Виталий Африка - Записки террориста (в хорошем смысле слова)

Мдяяя… Интересно, и как тут обитать? Окопчик 4*1*0,5 метра, на 2/3 перекрытый в два наката тонкими сосновыми брёвнами. Сбоку ещё типа склада прирыто, там оружейка. В подвале в Славянске наверное комфортнее… И вода там есть… Наскоро познакомился с будущими товарищами. Ну… бывает и хуже, скажем так. Впрочем, война-с, куда деваться, утешаю себя. Тут и Скиф появляется, а в руках тащит…не, ну нафига?…. СВД. К ней подсумок и пять магазинов. Блин, они чё, серьёзно? Походу, да. С воодушевлённым лицом мне её вручает. Пытаюсь отмазаться, что снайпер из меня как из свиньи балерина — не катит. Мол, были бы у нас реальные снайперы, другое дело, а раз нет — будешь учиться. Мдяя… На уме (и языке, впрочем, кого стесняться) они маты… Снайпер, мля… Ладно, утро вечера мудренее. Тем более, между ними ещё ночь прожить надо. А это, похоже, не так просто — Москит своим тихим, слегка гнусавым голосом предупреждает «Братан, ты б без нужды головой не отсвечивал над окопом. А то под вечер твои коллеги приходят, с той стороны. Это ж передний край, за нами уже укры».

Ночное дежурство Угрюмый разделил на две части — он с Кулибиным с девяти вечера до двух, я и Москит — с двух до семи утра. Соответственно, они разошлись по концам окопа, а мы устроились в центре, под настилом. Комфортность сильно ниже среднего — сырой, рваный матрас внизу, кусок брезента и броник в качестве одеяла, осыпающиеся песчаные стенки по бокам, стада комаров везде и всюду. СВД заворачиваю в кусок брезента, одеваю носок на ствол, чтоб песок не засыпался, сам лежу на спине, винтовка на мне вдоль туловища. Неудобно, но ничего другого в голову не приходит. Немного поворочавшись, решил в качестве защиты от неизбежного в таких условиях простатита использовать бронежилет — разложил его, и положил под себя, чтоб от холодной сырости снизу закрывал. Идея сработала, так намного лучше. Постепенно засыпаю.

«УУУАААААААА……..» — блин, ненавижу рано вставать. Позёвывая, переползаю через просыпающегося Москита в свой конец окопа. Сажусь на предварительно нагретую пятой точкой Кулибина чурку, и начинаю бдить. Как тут бдить, правда, не совсем понятно. Кругом ночной лес, хоть и редкий. Через просеку видно склон метрах в двухстах, но он густо порос зелёнкой, и что там делается — тайна велика есть. Ночника нет. Угрюмый перед отбоем проинструктировал высматривать некие «зелёные и оранжевые огоньки», кои, по его словам, есть укры, высматривающие нас в ночники и тепловизоры. Хрен его поймёшь, всерьёз это он, или просто жути на новичка нагонял. И если всерьёз — то насколько «огоньки» реальны, а не плод партизанского фольклора. Опять же, сказано «башкой над окопом не отсвечивать», а как тогда что-то высматривать? Непонятно… В итоге решаю полагаться в основном на слух, сидя внизу, глаза на пару сантиметров выше уровня земли, а иногда высовывать голову и быстренько осматривать то, что я в таком положении увидеть не могу. Пока обустраивался, час прошёл.

Кстати, я, как и многие, с появлением мобильников перестал носить наручные часы. Так вот — на войне часы нужны. И обязательно с фосфоресцирующим циферблатом. Иначе посмотрев ночью на телефон на предмет «сколько ещё осталось до смены» вы а) демаскируете себя б) погасите себе ночное зрение минут на пять-десять.

Сижу. Ночь, лес, тишина (не считая громового храпа Угрюмого). Иногда постреливают одиночными в тылу — то ли нашим почудилось что, то ли сон отгоняют. Огоньков не видать — ни зелёных, не оранжевых. Пока их высматривал, обнаружил, что через прицел винтовки ночью видно намного лучше, чем невооружённым взглядом. Увы, подсветки сетки прицеливания на нём нет, так что ночью мою СВД можно использовать либо в качестве бинокля, либо в качестве дубинки. Вообще прицел не родной, и крепление внушает подозрения, нужно будет утром повнимательнее изучить. Если сетку подсветить не получится, может, найду что-то светящееся мушку намазать, буду ночью по старинке стрелять, если что. Бррррр, холодрыга. Чем дальше, тем холоднее становится, вот уже и пар изо рта пошёл. Часам к четырём, когда рассвело, наступил уже реальный дубак.

