Константин Воробьёв - Война. Krieg. 1941—1945. Произведения русских и немецких писателей

— И смеялись?

— И смеялись.

Ради сидел на краешке моей кровати и тер ладонью колено.

— Да, — прошептал он, — такой я был. Точь-в-точь.

И вдруг взглянул на меня своими боязливыми глазами.

— Сделай одолжение, а? И не смейся, пожалуйста, очень тебя прошу. Пойдем со мной.

— В Россию?

— Да, мы живо обернемся. На одно только мгновенье. Оттого что ты меня так хорошо знаешь, очень тебя прошу.

И тронул мою руку. На ощупь он был как снег. Очень холодный. Рассыпчатый. И легкий-легкий.

Мы стояли между двумя ольхами. Что-то там лежало светлое.

— Пойдем, — сказал Ради, — это я там лежу.

Я увидел скелет, такой был у нас в школе. Рядом валялся кусок коричнево-зеленого железа.

— Это моя каска, — сказал Ради, — она вся проржавела и мохом поросла. — Он показал на скелет. — Не смейся, пожалуйста, — сказал он, — но это я. Ты что-нибудь понимаешь? Ты же знаешь меня. Ну скажи, вот это там — неужели это я? Как, по-твоему? Разве это не страшно чужое? Ничего знакомого во мне нет. Меня уж и узнать нельзя. Однако это я. Конечно же, я. Но я ничего не понимаю. Страшно чужое что-то. Со всем, что я был прежде, уже ничего общего не имеет. Нет, ты не смейся, пожалуйста, но все это так чуждо, так непонятно, так далеко.

Он сел на темную землю и печально смотрел перед собою.

— С прежним ничего общего не имеет, — сказал он, — ничего, ровным счетом ничего.

Затем кончиками пальцев поднял что-то с темной земли и понюхал.

— Чужая, — шептал он, — совсем чужая. — Протянул мне этот комочек земли. Она была как снег, была как его рука, которой он недавно меня тронул; очень холодная, рассыпчатая, легкая-легкая.

— Нюхай, — сказал он.

Я глубоко вдохнул воздух.

— Ну?

— Земля, — сказал я.

— Ну и?..

— Кислит чуть-чуть. И горчит. Настоящая земля.

— Но чужая ведь? Совсем чужая. И все-таки противная, правда?

Я глубоко втянул в себя запах земли. Он был холодный, рассыпчатый и легкий-легкий. Кислит чуть-чуть. И горчит.

— Хорошо она пахнет, — сказал я. — Как земля.

— Не противно? Не по-чужому?

Ради смотрел на меня боязливыми глазами.

— Слушай, она ведь противно пахнет.

Я понюхал.

— Нет, так всякая земля пахнет.

— Ты думаешь?

— Наверняка.

— И по-твоему, она не противная?

— Нет, Ради, она очень приятно пахнет. Принюхайся-ка хорошенько.

Он взял щепотку кончиками пальцев и понюхал.

— Всякая земля так пахнет? — спросил он.

— Да, всякая.

Он глубоко втянул в себя воздух. Сунул нос в руку с пригоршней земли и опять втянул воздух. Потом посмотрел на меня.

— Ты прав, — сказал он. — Пахнет-то она, пожалуй, хорошо. Но очень чуждо; как подумаю, что это я, ужасно все чужое, слышишь!

Ради сидел и нюхал и забыл обо мне. И он нюхал, нюхал, нюхал. И все реже говорил слово «чужое». Все тише его говорил. Он нюхал, нюхал, нюхал.

А я на цыпочках ушел домой. Было это утром в половине шестого. В палисадниках земля уже виднелась из-под снега. И я босыми ногами ступил на землю, темневшую в снегу. Она была холодная. И рассыпчатая. И легкая. И она пахла. Я стоял и глубоко вдыхал ее запах. Да, она пахла. Она хорошо пахнет.

— Ради, — прошептал я. — Очень хорошо пахнет. Как настоящая земля. Можешь быть спокоен.

