Михаил Савельев - Парни из легенды

Письмо, свернутое треугольничком. И письмо, и конверт — из одного листа бумаги. И на нем треугольный штамп: «Полевая почта…» Такие письма мы посылали родным и близким с фронта. А это я получил сегодня в числе других, с праздничным поздравлением. Пришло оно из Харькова, где живет много ветеранов нашей 3‑й гвардейской танковой армии, 6‑го и 7‑го гвардейских Киевско — Берлинских танковых корпусов.

В год сорокалетия Победы в Великой Отечественной войне переписка ветеранов как бы приобретает новую силу.

За сорок лет уже выросли наши сыновья и внуки, а мы, фронтовики, читая письма друзей, представляем их такими, какими они были в суровые военные дни. Да и содержание писем напоминает именно о той поре, о тех трудных годах.

В этих письмах часто встречается: «А помнишь?..» Слово, заставляющее многое пережить заново.

А иногда за этим словом чувствуется и беспокойство о том, чтобы молодое поколение не забыло, какой ценой досталась им светлая сегодняшняя жизнь, какие тяжкие годы пережил наш парод, какие суровые испытания выдержали наши люди на фронте и в тылу.

О своих боевых друзьях, людях, до конца преданных Родине, умелых и мужественных воинах, я иногда рассказываю молодежи и в беседах, и со страниц, газет. После газетных публикаций приходят письма читателей с просьбами рассказать о названных людях, об их боевых делах подробнее. Есть такие письма и в моей сегодняшней почте.

Курсант высшего военно–морского инженерного училища И. Голованов пишет: «Прочитал в «Красной Звезде» вашу корреспонденцию о дважды Героях Советского Союза Николае Горюшкине и Семене Хохрякове, через газету узнал ваш адрес и обращаюсь с просьбой — напишите подробнее о подвиге Н. Горюшкина (это мой земляк) и о его боевых друзьях».

К. П.Прихоцкого из Северодвинска интересуют подробности боя, в котором отличился Герой Советского Союза рядовой Фаджиев, а жителя Ташкента Г. Березина — дальнейшая судьба дважды Героя Советского Союза генерала Василия Сергеевича Архипова.

Скажу сразу, что генерал В. С.Архипов в пятидесятых годах служил в Туркестанском округе, а несколько позднее, уже будучи в другом округе и в звании генерал–полковника, написал книгу, в которой обстоятельно рассказал о своем боевом пути.

В одной из газетных публикаций я упомянул, что Герой Советского Союза Михаил Васильевич Щеников живет в Ташкенте. И вот в нескольких письмах от однополчан просьба: сообщи его адрес, напиши, как живет и чем занимается.

Герои Советского Союза Василий Калишин и Иван Зарубин, как и некоторые другие товарищи, в своих письмах рассказывают о послевоенной жизни однополчан, с которыми им удалось встретиться, о семьях погибших товарищей, о воспитательной работе, которую ветераны войны проводят с молодежью.

Письма фронтовых друзей… Их нельзя читать без волнения. На них нельзя не ответить.

А сколько вопросов и просьб в письмах следопытов–школьников! Их интересует все: они просят рассказать и о первых днях войны, и о том, кто отличился в боях при освобождении их города или деревни от фашистских захватчиков, им нужны для организации музея в школе фото, вырезки из газет и даже дневники участников этих боев. И в этих письмах угадывается не праздное любопытство ребят, а серьезная, глубокая заинтересованность, их стремление к осмыслению событий, поведения людей, воинов в суровые годы войны.

Я выполнил просьбы ребят, сделал все, что мог. Постараюсь и здесь рассказать о том, что их интересует, о чем просят и другие мои корреспонденты.

…Лежит на столе фронтовой треугольничек. И от этого треугольничка сразу пахнуло пороховым дымом войны. Воскресла в памяти битва на Курской дуге — с массированными танковыми атаками фашистов, непрерывными бомбежками… Вспомнились боевые друзья, навсегда оставшиеся в Курской земле. Сергей Полунин… В бою он заменил погибшего командира и поднял батальон в контратаку. Я часто вспоминаю этот порыв Сергея в критический момент боя и думаю: а что было бы, если бы капитан Полунин не принял на себя командование и не поднял батальон? И как закончился бы тот бой, если бы Петр Ковалев, Адыл Каримов и Ваня Луценко не подбили два танка, которые прорвались через наш передний край? Но они, эти ребята, поползли навстречу бронированным махинам и подорвали их гранатами.

Об их мужестве и героизме писали армейская и фронтовая газеты, Родина наградила их орденами, но бойцы уже не знали об этом. В Указе стояло «посмертно». Нет в живых и Полунина…

Иван Зарубин пишет о товарищах и молчит о себе. А ведь и он Герой Советского Союза, и вся грудь его в орденах. Вспоминаю, за что его представили к первому ордену… Основательно потрепанные на Курской дуге фашисты спешили отойти за Днепр. Мы должны были упредить их и выйти к реке к исходу дня. А до реки 80 километров! Зарубин со своим подразделением вырвался далеко вперед и уже западнее Переяслава настиг необычную колонну — враги угоняли военнопленных, наших солдат, захваченных в начале сражения на Курской дуге.

Автоматчики Зарубина часть охраны перебили, часть ее разбежалась по прибрежным тальникам. А пленные… Они попросили оружие, и многие из них были зачислены в части бригады.

Обрадовал меня своим письмом Николай Погребняк, бывший командир взвода. Сейчас он старший мастер на машиностроительном заводе в Харькове. Создал на заводе музей боевой и трудовой славы, возглавляет Совет ветеранов войны, ведет большую воспитательную работу с молодежью. С группой ребят побывал на родине командарма, маршала бронетанковых войск П. С.Рыбалко в Малом Исторопе. Огорчен, что там в музее мало материалов о боевых действиях нашей бригады. Хочет восполнить этот пробел. Наладил обширную переписку с однополчанами, собирает материалы для музея. Потребовал и от меня материалы — фотографии и документы, относящиеся к фронтовым годам. Узнал, что их завод в 1941 году был эвакуирован в Узбекистан, просит написать, где он находится, что выпускал в годы войны, что производит сейчас. Выполнил я его просьбу. Послал журнал, в котором опубликована обстоятельная статья о Ташкентском электротехническом заводе, том самом заводе, который в 1941 году уже на новом месте давал продукцию для фронта.

Из писем Погребняка узнал я о послевоенной судьбе многих однополчан, в частности о судьбе некоторых девчат–харьковчанок, которые весной 1943 года, когда мы вторично оставляли Харьков, присоединились к бригаде, да так и прошли с ней до самой Праги, будучи кто медсестрой, кто санинструктором, а кто поваром.