Михаил Воробьев - В сердце и в памяти

Бойцы клялись беспощадно громить врага.

Под утро 30 декабря войска 50-й армии после мощного огневого налета перешли в решительное наступление. Оборона противника треснула, распалась на отдельные очаги сопротивления.

Выявлять и подавлять огневые точки, проникать в тыл вражеской обороны помогали жители города, особенно ребята. Они знали все ходы и выходы, каждый дом, каждый двор.

Несколько таких ребят находились в батальонах нашего полка. Отличился шестнадцатилетний Толя Соколов. С его помощью мы подавили огонь не одного вражеского дзота.

К одиннадцати часам 30 декабря Калуга была полностью очищена от фашистов. Над зданием городского Совета взметнулось Красное знамя. Его водрузили бойцы нашего полка.

Командир 154-й стрелковой дивизии генерал-майор Я. С. Фоканов был назначен начальником гарнизона города Калуги.

Калужане обнимали, целовали наших солдат и офицеров. Смеясь, вспоминали, когда впервые увидели бойцов. Партизаны не партизаны, а кто, не разберешь. Ясно, что свои, раз немцы бегут. Но вот одеты уж очень странно: и меховые шапки, и валенки, и дубленые полушубки, и пестрые маскировочные халаты. Когда же встречали бойцов Тульского рабочего полка — в пальто и сапогах, а то и в ботинках, — совсем терялись.

Одна женщина подошла к заместителю начальника политотдела дивизии Митрофанову.

— Вроде бы командир? — спросила нерешительно.

— Вроде так, — улыбнулся Анатолий Александрович.

— А чьи же будете?

— Да Красной Армии бойцы, — весело ответил он.

Но женщина еще сомневается. Поколебавшись, она отгибает ворот полушубка на Митрофанове. И, только увидев петлицы с красными «шпалами», бросается на шею.

— Родные вы наши! — и по лицу бегут, бегут неудержимо слезы счастья.

Мне надо было в медсанбат — перевязать раненую руку. Медсанбат остановился в здании городского детдома. Зашел. Во дворе заплаканные девчата-медики. Остановил одну:

— Что случилось?

— Да все в порядке, — и постаралась побыстрее уйти.

После перевязки я снова встретил тех самых девушек. Они подошли сами:

— Хотите посмотреть, отчего мы плачем?

И привели в комнату, где находилось много малышей. Вид их — ужасный. Кожа да кости. Немцы для детей продуктов не отпускали. И детдом превратился в дом смерти.

Завидев командира, малыши повеселели, обступили. И едва не разорвали сердце просьбой:

— Дяденьки военные, пожалуйста, не уходите больше!

А улицы города все бурлили. В четыре вечера стихийно возникает митинг. Калужан взволновало решение командующего армией раздать детям новогодние подарки.

В этот же день наш проводник Толя Соколов вдруг заявил, что твердо решил остаться в 154-й стрелковой дивизии, а точнее — в полюбившемся ему 510-м стрелковом полку. Понимая, что судьбу его будут решать командиры, паренек уговорил просить за него офицера-артиллериста В. С. Денисенкова, заместителя командира полка В. М. Шугаева и меня.

Но комдив заявил:

— В шестнадцать лет надо учиться, а не воевать.

Все же удалось уговорить Якова Степановича Фоканова. Впоследствии ни ему, ни нам, ходатаям Анатолия, не пришлось жалеть о принятом решении. Отважный доброволец прошел с боями от своей родной Калуги до Берлина, войну закончил капитаном, командиром роты автоматчиков.

Начал он воевать как рядовой, сначала в 473-м стрелковом полку, потом был переведен в наш 510-й. Связной, повар, ездовой… Он за все брался одинаково охотно. В марте 1942-го Толю приняли в комсомол, на следующий год направили на курсы младших лейтенантов. А после я поручил Соколову второй взвод в роте автоматчиков.

Воевал молодой офицер лихо. И после одного из боев в Булгаковке, на Северном Донце, когда взвод Соколова действовал стремительно и результативно, я с большим удовольствием вручил воспитаннику полка его первую награду — медаль «За боевые заслуги». Потом были и другие награды, и звания, и, к сожалению, ранения. Он, надо все же сказать, не берег себя. Из госпиталей, как правило, возвращался, толком не долечившись, — все боялся отстать от родного полка.

31 декабря Совинформбюро сообщило:

«После освобождения от противника городов Наро-Фоминск, Угодский завод, Алексин, Таруса, Щекино, Одоев, Черепеть, Перемышль, Лихвин, Козельск и сотен поселков, сел и деревень — нашими войсками 30 декабря с боем взят город Калуга. В городе Калуга захвачены большие трофеи, которые подсчитываются».

Вместе с калужанами на площади Ленина мы слушали по репродуктору новогоднее выступление Председателя Президиума Верховного Совета СССР Михаила Ивановича Калинина:

«Новый год начинается при хороших перспективах, — говорил Всесоюзный староста. — На значительной части фронта враг отступает… Красная Армия 20 дней назад перешла на ряде участков фронта от активной обороны к наступлению на вражеские войска. И за это время героической Красной Армией освобождены Ростов-на-Дону, Тихвин… Яхрома, Венев, Епифань… Алексин… Керчь, Феодосия, Калуга и другие города… Наши силы в борьбе с врагом растут. Мы уверены в победе».

Я получил задание от командира и комиссара полка организовать «отличный новогодний вечер». Вызвал к себе начальников служб. Капитан С. С. Пронин просит слова:

— Я знаю столовую, где немцами оставлено много продуктов — заготовили для Нового года.

Забираю Пронина с собой, сажаю в машину, и мы едем разыскивать чудо-столовую. Нашли быстро. На кухне горы готового мясного фарша.

— А если отравлено?

— Это мы сейчас проверим, — откликается Семен Семенович.

Удивительно расторопный человек. Организовал мальчишек, и они наловили с десяток собак и кошек. Дегустация прошла успешно.

Через несколько часов праздничный ужин готов. Девушки из санроты разукрасили елку. Кто-то из полковых врачей нарядился Дедом Морозом. Появилась и Снегурочка. А местные жители организовали оркестр.

Вечер получился на славу. Комиссар полка А. И. Долматов сказал проникновенную речь. Выступили представители штаба и политотдела дивизии, поблагодарили солдат и офицеров полка за ратный подвиг, поздравили с Новым 1942-м годом.

Часа в два ночи меня разыскал начальник караула, отвечающий за охрану здания столовой, докладывает:

— Подъехал на легковой машине незнакомый командир.

Выскакиваю на улицу, у машины прохаживаются двое рослых в папахах. Строевым шагом подхожу. Луна освещает лица приехавших. Как было не узнать командующего армией генерал-лейтенанта И. В. Болдина и члена Военного Совета армии бригадного комиссара К. Л. Сорокина!

Вскидываю руку к виску, докладываю по уставу обстановку… и приглашаю на вечер. Болдин недовольным голосом выговаривает:

— Мы вот с членом Военного Совета армии товарищем Сорокиным весь город объехали, на всех улицах побывали, но такого веселья, как в вашем полку, не видели.