Владимир Дубровский - Наше море

Раскачивая «Скумбрию», по морю шла беспокойная зыбь. Вспыхивал на молу прожектор, вокруг «Скумбрии» рвались мины. Но через несколько минут возле неподвижного, беспомощного тральщика показался силуэт сторожевого катера.

— Что случилось? — запросил командир старший лейтенант Леднев.

— Пробоина в борту, и мотор не работает! — сообщил Терновский.

— Беру на буксир! — послышалось в ответ.

Со «Скумбрии» дали последний залп по вражеским укреплениям. Было видно, как еще ярче запылал пожар на берегу.

Тральщик отбуксировали в безопасный район, а Терновский перешел на сторожевой катер, который вместе, с другими кораблями шел после высадки десанта вдоль берега, обстреливая из пушек обнаруженные огневые точки противника.

Корабли вели ожесточенный огонь, когда катер Леднева был накрыт орудийным залпом противника. Снаряд пробил борт, осколками был выведен из строя расчет носового орудия, ранен в ногу Терновский. Вода заливала отсеки, катер, зарываясь в волну, стал тонуть. С перебитой ногой Терновский очутился в февральской студеной воде. Моряки держались, пока их не подобрал корабль, подошедший на помощь.

Отбиваясь весь день от нападения вражеских самолетов, тральщики и. сторожевые катера вернулись в Геленджик. Здесь похоронили убитых у Южной Озерейки [65] товарищей со сторожевого катера 0141 и других катеров. Всего в общей могиле на Тонком мысу было захоронено двадцать шесть человек.

Штурмовой отряд майора Куникова не только успешно высадился в районе Станичка — предместье Новороссийска, но и, получив подкрепление, в течение 5 — б февраля удерживал захваченный плацдарм.

Плацдарм был сложным — слева гора Мысхако, внизу пологий берег, Суджукская песчаная коса и насыпь железнодорожной ветки. Коса и берег были заминированы, изрыты огневыми точками и блиндажами врага, а бывший у уреза воды причал рыбозавода полуразрушен: из воды торчали железные рельсы.

Все это преодолели куниковцы в первую ночь и, оттеснив врага, заняли южные кварталы поселка Станичка и участок железнодорожного полотна. С рассветом фашисты разобрались, что высадился небольшой отряд, и предприняли яростные контрудары, чтобы сбросить куниковцев в море.

Только высокий моральный дух и матросская стойкость помогали удерживать плацдарм. Положение осложнилось еще тем, что на море гулял шторм, а сильнейший огонь у места высадки не позволял подбросить подкрепление днем. Положение десантников было тяжелым.

5 февраля десантникам с самолетов были сброшены контейнеры с боеприпасами. Десантников поддерживала не только наша авиация, им особенно помогала береговая флотская артиллерия — батареи старших лейтенантов Зубкова, Белохвостикова и Давиденко, расположенные на восточном берегу Цемесской бухты.

В сложившейся обстановке командующий операцией принял решение: главные силы десанта, не высаженные в Южной Озерейке, высадить теперь на вспомогательном направлении у Станички.

С наступлением темноты 5 февраля канлодки «Красный Аджаристан» под флагом командира высадки контрадмирала Н. Е. Басистого и «Красная Грузия» с баржами на буксире, имея на борту десантников, вышли из Геленджика,

Темная ночь способствовала скрытности перехода. При подходе к берегу в районе Станичка и при самой разгрузке противник открыл по канлодкам артиллерийский огонь. Несмотря на это, канлодки подошли носом к берегу, по обе стороны разрушенной рыбачьей пристани, и сбросили на него сходни. По ним сбегали бойцы, а корабельные стрелы перегружали на берег орудия и минометы.

В эту же ночь вышел в кромешной темноте отряд базовых тральщиков нашего соединения под командованием капитана 3 ранга Ратнера и заместителя по политчасти Аверчука. Охраняли их на переходе и также несли десант шесть сторожевых катеров.

Глубокой ночью БТЩ «Щит», «Арсений Расскин» и «Груз» ошвартовались прямо к борту продолжавшей стоять носом к берегу в районе Станичка канлодки «Красная Грузия» и через нее высаживали бойцов.

Надо сказать, эти корабли долгое время оставались в Геленджике, чтобы перебрасывать войска. Противник также продолжал наращивать свои силы, атаковывая десант. Временами положение десантников становилось критическим. Когда на следующую ночь, 7 февраля, корабли с подкреплением приблизились к району Станичка, побережье вдруг осветилось прожекторами и ракетами противника. Артиллерия и минометы открыли огонь по урезу воды, создали огневой заслон. Командир БТЩ «Щит» доложил командиру высадки Басистому: — Обстреляны с берега противником! Тогда наши береговые батареи из района Геленджика подавили врага. В результате настойчивых действий кораблей и береговой артиллерии утром 9 февраля все десантные войска, предназначавшиеся к высадке в районе Южная Озерейка, находились теперь на небольшом плацдарме у Станички.

Десантники перешли в наступление, овладели мысом Любви, несколькими кварталами южного предместья Новороссийска, совхозом Мысхако и очистили полностью косу Суджукскую. На этих рубежах они закрепились» Это направление — плацдарм на Мысхако — превратилось из второстепенного в главное.

С тех пор каждую ночь к Малой земле, как теперь ее называли, стали ходить канлодки, базовые тральщики, сторожевые катера и мотоботы. Труднее всего было мотоботчикам, которыми командовал одно время старший лейтенант И. Н. Сенкевич, а затем капитан–лейтенант П. И. Жуков. Небольшие суденышки захлебывались на холодной волне, обмерзали, а матросы на них заботились не о Себе, а о моторах, накрывая их своими бушлатами.

Был холодный февраль, дождь перемежался с мокрым снегом, а высадка производилась на открытом рейде, где штормовая погода часто осложняла работу. Неоднократно пушки при выгрузке опрокидывало, мотоботы выбрасывало волной на берег. К тому же при каждой выгрузке противник открывал артиллерийский и минометный огонь. К счастью, нашими союзниками были темная ночь и высокий крутой берег с узкой рабочей площадкой у самого уреза воды. Это спасало от прицельного огня.

Капитан 3 ранга Ратнер подсчитал: за двадцать три ночи перевозок, в которых он лично участвовал, потери личного состава на базовых тральщиках составляли четырнадцать человек ранеными. Прямых попаданий в корабли не было.

Но скоро противник почувствовал, что обстрел с берега не может остановить перевозок наших войск, и поэтому немцы стали проводить активные набеговые операции на места разгрузки судов, нападать на корабли во время перехода их к Малой земле. Как только наши корабли подходили к берегу и приступали к выгрузке и приему раненых, появлялись торпедные катера противника. Поэтому суда на переходе морем и при разгрузке охранялись сторожевыми катерами.