Анатолий Недбайло - В гвардейской семье

Леонид Беда дважды был удостоен высшей награды страны — Золотой Звезды Героя.

Так вот, сидим мы за столом, а Заплавский повествует новую историю. И ни улыбки на лице, ни

смешинки в глазах, все вроде так и было — никакой выдумки:

— Как-то выполняли мы боевое задание звеном. Я и Леонид — ведомые. Бомбили врага, штурмовали —

в общем, все как полагается. И что же? Сваливается на меня вдруг «мессер». [62]

— Без прикрытия шли? — поинтересовался один из летчиков-истребителей.

— Да, без прикрытия! — ответил Заплавский. И продолжал:

— Гляжу, подходит ко мне «оса». В кабине — вот такенная морда (Заплавский показал руками, словно бы

это был арбуз). Даже синцы под глазами заприметил у фрица. Показывает что-то пальцами, жестами.

Догадался: спрашивает, кого бить — меня или Беду? «Нет, — мотаю головой, — не меня!» Пальцем на

Беду указываю: «Его! У него, мол, нос длинный, а у меня — картошкой». Понял, стервец:

сообразительный попался!.. Опять нырнул куда-то. Нет его и нет. И вдруг — вижу: мечется он возле

Лени. То слева зайдет, то справа норовит подобраться. Внезапно как даст «свечу» — испугался фриц

чего-то. Что ж такое, думаю? Оказывается, фрицу почудилось, что самолет без летчика летит. А Леня, знаете, что сделал? Подушки из-под себя выбросил, — его в кабине и не стало видно...

Летчики грохнули смехом. Леонид Беда улыбается:

— Ну и выдумщик, ну и сказочник!

— Шутки шутками, а выходит, что без нас, истребителей, вам туго приходится, — сказал старший

лейтенант.

— Это еще как сказать! — ответил Бикбулатов. — «Ил» маневренная машина и может за себя постоять в

воздухе против любого истребителя. Даже твой знаменитый «як» ничего моему штурмовику не сделал

бы.

В ответ старший лейтенант расхохотался.

— Вот что! — предложил истребителю Тараканов. — Чем доказывать словами, ты лучше добейся у

своего командира полка, а он получит разрешение у нашего: померяйтесь силами в воздухе. Заодно и

вашим и нашим новичкам полезно будет поглядеть, как штурмовик обороняется от истребителя.

— Вот это — дело! — засиял Бикбулатов.

Идею поддержали командиры обоих полков. В назначенное время летный состав собрался возле

командных пунктов.

Майор Ляховский объявил нам:

— Сейчас старший лейтенант Бикбулатов проведет показательный оборонительный воздушный бой

штурмовика один-на-один с истребителем. [63]

...Ил-2, ведомый Бикбулатовым, оставляя за собой тучу бурой пыли, побежал по полю, взлетел, совершил

один круг, второй и набрал высоту.

А вот и «як» — набирает высоту, вырисовывает две «бочки» и свечой устремляется ввысь.

Набрав две тысячи метров, истребитель как бы переламывает маневр и стремительно набрасывается на

штурмовик.

Я затаил дыхание. Секунда, две, три. Бикбулатов резко меняет направление полета, и «як» проскакивает

мимо.

Атака сорвалась!

Истребитель выполняет второй заход, снова устремляется в атаку. И опять «Бик» довольно простым

маневром легко уходит из-под «огня».

— Молодец, «Бик!».. — восклицает Тараканов.

Третью атаку истребитель предпринял под ракурсом 1/4 — тоже с пикирования. Ил-2 глубоким виражом

сорвал замысел своего соперника... Спор был решен в пользу штурмовика. Мы еще раз убедились: замечательная машина — наш славный «ильюшин»! А в умелых руках — превосходная!

4.

Наш полк получил задачу нанести с воздуха удары по узловым пунктам вражеской обороны и этим

самым содействовать развитию успеха танковой армии, вышедшей на оперативный простор.

С рассвета и до сумерек летчики полка не покидали самолетной кабины. Совершая по нескольку боевых

вылетов за день, мы штурмовали вражеские автоколонны, расстреливали «бюинги» с пехотой еще на

подходе к полю боя, бомбили скопления танков, штурмовали железнодорожные эшелоны.

Весь личный состав полка пристально следил за ходом боевых действий. Уже сотни населенных пунктов

Украины освобождены от врага. Но впереди было еще много, очень много таких пунктов!.. Там люди

ждали, звали нас.

Заместитель командира полка по политчасти гвардии майор Иванов каждые два часа отмечал «а карте

общую обстановку. К красным флажкам было приковано внимание [64] каждого авиатора. Замполит

часто здесь же, у карты, рассказывал нам о событиях дня, поднимал наш дух, призывал умножать ратную

славу Красной Армии.

Наш полк, следуя за наступающими наземными частями, перелетал с одного полевого аэродрома на

другой. Площадки выбирались поближе к линии фронта, чтобы можно было в кратчайший срок долететь

до цели и с максимальной эффективностью воздействовать на противника.

...Начало массового освобождения Украины в полку было ознаменовано митингом. Открыл его майор

Иванов. Говорил страстно, горячо. О силе многонационального братства, о семье единой, о нерушимой

дружбе народов Советского Союза.

Командир полка майор Ляховский призвал авиаторов бить врага еще сильнее, наносить ему более

ощутимые удары и тем ускорить полное освобождение родной земли от фашистских варваров.

На «трибуне» — командир звена нашей эскадрильи коммунист Леонид Беда. Он представляет сейчас

украинский народ и от его имени благодарит боевых товарищей за то, что они полны решимости свято

выполнить свой долг — изгнать с Украины оккупантов.

«Мы клянемся, не жалея сил и самой жизни, усиливать удары по врагу, — стоя на одном колене, произносили мы клятву, — помогать наземным войскам развивать наступательные операции, гнать

отступающего врага за Днепр, преследовать его дальше. Пусть каждый удар по врагу будет наиболее

эффективным. Вперед, товарищи, — за родную Украину!».

Торжественно, величественно звучали слова гвардейской клятвы. Сердца авиаторов заряжались отвагой, жаждой подвига. В боях и сражениях мои однополчане показывали образцы бесстрашия и героизма.

Многие готовы были к самопожертвованию ради достижения победы.

А вскоре я пережил еще одну тяжелую утрату. В неравном бою геройски погиб Бикбулатов. К этому

времени он уже был старшим лейтенантом, заместителем командира эскадрильи.

Война отняла у меня еще одного боевого товарища, моего первого фронтового командира, учителя и

наставника. [65]

Я долго не мог смириться с мыслью, что нет больше среди нас нашего «Бика». Тяжело переживали эту

утрату и мои товарищи. Мы поклялись: за любимого командира враг поплатится во стократ!

К тому времени я был уже старшим летчиком. На моем боевом счету было более пятидесяти успешных

боевых вылетов, уничтожено 10 вражеских танков, 13 автомашин, 4 самолета, 6 точек зенитной

артиллерии, разбито 7 вагонов и платформ, истреблено более 150 вражеских солдат и офицеров. Меня