Прасковья Дидык - В тылу врага

Вот, оказывается, чем была вызвана задержка. Мариана в душе гордится другом. Не ошиблась она, когда в первую же встречу определила, что он самый смелый из всех.

Во рту у немца торчала Андреева шапка, руки связаны за спиной шарфом. На груди у Юзека два автомата.

- Ну, что теперь с ним делать? - спрашивает Мариана.

- Что, что? Отправить в гости к праотцам и дело с концом, - отвечает Андрей. - Небось, не одного нашего жизни лишил. Нечего с ним церемониться. Тем более, что из-за этого гада можем провалиться как пигь дать…

Дальше они идут все вместе. Как всегда впереди Юзек, за ним Мариана-Неля, Андрей, Гриша и Ольга шагают рядом.

- Чем-то напоминает партизанский отряд, правда, Андрей? - спросил Гриша. - Вот бы сейчас в засаду. Аж руки чешутся, все-таки в отряде веселее.

- А здесь интереснее, - возражает Ольга.

- Ну да. Для девушек, конечно, а нам, здоровякам, автомат давай, гранаты.

- Хватит вам. Давайте тише. Как бы не проворонить чего-нибудь, - строго предупредила Мариана. Она не любила, когда разговаривали в пути.

А вообще ей тоже нравилось слушать про партизанские были.

- Вот это герои! - говорила она, слушая рассказы Гриши или Андрея. Но Ольга придерживалась другого мнения.

- Да что там. Ринутся в бой, повоюют, а потом снова в лес. И не чувствуешь, что ты в тылу у врага. У разведчиков - другое дело. Ходишь среди местных жителей, идешь рядом с немцем, смотрит он на тебя и не знает, что вот ты сейчас не просто взглянул на него, а узнала, в какого рода войсках он служит, да мало ли чего. Вот это интересно. А в партизанском отряде я была год, а немцев видала только пленных. Получалось, как в анекдоте: “Подай его сюда, я его убью”. Нет, здесь интереснее, - закончила Ольга с таким видом, как будто бы ей сейчас предлагают выбирать между партизанами и разведкой.

Ребята от души хохотали.

- Ну и потешная ты, Ольга. Не зря француз влюбился в тебя, - пошутил Гриша.

- Не влюбился, а подружился, - поправила его Ольга.

- Ну, ладно подружился. А насчет “Подай его сюда, я его убью” то, милая ты моя, это только в анекдоте говорится, а я примерно нащелкал швабов не один десяток.

Такие разговоры начинались частенько, как только ребятам не терпелось броситься в открытый бой или, как они говорили, “чесались руки”.

На новом месте разведчики действовали по новым документам. Это понадобилось для того, чтобы окончательно сбить со следа полицию и обезопасить себя от неприятных случайностей.

Как только подобрали место для рации, Мариана сразу связалась с центром, сообщила новую информацию о дислокации войск противника в районе “К” и приняла ответную радиограмму. Расшифровав ее, Мариана с радостью сообщила о новой благодарности командования.

- Мариана, - спросил, смущаясь, Юзек. - А обо мне знает Москва?

- Конечно, знает! Вот посмотрите, здесь упоминается и ваше имя. - Мариана показала Юзеку то место, где речь шла о нем, затем перевела содержание радиограммы на польский язык.

Растроганный до глубины души, Юзек всех обнимал и восклицал:

- Теперь я настоящий советский разведчик!…

СТРАШНЫЙ АРСЕНАЛ

Война в тылу врага продолжалась…

“Севернее пункта X оборудуются новые аэродромы… В Н. прибыла дивизия “СС” под номером 86. С вокзала Z отправились пять составов с пехотой”, - ежедневно передавались радиограммы на “Большую землю” из глубокого тыла противника.

- Здесь неподалеку строится подземный арсенал, - доложил однажды Юзек, возвратившись с задания.

- Где именно? - встревожилась Мариана.

- Отсюда километров девяносто, пожалуй, будет…

- Без гака? - спросил Андрей. Он помнил украинскую привычку определять все с “гаком”. А этот гак иногда оказывался больше самого пути.

- Не удалось узнать. Известно только, что на работу мобилизуют поляков. Но оттуда никто не возвращается. Люди в этом страшном арсенале работают до тех пор, пока совсем не выбиваются из сил. А потом… их отравляют в душегубках.

Вечером Мариана передала радиограмму в центр и приняла приказ: “Узнайте немедленно назначение арсенала”.

…Узнайте немедленно! Легко сказать. Что делать? - Мариана застыла над радиограммой. Одному из них придется пойти на верную смерть. Нет, нет! Пока есть возможность, надо искать другие пути. Узнать любой ценой, но только не ценой жизни товарища…

- Что случилось? - спросил Андрей, взглянув на ее побледневшее лицо. - Что случилось? Почему ты плачешь?

- Я не плачу, глаза у меня болят, - уклончиво ответила девушка, смахивая набежавшие слезы.

Но от Андрея не так-то просто скрыть что-нибудь.

- Что с тобой, Мариана?

- Ничего. Что говорил Юзек? - уже твердым голосом спросила она. - Немцы убивают всех, кто работает на стройке?

- Да, но что с тобой? - не отступал Андрей. - Почему ты плачешь? Разве всех оплачешь? Фашисты уничтожают людей на каждом шагу. Нужно не плакать, а мстить.

- Ты меня не так понял, Андрюша. Нервы разыгрались. Где ребята?

- Гриша спит, а Оля латает Юзеку брюки.

- А Юзек?

- Так я же тебе говорю. Оля латает ему брюки, а он ждет за перегородкой. Не выходить же ему сюда в кальсонах.

- Когда Оля кончит работу, позовешь всех. Андрей вышел из бункера.

Через несколько минут группа была в сборе. Мариана прочла радиограмму из центра.

- Какие будут мнения?

- Я пойду узнать назначение арсенала! - сказал Андрей.

- Нет, я, - возразил Юзек.

- А вы хорошо подумали? Нравы фашистов вам ведь известны?

Андрей посмотрел многозначительно на всех и заявил:

- Именно поэтому я и предлагаю свою кандидатуру.

- Нет, я должен пойти, товарищи, - настаивал Юзек. - Я хорошо знаю немцев, говорю по-немецки…

- Спасибо, брат, но лучше мне пойти. Я знаком с химией, с медициной и тоже немного знаю немецкий язык, - перебил Юзека Андрей.

- У меня другой план, товарищи, - перебила Мариана. - Туда надо идти мне. Женщине легче вывернуться.

Ольга, видимо, задетая немного, сказала:

- Если уж женщине, то идти должна я. Тебе нельзя. Ты радистка. Если ты погибнешь, мы окажемся оторванными от всех, а я…

- Глупости болтаешь, - вмешался Гриша. - Скоро конец войне, мы все должны жить… Задание выполнить, но жить.

- Когда нужно идти? - спросил Андрей, давая понять, что вопрос решен. - Дай карандаш.

Мариана поняла его. Раз Андрей сказал, значит, хорошо подумал, и ответила, глядя в радиограмму, которую до сих пор держала в руке:

- Немедленно!

- Ну, друзья дорогие, до свиданья, - поднялся Андрей и поочередно стал прощаться со всеми. Он пожал руки Грише, Оле, Юзеку и остановился перед радисткой.

- До встречи, Мариана. До счастливой встречи. Вот прочтешь это, если… - Андрей протянул ей сложенный вчетверо листок бумаги.

- Не надо, Андрюша, мы будем тебя ждать, - она приподнялась на цыпочки, обняла его голову и поцеловала.