Виталий Африка - Записки террориста (в хорошем смысле слова)

От претворения наших коварных планов в жизнь нас удержало прибытие новостей и пополнения. Новость, собственно, была следующей — Первый придаёт большое значение удержанию перекрёстка, в связи с чем наша рота развёртывается до батальона. Соответственно, Прапор теперь комбат, Скиф — ротный, ну а Угрюмый — взводник на общественных началах. Т. е. по-прежнему командует нашим отделением, но и вроде как «играющий тренер» при ещё двух. Во исполнение принятого решения нам и прислали пополнение, в основном из Горловки (в наш новообразованный взвод), а также нескольких городов ДНР, оккупированных украинцами.

В нашем отделении появились Зил и Юрза — два хороших мужика с Горловки, оба за сорок, оба мелкие предприниматели. В ополчение записались с первых дней Восстания, участвовали в свержении украинской власти в городе, но потом порядки в отряде Беса им не понравилась, и они решили отправиться в Славянск. Во взводе добавилось два отделения, одно из которых начало окапываться метрах в 100 перед нами, в ложбинке (оттуда открывался хороший сектор обстрела в бок движущейся по дороге технике, плюс простреливалась уходящая вглубь леса просека), второе — в сотне метров на 7 часов от нас, откуда можно было простреливать как возвышенность впереди нас, так и все подходы со стороны леса.

Во втором отделении командиром назначили Баламута. Позывному своему он соответствовал на все 100 % — упитанный сгусток энергии под сороковник, постоянно исследующий окружающий мир на предмет чего-нибудь этакого отчебучить. По утрам, например, едва рассветало, он уходил в лес искать украинских разведчиков, снайперов и корректировщиков. Утверждал, что однажды видел женщину-снайпера, уходящую в лес, чем вызвал с нашей стороны град шуток соответствующей направленности.

Помимо пополнения, нам выделили один РПК, пяток «огурцов», одну Муху и три Шмеля. Угрюмый выглядел как кот, сожравший пол литра сметаны. После короткого знакомства было решено таскание брёвен пока прекратить, а силы сосредоточить на оборудовании пулемётного гнезда под РПК на крайнем левом фланге. Что мы и сделали. Ну, как «мы»… Зил с Юрзой копали, а остальные, воспользовавшись тем, что шеф куда-то упылил, лентяйничали. Как-то так…

На следующее утро мы с Вергилем отправились в очередной «рейд». На этот раз прошли вдоль дороги на «Т-образный» километра четыре, по пути найдя места, откуда стреляли по блок-посту танк и БПМ, а несколько дальше — где располагались укропские миномёты. Противника и на этот раз не встретили, но отчётливо слышали рёв техники далеко впереди и столь же далеко справа. Вергиль рвался пойти дальше, переночевать в лесу, а с утра навестить укров на их позициях. Я, признаюсь, не проявил должной тактичности в оценке этого плана, вследствие чего коллега, видимо, обиделся. Не, энтузиазм это хорошо, не спорю, но выходили то мы налегке, в короткую прогулку на несколько километров. Соответственно, спать ночью в лесу (а по ночам было реально холодно) без тёплых вещей, накидок, еды и воды мне как-то совсем не улыбалось. На моё примирительное предложение вернуться, переночевать в лагере, а на следующий день запастись всем необходимым и выйти уже с ночёвкой Вергиль отреагировал вяло, пробурчав что-то типа «Да я и сам схожу». Экая у нас молодёжь обидчивая. Ну, ладно.

В лесу, кстати, было очень много очагов пожаров, горел подлесок, стоял густой дым, несмотря на периодически начинающийся дождь. Непонятно, что послужило причиной стольких возгораний, всё-таки, даже украинцы не настолько криворуки, чтоб промахнуться из миномёта зажигалкой на четыре километра. К счастью, на деревья огонь не перекидывался.

