Степан Калинин - Размышляя о минувшем

Полковнику Кувшинову понравилось предложение. В самом деле, с землянками вечная канитель: то их водой заливает, то они обрушиваются. Деревянные же строения, опущенные до половины в землю, и промерзать зимой не будут, и порядка в них будет больше. Сергей Алексеевич, служивший еще в царской армии, на себе испытал, что значат бытовые удобства для солдата.

Съездил он в штаб округа, согласовал вопрос с инженерами. Кое–кто, правда, возражал: зачем–де строить городок капитально? Есть указание «сверху» размещать личный состав в землянках, этим и, нужно руководствоваться. Но все же, в порядке исключения, бригаде разрешили строить деревянные казармы.

В течение нескольких дней был разработан проект нового военного городка. Предусматривалось построить несколько казарм, которые должны были составить две прямые улицы со штабом, клубом и столовой в центре. Несколько в стороне авторы проекта запланировали постройку складов и других хозяйственных построек, к стрельбищу и на учебные поля — прорубить прямые просеки, а вырубленный лес использовать как строительный материал.

Командир утвердил проект, и работа началась. Трудилась вся бригада. И вскоре на опушке леса вырос красивый, строго спланированный городок.

В той бригаде мне приходилось бывать много раз. Как и везде, личный состав там периодически менялся, но порядок в городке оставался неизменным: в казармах чисто, уютно, на территории — образцовый порядок.

— Война войной, но пока люди находятся в тылу, важно, чтобы жили они в сносных условиях, — говорил полковник Кувшинов. — Потому мы и стараемся получше содержать свой городок. Всякого рода неудобств, трудностей, грязи красноармейцам и на фронте хватает.

Командир этой бригады был, безусловно, прав. Правда, далеко не везде имелись такие же возможности, как здесь. В безлесной местности, кроме глины, не найдешь никакого строительного материала. Там волей–неволей основным жильем становились землянки. Но бывало, что и части, размещавшиеся в лесных районах, где налицо все условия для строительства, вели его кое–как, на скорую руку. К сожалению, тогда мы не придавали этому значения. Почему–то многие военачальники считали, что землянки — наиболее целесообразный способ размещения запасных частей в военное время. Доказывать противное считалось вроде и неудобным. Солдаты и офицеры, дескать, с первых дней пребывания в армии должны привыкать к жизни в землянках. Имело ли подобное утверждение какой–либо практический смысл? Способствовало ли недельное, месячное и даже трехмесячное проживание в землянках перед отправкой на фронт физической и моральной закалке мобилизуемой в армию молодежи, а также запасников пожилого возраста? Над этими вопросами вряд ли кто тогда задумывался. Да и никто, пожалуй, не дал бы более или менее вразумительного ответа на них.

Фронту нужны резервы — это было решающим. На подготовке их сосредоточивалось все наше внимание.

Готовили мы не только стрелковые части и подразделения. Несмотря на ограниченное количество поступавшей в армию в первый период войны боевой техники, не прекращалось формирование частей и подразделений специальных родов войск. Причем накопление таких резервов из месяца в месяц увеличивалось по мере улучшения снабжения армии вооружением и боеприпасами. А техническая оснащенность действующей армии, как известно, начиная с 1942 года возрастала непрерывно.

Из округа, наряду со стрелковыми частями, шли пополнения в формировавшиеся танковые и механизированные корпуса, в артиллерийские дивизии прорыва, в зенитно–артиллерийские и истребительно–противотанковые полки, в инженерно–минные и понтонно–мостовые бригады, в саперные армии, в авиационные соединения и объединения.

У нас постоянно, в течение всего периода войны, функционировало значительное число артиллерийских, танковых, авиационных и общевойсковых военных училищ. Подготовка командных кадров проводилась тоже по сокращенным программам военного времени. Трехлетний курс обучения курсанты проходили за 12 месяцев.

Всякий раз, отправляя на фронт новую группу молодых командиров, я невольно вспоминал первую мировую войну. Тогда уже к концу 1914 года на фронте начал ощущаться острый недостаток офицеров. И несмотря на все попытки, царскому правительству так и не удалось восполнить этот пробел. Офицеров в действующих войсках не хватало до конца войны. Готовить их в массовом порядке из солдат царская ставка боялась, а многие сынки капиталистов и помещиков, имея офицерские звания, предпочитали отсиживаться в тылу.

Наши же Вооруженные Силы ни одного дня не испытывали недостатка в командирах и политработниках. Коммунистическая партия и Советское правительство с честью решили неимоверно сложную задачу обеспечения действующей армии кадрами хорошо обученных, беззаветно преданных делу коммунизма, обладающих высокими морально–боевыми качествами командиров.

Надо сказать, что сокращенные учебные программы подготовки командных кадров имели на первых порах существенные недостатки, составлялись часто без учета изменившихся условий. Подчас непомерно много времени отводилось классным занятиям в ущерб полевой выучке курсантов.

— Надо кое в чем исправить учебные программы, — не раз напоминал мне генерал Соловьев.

Писали мы по этому поводу в Москву. Там соглашались, что полевая выучка курсантов — дело важное, тем не менее, как правило, не рекомендовали самим вносить изменения в распорядок занятий.

Правда, начиная с 1944 года учебные программы стали более совершенными, составлялись уже с учетом накопленного опыта. В них полевым занятиям отводилось центральное место. Значительно больше прежнего уделялось внимания опыту боев, изучению как нашей тактики, так и тактики противника.

Приволжский военный округ продолжительное время играл весьма значительную роль в подготовке резервов для фронта. Это налагало особую ответственность на каждого проходившего в его войсках службу командира и политработника.

В период великой битвы на Волге в Саратов несколько раз приезжал Никита Сергеевич Хрущев, глубоко вникал в нашу работу, давал нам конкретные указания, на что прежде всего обращать внимание при обучении пополнений.

Было бы несправедливым утверждать, что подготовкой резервов занимались лишь военные товарищи, в частности работники штаба округа. Огромную помощь оказывали нам местные партийные и советские органы. Все мобилизационные мероприятия проводились в самом тесном и непосредственном контакте с ними. В нашей практической деятельности не было ни одного сколько–нибудь серьезного вопроса, в решении которого не принимали бы участия руководящие партийные и советские работники автономных республик, областей, городов и районов, территориально входивших в состав военного округа.