Николай Ященко - С отцами вместе
- Название:С отцами вместе
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Восточно-Сибирское книжное издательство
- Год:1966
- Город:Иркутск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Ященко - С отцами вместе краткое содержание
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству. Книги Ященко - это главным образом рассказ о своем поколении, об одногодках и сверстниках-комсомольцах гражданской войны и первых лет Советской власти, это повествования о героях первой русской революции, красных партизанах и красноармейцах. О том героическом времени Николай Ященко рассказал в дилогии “Босоногая команда" (1959 г.), “Искры не гаснут" (1962 г.), которые затем вышли одной книгой “С отцами вместе" (1966 г.). В 1969 году вышла в свет новая повесть “Журавли не знают покоя" о судьбе большой семьи железнодорожников Павла Ивановича Кларка, повесть “Северная точка" (1974 г.) о забайкальском севере, повесть “Красные мадьяры" - об интернациональном отряде венгров. Историко-революционная тема - главная в жизни и творчестве писателя.
С отцами вместе - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Проклинаю всех богов и царей. Колчака и Каппеля. Самого себя проклинаю! Ничего не утаю, только не передавайте в трибунал…
И бородач рассказал о себе. Он — приказчик из Оренбурга. Призвали в белую армию. Почему не перешел к красным? Запугали большевистскими зверствами. Отступил со всеми за Байкал. Часть, в которой служил каптенармусом, разбили под Верхнеудинском в пух и прах. Бродяжничал с таким же, как и он, солдатом. Потом пристал к небольшому офицерскому отрядику, пробивавшемуся на восток. Куда от них убежишь! Обещали вывести на Амур, там, говорят, свои. Будет наступление на Советскую Россию. В каком-то поселке создается белогвардейская организация, можно примкнуть к ней и вернуться в родной город к семье. Зачем попал в деревню? Вместе с другим послан в разведку. Есть сведения, что Осиновский ревком получил оружие. Зная, что в деревне была паника по поводу колокольного звона, решили сыграть на этом. Если раньше звонил филин, значит, и теперь подумают, что птица качает на колокольне веревку. Кто вздумает проверять — народ запуган и суеверен.
— Вчера я звонил, дал знать своим: винтовки в деревне, налет возможен. Почему-то послали только двоих, они не справились: одного убили, другой где-то бродит, завтра должен встретиться со своими перед нападением на разъезд…
С какой стати вернулся в деревню? Чтобы довести дело до конца. Должен был ровно в полночь еще раз звонить. Завтра налетит весь отряд, заберет оружие, перебьет по списку ревкомовцев и комсомольцев. Кто передал список? Это ему знать не положено. После расправы отряд запасется продовольствием и продолжит путь на восток. Дорогой отряд надеется обрасти надежной живой силой, тогда легче будет нападать на крупные населенные пункты, а в настоящее время такой возможности нет, чоновцы дают отпор. Как должны наступать? Отряд отсюда в 18 верстах, он выйдет в падь Моритуй, оттуда на железную дорогу, порвет связь со станцией и тогда — в деревню. Здесь работы на одну ночь. Сколько людей в отряде? Было 29, вчера одним стало меньше. Сегодня, если считать рассказчика пленным или расстрелянным, остается 27. Как оказался в этой бане? Выбирать было нечего. Весь день провел в лесу на заимке, топить ее боялся. Съел кусок хлеба и две горсти снега. Замерз окончательно. Высмотрел, что в эту баню перестали ходить мыться, и завернул погреться. Думал отсидеться до полуночи, сходить на колокольню, отзвонить и удрать, но с усталости и голода задремал…
Показания бандита сломали весь план Прейса. Придется действовать иначе. Капустин, как опытный вояка, останется за старшего, он будет знать, что делать комсомольской ячейке в ближайшие двадцать четыре часа.
Андрей Котельников по предписанию ревкома запряжет лошадь, повезет к поезду раненого председателя, задержанного бандита и Прейса.
