П. Курочкин - Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами

гитлеровцы за голову того, кто по смел издавать журнал в их глубоком тылу, где они все

считали покоренным и растоптанным?

Бережно раскрываю первую страницу и узнаю печатный почерк Хухрякова. Буква "д" у

него очень уж витиевата и даже в середине слова похожа на заглавную. Раньше такими

замысловатыми буквами начинались главы в дорогих книгах. Крупным шрифтом на этой

странице написано сообщение Совинформбюро о белорусских партизанах.

- Здорово! - похвалил я ребят и раскрыл следующую страницу журнала.

- Здесь мы начинаем летопись нашего отряда, - быстро заговорил Астафьев. - Ведь,

кроме нашей пятерки, никто не знает, как и с чего начинался отряд.

- Дело это нужное, - одобрил я.

Листаю дальше. "Советы молодым партизанам".

"Располагайся в засаде с таким расчетом, чтобы враг сразу же попал в огневой мешок -

подвергся ударам с нескольких сторон".

"Во внезапном бою действуй дерзко и быстро. Всегда опережай врага в открытии огня".

Приятной неожиданно стью были страницы юмора в конце журнала. Особенно удачно

был высмеян поход "железного" батальона, который мы разгромили возле деревни Суша.

По сылая батальон на разгром кличевских партизан, фашистский генерал обещал командиру

Железный крест, а случайно уцелевшего офицера из разбитого батальона он сам расстрелял, и

тот получил березовый крест. Наш художник изобразил весь путь пресловутого батальона от

Железного креста до березового.

Лев Астафьев оказался неплохим рисовальщиком. Он для журнала нарисовал два

портрета лучших партизан. И сходство было такое, что без подписей сразу узнавался тот, кого

он изображал. Душой же редакционной тройки был неунывающий Борис Шумилин, главный

редактор журнала.

Познакомившись с первым номером партизанского журнала, я понял, что редакция стала

центром духовной жизни отряда, и решил помогать ей всеми силами.

Всего с мая 1942 года было выпущено 13 номеров журнала "Партизан-диверсант". Они

передавались из рук в руки, из одного подразделения в другое. Эти журналы переходили по

цепочке, доходили до сердца каждого, партизана. Многие номера хранятся у меня и до сих

пор.

Редакционная тройка делала журнал в перерыве между боями. У каждого из них были

нелегкие партизанские обязанно сти. Володя Хухряков был метким стрелком, Лев Астафьев

считался хорошим подрывником и вместе с товарищами пустил под отко с 4 эшелона врага.

Борис Шумилин по сле выздоровления был назначен политруком разведки бригады. Активно

сотрудничал в журнале М. Сердюк, парторг 128-го отряда. Он хорошо знал жизнь отряда и

людей и пользовался у них большим авторитетом как боевой командир и хороший

политический работник.

* * *

Мы стояли в небольшом селе, из которого выгнали гитлеровцев.

Майское утро было светлым и солнечным, как по заказу, - для партизан этот день был

праздничным. За несколько дней перед тем было объявлено, что в это утро будем принимать

присягу. Партизаны чистились, подтягивались, готовились как на парад. И вот над зданием

школы, где находился наш штаб, взвило сь красное знамя. Народ повалил на пришкольную

площадь по смотреть на партизанский праздник.

Отряд выстроился на бывшей школьной линейке, и это напоминало все лучшее, что

было у нас до войны, - и Первомай, и начало учебного года, и открытие пионерского лагеря.

Я подошел к торжественно-суровому строю партизан и громко, насколько позволял мне

голо с, начал читать текст присяги. А сотни сильных возбужденных голо сов дружно

повторяли:

"Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, присягаю, что не

пожалею сил, самой жизни для дела о свобождения моего народа от немецко-фашистских

захватчиков и палачей и не сложу оружия до того времени, пока родная советская земля не

будет очищена от немецко-фашистской нечисти. Я клянусь строго и неуклонно выполнять

приказы своих командиров и начальников, строго соблюдать воинскую дисциплину и беречь

военную тайну.

Я клянусь за сожженные города и села, за кровь и смерть наших жен и детей, отцов и

матерей, за пытки и издевательства над моим народом жестоко мстить врагу и безустанно, не

о станавливаясь ни перед чем, всегда и всюду, смело, решительно, дерзко и безжало стно

истреблять оккупантов. Я клянусь всеми путями и средствами активно помогать Красной

Армии, повсеместно уничтожать фашистских палачей и тем самым содействовать

быстрейшему окончательному разгрому кровавого фашизма.

Я клянусь, что скорей погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и

белорусский народ в рабство Кровавого фашизма.

Слова моей священной клятвы, произнесенные перед моими товарищами, я закрепляю

собственноручной подписью н от этой клятвы не отступлю никогда. Если же по своей

слабо сти, трусо сти или по злому умыслу я нарушу свою присягу и изменю интересам парода,

пусть умру я позорной смертью от рук своих товарищей".

Когда отзвучали по следние слова клятвы, в толпе собравшихся селян вдруг

по слышало сь "ура!". Сначала это были юные голо са. Потом их подхватили взро слые. К этому

стихийному выражению во сторга подключились мощные голо са партизан. И громовое "ура!"

понесло сь над селом... Еще не утихли возгласы во сторга, как ко мне подошли во семь

деревенских парней, добротно одетых, о котомками за плечами. Двое были с винтовками.

Направляющий, высокий желтокудрый паренек с автоматом, а у о стальных за поясом по

гранате. Остановились по команде, и кудрявый, лихо откозыряв, доложил:

- Товарищ комиссар партизанского отряда, бывшие ученики девятого и десятого класса

нашей школы про сят принять их в боевой партизанский отряд. Мы тоже клянемся бить

фашистов до по следнего дыхания!

Отказать ребятам не было сил. Мы приняли их в отряд...

Интересно отметил это событие наш журнал. В нем был напечатан текст "Клятвы

партизана". А половину страницы занимал перерисованный Астафьевым плакат "Родина-мать

зовет".

Наш художник очень удачно вмонтировал в этот плакат и текст присяги. Получало сь,

что женщина, олицетворяющая Родину-мать, в правой руке держит текст партизанской

присяги, а левой призывает людей к борьбе.

Вести с Большой земли

В середине мая, возвращаясь с задания, несколько партизан Ливенцева и двое наших

встретились с девушками-десантницами. О себе десантницы ничего толком не сказали, но

настаивали на встрече с партизанским командованием.

Мы пошли на эту встречу. От каждого отряда было выделено по группе.

...Ярко светило полуденное солнце, когда мы о становились среди леса. Павел Иванович