Достаточно, я думаю. Жажды я не чувствую.

— Вода помогает снижать температуру, — сказала она. — Я вам сейчас наберу воды из ручья.

Вокруг них уже столпились все остальные.

— Что происходит? — спросил Шеванне.

— Ничего, со мной все будет в порядке, — ответил Сандвольд.

— Ему нужен отдых, — сказала Анна. — Придется искать хижину.

Шеванне взглянул на Таннера, что он при этом думал, ясно было и без слов.

— Хорошо, — сказал он. — Будем надеяться, что она попадется нам как можно раньше.

Удача была на их стороне. Вскоре они увидели в складке западного склона долины горное озеро и одинокий фермерский дом.

Слава богу, подумал Таннер, а затем помолился, чтобы их здесь приютили. Шеванне остановил солдат и послал Ларсена, а с ним и Анну на ферму. Пока все ждали их возвращения, Таннер отошел в сторону и взмахом руки подозвал к себе Сайкса.

— Если кто-то из них шпион, — сказал он, — у него появилась сейчас возможность выйти на связь. Нужно приглядываться к ним повнимательнее, Стэн.

— Может, поговорим с остальными?

— Я не хочу их пугать.

— Лучше уж так, чем ждать, когда на нас неожиданно набросятся фрицы.

Несколько секунд Таннер промолчал, размышляя.

— Нет, они начнут болтать об этом между собой. Если среди нас есть шпион, необходимо поймать его с поличным, а не настораживать. — Он похлопал Сайкса по плечу. — И заняться этим придется нам с тобой.

Вернулся Ларсен.

— Фермер ушел в армию, но здесь остались его отец и жена с двумя маленькими детьми. Она сказала, что примет нас. — Ларсен улыбнулся. — У них две девочки. Такие красивые.

Таннер с Нильсеном помогли профессору подняться на ноги. Его пошатывало. Таннер поймал устремленный на него взгляд Анны: в глазах ее виден был страх, но что он мог ей сказать?

Шейдт возвращался на черном «ситроене» Курца в Гудбрандскую долину, где должен был встретиться с Энгельбрехтом в его штабе, находившемся в это время в Винстра. Генерал, заверил его Тербовен, будет на сей раз куда более сговорчивым, имперский комиссар дал ему ясно понять, что он должен предоставить Шейдту любую помощь, какая потребуется для захвата Одина. Тербовен поговорил также с генералом Гейслером, командовавшим в Норвегии силами люфтваффе. «Если у вас возникнут какие-либо проблемы, Шейдт, — сказал Тербовен, — дайте мне знать».

Шейдт смотрел сквозь забрызганное дождем окно на пролетавшую мимо сельскую местность. Снег в долине таял, открывая грязные серовато-желтые поля. Рискованный шаг его, похоже, оказался оправданным. Однако, хоть Шейдту и удалось заручиться поддержкой, ради которой он ездил в Осло, настроения его это не улучшило. Все выглядело так, точно игра подходила к концу — и не только для Одина, но и для него.

В Лиллехаммере он забрал Курца, и они вместе поехали в Винстра. Энгельбрехта, командира 163-й пехотной дивизии, они нашли в большом доме, стоявшем в нескольких сотнях ярдов от железнодорожной станции. Генерал проводил совещание с несколькими своими офицерами, среди которых был и майор фон Понцетс, и настоял на том, чтобы гости присутствовали при этом.

По полученным утром разведданным, британцы оборонялись силами всего лишь одного батальона. Несколько часов назад была предпринята первая атака на них, которая, впрочем, принесла лишь большие потери.

— Я надеялся, что мы сможем быстро сломить их, — сказал Энгельбрехт, — однако теперь нам придется ждать и разворачивать основные наши силы.

— Тому, кто держит оборону, генерал, всегда легче быстро отступить, сохраняя порядок, — сказал один из офицеров. — К тому же дорога между Шоа и Утта сильно повреждена.

— Ее сейчас ремонтируют, — заметил другой.

— Хорошо, — сказал, потирая ладонь о ладонь, Энгельбрехт. — Люфтваффе проведет еще одну бомбардировку британских позиций, за ней последует короткий, но плотный артиллерийский обстрел. После этого 307-й пехотный полк атакует их по широкому фронту, а люди фон Понцетса обойдут с восточного фланга. — Он улыбнулся. — Думаю, это принесет нам успех.

Он отпустил офицеров, оставшись наедине с Шейдтом и Курцем.

— Прошу простить меня, господа, — сказал он, пожав им руки и проведя обоих в свой кабинет. — Я разговаривал с рейхскомиссаром и заверил его, что помогу вам всем, чем смогу. Итак, где, по-вашему, находится этот неуловимый господин?

— Вчера наш человек выходил на связь западнее Винстра, затем мы получили сообщение о том, что они направляются в Шоа, — сказал Курц.

— В таком случае, как это ни прискорбно, они, скорее всего, добрались до британцев.

Курц покачал головой:

— Не думаю, генерал. Вчера вечером мы перехватили сообщение, посланное из Утта, где расположен штаб британской бригады, в их штаб-квартиру в Домбосе. Им, как и нам, ничего о нем толком не известно.

— Пусть даже так, — сказал Энгельбрехт, — и все же вам следует учитывать возможность того, что этот человек уже добрался до них.

— Что же, это возможно, — согласился Курц.

— Главное для нас, генерал, — сказал Шейдт, — быть готовыми нанести удар, как только мы получим свежие сведения. Предположим, Один все еще бродит где-то, тогда, захватив его, мы выиграем очень многое.

— Да, — ответил Энгельбрехт, — да, я уже слышал это от Тербовена. Разумеется, мы сделаем все возможное. Однако мои силы сражаются под Утта. Сегодня после полудня или, может быть, к вечеру город перейдет в наши руки. После этого у меня будет больше возможностей для того, чтобы помочь вам.

На самом деле Один находился не более чем в двадцати пяти милях от штаба Энгельбрехта. Он лежал в темноте, мучимый высокой температурой и страшной мигренью. Его то и дело рвало.