Помыться в бане так и не пришлось…
Деревня собиралась ко сну. В полночь несколько раз пробил церковный колокол. Кто-то за закрытыми ставнями, в теплых постелях крестился, проклиная комсомольцев, кто-то в страхе затаил дыхание, кто-то облегченно вздыхал, а кое-кто знал, что ничего таинственного нет, так как по всем правилам звонил церковный сторож дед Ефим. Рядом с ним на колокольне стоял с винтовкой Капустин, представляя, как в лесу прислушивались к звону недобитые белогвардейцы…
Винтовки с примкнутыми штыками составлены в козлы вдоль большой поленницы. Около них ходит часовой Васюрка Чураков. В душе он рад, что ему доверили такой важный пост. Шутка ли, в его руках все вооружение отряда. Но ему не хотелось бы отставать и от своих товарищей. Чоновцы выгружали дрова. Выброшенные из вагонов кряжи скатываются под невысокий откос, образуя нагромождение из сосны, лиственницы и березы. На разгрузке шумно. Васюрка слышит вспыхнувшую в одном вагоне песню: «Эх, дубинушка, ухнем!» — там сваливают толстый и сучковатый кряж; в другом почему-то раскатисто смеются; из третьего раздается предостерегающий окрик: «Берегись!» Гул труда стоит над дровяным складом…
Знова в промазутенной стеганке бегает из конца в конец небольшого состава, что-то кричит, торопит бойцов: скоро ему начинать военные занятия. За ним по пятам бегают три подростка. Кузя, Пронька и Ленька Индеец подталкивают друг друга, но никто из них не осмеливается первым подойти к Знове, он кажется им грозным и неприступным начальником. Наконец Кузя набирается храбрости. Выждав момент, когда Знова повернулся к ним лицом, он сдернул с правой руки заплатанную варежку, потер переносицу, потом полусогнутую ладонь приложил к заячьей шапке с одним длинным ухом.
— Товарищ командир, разрешите, это… дрова выгружать!
Знова поправил на ремне кобуру, для порядка откозырнул.
— Кто такие? Откуда?
Голос строгий, у Кузи немного затряслись колени, однако Рыжик не сробел.
— Зареченские мы!.. Зыков, Хохряков и Ленька Индеец!
— Который из вас индеец? — Знова нагнулся, всматриваясь в троицу, голос его кажется еще более строгим.
Кузя оторвал руку от виска, показал пальцем.
— Вон тот, подпоясанный веревкой, в солдатской шапке!
— Какой же это индеец? — Знова шагнул к Леньке, потряс его за плечи. — Настоящий русский парень, на смазчика Карасева похож! Угадал?
— Так точно! — ответил по-военному Ленька. — Сын смазчика Карасева, а индейцем мамка прозвала!
Вот это другой разговор, у ребят отлегло на сердце. И вовсе Знова не сердитый, Ленька улыбается, польщен тем, что с ним запросто разговаривает сам командир ЧОНа. Будет что рассказать в школе и на своей улице. И он выпалил:
— Хочу вступить в комсомол!
— Ну, если так, — засмеялся Знова, — то валяйте работайте!..
К составу подошел паровоз. Кругом у него парит, весь в куржаке, белый. Действительно, «овечка»! С железных погнутых подножек соскочил Прейс. Спросил у Мити Мокина, где Знова, и, перепрыгивая через кряжи, побежал. Через несколько минут в конце состава голос командира:
— Храпчук и Комогорцев, ко мне!
Николай Григорьевич и Федя-большевичок столкнули последнее бревно, выпрыгнули из вагона. Знова сказал им что-то, и они быстро пошли к станции.
— В две шеренги станови-ись!
Чоновцы бросились к винтовкам. Каждый встал на свое место. Пересчитались на «первый-второй». После команды «вольно» Знова и Прейс начали молча обходить шеренги, приглядываясь, как одеты и обуты люди: у иного бойца пальто на рыбьем меху, а сапоги или валенки давно отслужили свой век. Прейс спрашивает взглядом: «Как быть?» Знова отвечает одними глазами: «Ничего не поделаешь». Осмотрели подсумки с патронами. Из-под вагонов показались Храпчук и Федя-большевичок. Старик тянул за собой на салазках пулемет «Максим», Федя в одной руке нес коробку с пулеметной лентой, а в другой свою папаху, наполненную осколочными гранатами — «лимонками». Знова поднялся на тормоз последнего вагона и сказал, что военные занятия состоятся в лесу, в вагоны грузиться повзводно…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: