Джек Хиггинс - Бенефис Лиса

Но вот послышался гул моторов, скрежет гусениц по бетонному покрытию, и, повернувшись на звук, Неккер стал свидетелем поразительного зрелища. Из-за угла главного здания аэропорта выворачивала колонна бронемашин, возглавляемая фельдмаршалом, стоявшим в Кубельвагене, опираясь руками о переднее стекло. Колонна двинулась прямо к Юнкерсу. Неккер увидел, как фельдмаршал махнул рукой Сорсе, смотревшему из окна кабины пилота. Центральный двигатель кашлянул и ожил, а Роммель повернулся и стал отдавать приказы солдатам, которые выскакивали из траков с оружием наготове. Неккер узнал Хейдера, потом увидел забинтованного моряка, которому двое солдат помогли выбраться из бронетранспортера и отвели к самолету, помогли залезть внутрь.

Все произошло за считанные секунды. Когда Неккер двинулся в их сторону, фельдмаршал пошел ему навстречу. Стало очень шумно, поскольку теперь заработали и двигатели на крыльях Юнкерса. Удивление Неккера еще возросло, когда он увидел за спиной фельдмаршала штандартенфюрера Фогеля и молодую француженку, которые вышли из Кубельвагена и поднялись по короткой лесенке в самолет.

Баум был в ударе. Его, действительно, взбодрил путь от Серебристого прилива до аэропорта. Он улыбнулся и положил Неккеру руку на плечо.

— Мои глубочайшие извинения, Неккер, но у меня были дела. Юный Хейдер был добр, оказав мне поддержку своими людьми. Очень многообещающий офицер.

Неккер был потрясен.

— Но, господин фельдмаршал… — начал он.

Баум продолжал:

— Главный врач госпиталя сказал мне, что этот молодой моряк был ранен во время атаки на конвой и очень нуждается в лечении в ожоговой клинике в Рейнсе. Он попросил меня взять его с собой. Конечно, в его состоянии, мы не смогли бы взять его в Сторч. Поэтому нам и нужен почтовый самолет.

— А штандартенфюрер Фогель?

— Он все равно собирался завтра обратно, поэтому я вполне могу захватить его и юную леди с собой. — Он снова потрепал Неккера по плечу. — Нам пора. Еще раз большое спасибо за все, что вы сделали. Я, конечно, свяжусь с генералом фон Шметтовым, чтобы выразить мое полное удовлетворение состоянием дел на Джерси.

Он отдал честь и повернулся к лестнице. Неккер спросил:

— Господин фельдмаршал, а как же майор Хофер?

— Он будет с минуты на минуту, — ответил Баум. — Он полетит на Сторче, как и было условлено. С пилотом почтового самолета.

Он поднялся в самолет. Наблюдатель втянул лестницу и закрыл дверь. Юнкерс отъехал к восточному концу поля и развернулся. По мере разгона рев трех двигателей становился ниже тоном. В сгустившейся темноте самолет стал едва видимым силуэтом. Вот он оторвался от земли, и, набирая высоту, повернул к заливу Сент-Уэн.

Гвидо остановил Моррис, не доезжая ярдов двухсот до въезда в аэропорт. Стоя рядом с машиной, они наблюдали, как Юнкерс взмыл в вечернее небо и взял курс на запад, где горизонт был испещрен вспышками.

Рев моторов затих вдали, и Гвидо тихо сказал:

— Боже мой, им, действительно, удалось.

Галлахер кивнул.

— Так что мы можем ехать домой и тщательно проработать наши ответы, чтобы быть готовыми отвечать на вопросы, когда их начнут задавать.

— Если мы будем держаться вместе, все пройдет без проблем, — успокоил его Гвидо. — Не следует забывать, что я подлинный герой войны, а это всегда помогает.

— Что мне нравится в тебе, Гвидо, так это твоя неизменная скромность, — сказал Галлахер. — Поехали, а то Элен, наверняка, волнуется.

Они сели в машину и поехали домой. Вскоре им навстречу попался Кубельваген, несшийся на такой скорости, что они не разглядели в нем Хофера на заднем сиденье.

Между тем, а аэропорту большинство офицеров уже разошлись, но Неккер еще стоял около машины, разговаривая с капитаном Адлером, дежурным офицером Люфтваффе. Из-за угла главного здания на большой скорости вывернулся Кубельваген и резко затормозил. Они обернулись на шум и увидели Хофера, которому двое солдат помогали выбраться из машины.

Неккер сразу понял, что у них неприятности, как только это увидел.

— Хофер? Что случилось?

Хофер прислонился к борту машины.

— Они улетели?

— Не более пяти минут назад. Фельдмаршал взял почтовый самолет. Он сказал, что вы возьмете Сторч. Он полетел со своим пилотом.

— Нет! — воскликнул Хофер. — Не фельдмаршал.

У Неккера возник спазм в желудке. Столь многое вызывало его беспокойство и, все же… Он глубоко вздохнул. — Что вы такое говорите?

— Что человек этот не фельдмаршал Роммель, это его двойник, чертов предатель, который переметнулся к врагам. Вам будет приятно узнать, что штандартенфюрер Макс Фогель — агент британской разведки. Кстати, и девочка тоже. А раненый моряк, так тот вообще американский полковник.

Неккер был совершенно сбит с толку.

— Я не понял ничего, из того, что вы сказали.

— Это же очень просто, — объяснил Хофер. — Они полетели в Англию на нашем почтовом самолете. — Неожиданно у него в голове прояснилось, и он сказал: — Естественно, они должны быть остановлены. — Он обратился к Адлеру: — Радируйте в Шербур. Поднимите эскадрилью ночных истребителей. Поторопитесь. Нельзя терять время. — Он повернулся и пошел к башне управления полетами.

Юнкерс был рабочей лошадью, удобства в нем не предусматривались. Большая часть пространства была забита мешками с почтой. Келсоу усадили на пол, прислонив спиной к этим мешкам, чтобы он мог вытянуть ноги. Сара разместилась на одной скамье, а Баум и Мартиньи на другой, напротив нее.

Из кабины пилота вышел наблюдатель и присоединился к ним.

— Моя фамилия Браун, господин фельдмаршал. Сержант-рекогносцировщик. Могу я что-нибудь для вас сделать? У нас есть термос с кофе и…

— Ничего не нужно. Благодарю вас. — Баум вытащил портсигар и предложил Мартиньи сигарету.

— Оберлейтенант Сорса сочтет за честь, если вы займете кресло рядом с ним.

— У вас нет полной команды? Вы только вдвоем? — поинтересовался Мартиньи.

— На этих почтовых рейсах больше и не требуется, штандартенфюрер.

— Скажите оберлейтенанту Сорсе, что я воспользуюсь его приглашением, вот только докурю сигарету, — сказал Баум.

— Конечно, господин фельдмаршал.

Браун открыл дверь и вошел в кабину. Баум с улыбкой посмотрел на Мартиньи.

— Через пять минут.

— Как раз то, что надо. — Мартиньи подсел к Саре. Он дал ей свою горящую сигарету.

— Ты в порядке?

— Абсолютно.

— Ты уверена?

— Ты спрашиваешь, не терзаюсь ли я из-за того, что убила человека? — Ее голос звучал совершенно спокойно. — Абсолютно нет. Я только сожалею, что это оказался Мюллер, а не Грейзер. Это недочеловек, а Мюллер просто полицейский, который оказался не на той стороне.

— С нашей точки зрения.