Олег Сидельников - Одиссея Хамида Сарымсакова

— Вы-то решили, Хамид Газизович, — заметил я. — А как же авиация? Вы ведь кадровый.

— Вышло «по щучьему велению». Довелось мне беседовать с первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана Усманом Юсуповым. Высказал ему свою мечту стать инженером. Усман-ака одобрил. Сказал: «Нам знающие кадры очень нужны. Горько говорить, много людей не вернулось с полей сражений... Кому писать о тебе надо?»

— Главному маршалу авиации Жаворонкову.

Через некоторое время все и решилось. Съездил в свой полк, попрощался с боевыми товарищами. Вручили мне орден «Красной Звезды»... До сих пор прикидываю в памяти: за что? Просто за боевой вылет?

— Почему же просто? Ваш экипаж нанес бомбовый удар с пикирования по вспомогательному крейсеру...

— Но ведь нас сбили.

— Боевое задание вы выполнили. Кроме того, Хамид Газизович, вы уничтожили фашистский истребитель...

— Да нет же!

Я разлил по пиалушкам чаю, подошел к полке и взял томик в «морском», синем с тремя белыми полосками, переплете.

— Помните, конечно, Хамид Газизович, вы тот день, двадцать первое августа, как в тумане, не правда ли? Прошло без малого четыре десятка лет и вот автор ученого исследования «Черноморцы в Великой Отечественной войне» сообщает, в частности, о вашем семьдесят четвертом вылете двадцать первого августа... — Я полистал книгу, нашел нужную страницу: — «... При выходе из пике Пе-2 заместителя эскадрильи старшего лейтенанта П. С. Маширова атаковали 4 истребителя противника. Штурману лейтенанту X. Г. Сарымсакову метким огнем из пулемета удалось сбить одну машину. Вскоре Маширов был убит...» Ну и так далее [30] Г. И. Ванеев. «Черноморцы в Валимой Отечественной войне». Вовиниздат, 1978, стр. 367, .

— Странно, — Хамид Газизович развел руками. — А я и не заметил.

— Вполне возможно, — нервное напряжение. Даже великий Покрышкин, бывало, слышал стрельбу своих пулеметов спустя некоторое время после того, как отстрелялся. Неудивительно, что и вы, в горячке боя, не все схватывали. Так что поздравляю пас с четвертым «мессером».

— Сейчас это уже не имеет значения. Одним больше, одним меньше... Но я, кажется, рассказывал вам об учебе?.. Учусь в Ташкентском политехническом (тогда Индустриальным институтом назывался), а по ночам самолеты снятся. И кончилось тем, что в сорок восьмом году перевелся я в Московский авиационный институт.

— Тяжело, наверно, было учиться?

— Нелегко. За годы подзабыл многое. Требования суровые. Но старался. Получал повышенную стипендию. А подрабатывать все равно приходилось. Ездили в Химки разгружать арбузы, капусту. И еще общественная работа. Меня избрали секретарем партбюро курса и членом партбюро факультета. Как мастер спорта, руководил стрелковым кружком. И еще многое. А времени, как ни странно, на все хватало.

— А остальные как учились?

— Замечательные подобрались ребята. И бывшие фронтовики, и вчерашние школьники. Назову хотя бы Ваню Голубева. Деревенский парень. В школу ему приходилось бегать ежедневно за пять и более километров. Уровень преподавания в те времена в сельской местности был не очень высок. А парнишка с блеском выдержал вступительные экзамены. Учился на «отлично». Стал доктором, профессором. Женя Тарасов и Саша Гличев — оба доктора наук, профессора. А Карлен Абгарян! Феноменальных способностей. Учился в МАИ и одновременно окончил физмат МГУ. Тоже стал профессором, доктором. Юра Сметанин, фронтовик, ныне ученый. Леша Ксенофонтов, Иван Денисов, Валентин Деловери, Володя Рябенко, Володя Булганин, Юра Храповецкий, Сережа Абрамов...

— По окончании института вы, конечно, поступили в аспирантуру?

— Уехал в Ташкент. Стал мастером в цехе сборки авиационного завода. Учился у всех — у кадровых рабочих, опытных техников и инженеров. Потом меня перевели в CKO — серийно-конструкторский отдел. Стал конструктором.

— Словом, дальше все у вас пошло по ступенечкам, — заметил я.

— Не совсем так, — покачал головой профессор. — Пришлось еще директором МТС поработать. Помните, был призыв: «Коммунисты — на село!» Принял МТС в Узбекистанском районе Ферганской области. Ох, и трудно мне тогда пришлось! Сельского хозяйства толком не знаю. На ходу учился. Вставал в два-три часа ночи. Для меня это было уже утро. Первую свою научную работу написал я не на авиационную тему, а на сельскохозяйственную — «Выращивание хлопчатника при суженных междурядьях». Точнее, это была листовка-инструкция за моей подписью и заслуженного агронома Узбекистана Шафрина. Все честь честью: отпечатана листовка в типографии, с иллюстрацией. Тираж — три тысячи экземпляров.

— Но с чего же вы начинали, не имея сельскохозяйственного образования, а, Хамид Газизович?

— Начал с наведения порядка. И прислушивался к советам опытных, рачительных председателей колхозов, бригадиров, стариков-колхозников. Коммунистов призвал, так сказать, «под знамена». Пошла работа...

Комментарий повествователя

По моей просьбе ряд товарищей X. Г. Сарымсакова прислал письма, в которых они рассказывают о своей жизни, о совместной учебе или работе с героем данного повествования. Вот отрывок из письма И. С Голубева.

«Родился в 1929 г. в с. Чириково Владимирской области в семье крестьян-колхозников. Там же провел детство и юность... Война — везде война. Для нас, подростков, тоже была война. Постоянно хочется есть. Собирали по весне мерзлую картошку (чудом уцелевшую), из крахмала с малой добавкой овса пекли лепешки. Помнится еще, как варили «суп-бульон» из старой шкуры.

Нельзя забывать и тяжелый труд. Почти полгода в году все подростки работали в колхозе. Особенно запомнилось лето 1943 г., когда я был пастухом. Из-за нехватки людей пастух работал от зари и до зари...

Поступил в МАИ. На старших курсах с у довольствием занимался общественной работой. Еще в студенческие годы, по рекомендации X. Г. Сарымсакова, меня приняли в кандидаты партии.

...На нашем курсе было 80 процентов фронтовиков. Пожалуй, они были самыми главными воспитателями, это особо отчетливо понимаю сегодня. Если спросить меня о друзьях, я, конечно, в числе первых назову институтских, а самым первым — Хамида Сарымсакова. Голубев Иван Семенович, доктор технических наук, профессор».

Из письма профессора Б. Н. Новикова.

«В 1957 году я вместе с Хамидом Сарымсаковым оказался в одной аспирантской группе. Это был очень способный и работоспособный аспирант, настойчивый в достижении цели. Его диссертация давала новое направление, обеспечивающее безопасность самолета на взлете. Надо было преодолеть старые представления в этой области, убедить авиационные сферы. И Хамид Сарымсаков добился своего. Он успешно защитил кандидатскую диссертацию.