А так вообще красиво, конечно. Высокие сосны в утренней дымке, верхушки окрашиваются в розовый цвет восходящим Солнцем. Роса на траве. И жрать хочется, мдяяя…. Москит, всю ночь просидевший на другом конце окопа, изредка ныряя под настил покурить, вылез наверх. Покопошился немного в куче пакетов с припасами, сваленной под деревом недалеко от окопа, и извлёк оттуда бензиновую горелку. Пять минут возни и рёва этого хитрого агрегата — и мы уже счастливые обладатели целого чайника кипятка. Жизнь налаживается! Завариваем кофеёк — тут видим, кто-то к нам бежит с основных позиций взвода, метрах в пятидесяти у нас в тылу. «Пацаны, гул слышали!?! Танки походу!!!» Пару секунд недоумённо вслушиваемся… и одновременно переводим взгляды на горелку, чтобы ещё через секунду дружно расхохотаться. Действительно, гудит она так, что издалека можно за технику принять. Угощаем бдительного товарища кипяточком и отпускаем восвояси. В тылу постепенно начинается шевеление, народ бродит туда-сюда, кто-то что-то носит, кто-то что-то копает. Разогреваем на горелке банку тушёнки — вот и завтрак. Не, не так всё плохо, как казалось вечером.

В семь часов, разумеется, оба спящих продолжили бессовестно давить на массу. Глаза, тем временем, ощутимо наливаются тяжестью, и начинают закрываться сами собой. Ну, ладно, думаю, потом посплю. Восемь часов. Девять. Из окопа выбирается зевающий Угрюмый, озирает окрестности, и ласково смотрит вниз, на продолжающего дрыхнуть Кулибина. «Малой, ….! Ты, …., какого, …… ещё …… …..?! А ну …… …..!» Измятая физиономия Кулибина с выражением «Что это за планета?» появляется из-за бруствера. Угрюмый, внезапно изменив интонацию на «любящий папа даёт советы непутёвому сыну», продолжает «Сынок, хватит спать! Давай, приготовь нам позавтракать чего-нибудь. Нам ещё блиндаж сегодня строить». Вопреки разгильдяйской внешности, Кулибин оказался весьма хозяйственным — вполне приличный завтрак был сооружён практически из ничего минут за пятнадцать. После окончания приёма пищи, Угрюмый было принялся нарезать задачи по строительству блиндажа, но тут я и примкнувший ко мне Москит решительно встали на защиту справедливости. «Мы реально три часа всего спали, а вы семь, так что имей совесть и дай пару часов поспать!» Немного побурчав на тему «Война, некогда спать!», Угрюмый соглашается. Залезаем в окоп и вырубаемся практически мгновенно.

Да, совсем забыл рассказать, где я, собственно говоря, нахожусь. Если найти на карте дорогу Лисичанск — Славянск, то сразу после Закотного она пересекает реку Северский Донец, а вскоре после моста — перекрёсток с дорогой Ямполь — Рай-Александровка. Вот эти мост с перекрёстком наша рота и держит. Важны же они потому, что в Красном Лимане — уже укры. И чуть ближе, на «Т-образном перекрёстке», тоже они. Так что «дорога жизни» для Славянска идёт через нас, на нашем перекрёстке сворачивает на юг, и далее, через Николаевку, в Славянск. Основные силы нашего подразделения расположены в юго-западном секторе от перекрёстка, в остальных секторах лишь по одному-двум отделениям, плюс столовая и хозчасть в юго-восточном секторе. Ну а наше героическое отделение имени Угрюмого, оно же боевое охранение, расположено западнее всех, где-то в 250 метрах от перекрёстка и в 30–40 метрах от дороги. Дорога от леса отделена с обеихсторон очень широким и глубоким рвом, наша сторона выше дороги метра на три, а противоположная наоборот, ниже. Кругом насаженный сосновый лес, кое-где перемежающийся просеками, пожарными дорогами и полосами зелёнки.