Вечером с интересом наблюдал загадочную штуку на позициях «горловского» отделения. СПГ-9 называется. Позиция для неё прекрасная — можно неожиданно с 50–70 метров бить в борт выезжающей из-за холма технике. Несколько насторожило то, что расчёт в числе двух человек никогда с подобным агрегатом прежде не работал, и чего с ним делать им никто толком не объяснил. Уровень организации нашего славного батальона продолжал внушать. Пообщался с ребятами-горловцами заодно. С ОБД никого не было, да и вообще служивших в хоть чём-то, что могло пригодиться, командир отделения — единственный бывший военный, но ему за 50, и здоровье явно не в порядке (через пару дней его увезли в госпиталь в Славянск). Мой вид — в маскхалате и со снайперкой, внушал им явное уважение. Не скрою, было весьма приятно, хоть снайпер из меня и никакой, будем реалистами.

Через дорогу от них окапывался ещё кто-то — надо познакомиться, на всякий случай. Подхожу. Молодые ребята в однообразном камуфляже, командир постарше. На мой снайперский прикид тоже смотрят с уважением. Представились — Беркут. Хорошо, хоть будет кому подходы к дороге с северной стороны прикрыть. Договорились о порядке опознавания, если будем с Вергилем через них заходить, и на случай, если они со своей позиции будут отходить к нам (надо не забыть Угрюмому сказать, и повторить раза три, а то как долбанёт в азарте из ПКМ в ответ на пароль).

Перед отбоем пошёл пообщаться с Геологом, благо уже пару дней как не виделись. От него узнал две новости — во-первых, Севера перевели в Славянск (по медицинским соображениям, с контактными линзами в поле неудобно), во-вторых, Геолога назначили в расчёт второй СПГ. Напарником к нему поставили Дизеля — толкового (по словам Геолога) парня, до войны работавшего автомехаником. Разумеется, снова никто толком ничего не объяснил и не показал. Впрочем, зная нашего бородача, своим холодным нечеловеческим разумом программиста он во всём разберётся и до всего докопается, тут я был спокоен.

С утра пораньше взялись за перетаскивание брёвен, благо пулемётное гнездо и ход сообщения к нему ребята вчера закончили, пока я по лесу бродил. Плюс ещё и отдельную кладовую для личных вещей оборудовали. Рабочих рук прибыло, так что дело спорилось. Промежутки между брёвнами засыпали песком и утрамбовывали. Уже к вечеру блиндаж был в состоянии (по словам Угрюмого) выдержать пару попаданий 120-миллиметровых мин.

На обед в столовую не пошли, сели на раскиданных вокруг брёвнах, жуём тушёнку с вареньем, запиваем чаем. Короткий (не более секунды), резкий свист — и разрыв в кроне дерева, метрах в двадцати от нас. Одним прыжком залетаю в окоп, падаю на спину каким-то чудом уже оказавшегося там Зила, и верхом на нём залетаю в блиндаж. Ждём. Вроде продолжения нет. Через пару минут выбираемся наружу. Морпех стонет и ругается в окопе. Неужели зацепило? Выясняется, что нет. Просто наш пенсионер слегка замешкался, и заботливое командование (в лице Угрюмого) помогло ему мощным пинком. В результате Морпех неудачно ударился грудью о брёвна настила и, кажется, повредил пару рёбер. Отправив бедолагу в медпункт, оглядываемся вокруг. Осколком срезало верхнюю половину с полторашки с машинным маслом, которым мы, за неимением нормального, чистим оружие. Стояла она, кстати, у самого входа в основной окоп, как раз там, куда Угрюмый с Морпехом и Кулибиным спрыгивали в это время. Повезло… Ещё пару попаданий по консервным банкам и развешанным на просушку вещам, но, в целом, легко отделались. Начинаем гадать, что же это такое было. Спрашиваем у окружающих отделений — никто не слышал выстрела и не видел ничего подозрительного. Посмотрели осколки — тяжёлые, явно от чего-то такого, что на себе не унесёшь. В конце концов сошлись на предположении, что укропы откуда-то из района Т-образного сделали одиночный выстрел на удачу. И ведь почти достигли желаемого, уроды.