Константин Дмитриевич Воробьев(1919–1975) родился в крестьянской семье в с. Нижний Реутец Курской области. После окончания сельской школы учился в сельхозтехникуме, работал киномехаником, литсотрудником районной газеты. В 1938 г. был призван в ряды Красной армии, а по окончании военной службы направлен на учебу в Кремлевское пехотное училище. В 1941 г. рота кремлевских курсантов, срочно брошенная на фронт, почти вся погибла под Клином. Тяжело контуженным Воробьев попал в плен. Дважды бежал, второй раз успешно. В 1943–1944 гг. он — командир партизанской группы в составе Литовского партизанского отряда «Кястутис». В эти годы написал повесть о пережитом в плену «Это мы, Господи» (напечатана в 1986 г.). После войны жил в Вильнюсе. Заведовал отделом литературы и искусства в газете «Советская Литва». Написал еще девять повестей и три десятка рассказов. Критика не раз обвиняла писателя в «очернительстве»; некоторые его произведения смогли увидеть свет только после смерти автора. В 2001 г. Константину Воробьеву была присуждена премия Александра Солженицына (посмертно), а в 2009 г. в Курске, где одна из улиц носит его имя, ему был поставлен памятник.

Вячеслав Леонидович Кондратьев(1920–1993) родился в Полтаве в семье инженера-путейца. С 1922 г. жил в Москве. В 1939 г. поступил в Московский автодорожный институт, но с первого курса был призван в армию. Служил в железнодорожных войсках на Дальнем Востоке. В декабре 1941 г. по собственной просьбе был направлен в действующую армию, на фронт. В 1942 г. в составе стрелковой бригады сержант Кондратьев воевал под Ржевом. Был ранен, награжден медалью «За отвагу». Оправившись от ранения, служил в железнодорожных войсках. Новое тяжелое ранение на полгода приковало его к госпитальной койке, после чего он был комиссован. В 1958 г. Кондратьев окончил Московский заочный полиграфический институт. Много лет работал художником-оформителем. Свою первую повесть «Сашка», сразу замеченную и поддержанную критикой, опубликовал в 1979 г. Автор романа «Красные Ворота» (1988), многих повестей и рассказов, в которых постоянно возвращался к теме войны. Насыщенная очевидными автобиографическими мотивами, проза Вячеслава Кондратьева была названа критиками «ржевской».

Виктор Платонович Некрасов(1911–1987) родился в Киеве в семье банковского служащего. Детство провел в Лозанне и Париже; в 1915 г., вернувшись в Россию, семья обосновалась в Киеве. В 1936 г. Некрасов окончил архитектурный факультет Киевского строительного института, а годом позже — театральную студию при Театре русской драмы. Работал архитектором, актером и театральным художником в театрах Киева, Владивостока, Кирова, Ростова-на-Дону. В августе 1941 г., отказавшись от брони, ушел на фронт. Воевал в Сталинграде, на Украине, в Польше, командовал саперным батальоном. В 1944 г. после второго ранения был демобилизован в звании капитана. Награжден орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу».

Опубликованная в 1946 г. повесть Некрасова «В окопах Сталинграда» сразу сделала автора знаменитым и была удостоена Сталинской премии. Однако последующие его произведения — повести «В родном городе» (1954), «Кира Георгиевна» (1959) — подверглись резкой идеологической критике, а на книгу «По обе стороны океана» (1962) обрушился с гневными нападками сам Н. С. Хрущев, обвинив писателя в «низкопоклонстве перед Западом». На собраниях и в печати Некрасова клеймили позором, в его квартире был учинен обыск, изъяты все тексты, нелегальная литература. В начале 1970-х годов писатель вновь был подвергнут травле за то, что «позволил себе иметь собственное мнение, не совпадающее с линией партии»; его исключили из КПСС, перестали печатать. В 1974 г. Виктор Некрасов был вынужден эмигрировать во Францию, где, продолжая активно работать, жил до конца своих дней.