Анатолий Петухов - Сить — таинственная река

На краю мохового болота, в черничнике, ребята наткнулись на глухариный выводок. Молодые рыже-пестрые глухарята величиною с рябчика поднялись с земли и, разлетевшись, попрятались в соснах. А глухарка-мать с тревожным квохтаньем села на виду, вытянула шею и смотрела на ребят настороженным черным глазом. Тут уж Гусь не выдержал: глухарка — не дрозд, это настоящая дичь. Он вложил стрелу в лук и стал натягивать тетиву.

— Слышь, не надо! Зачем?.. — запротестовал Витька. — Без нее глухарята погибнут!..

Хлопнула тетива. Стрела, сверкнув на солнце, скользнула в вышину мимо цели. А глухарка продолжала сидеть.

«Бак, бак-бак!» — проквохтала она недовольно.

Гусь выстрелил еще и еще раз. И все мимо. Тогда он стал подходить ближе, но глухарка перелетела на другую сосну. Гусь снова начал к ней подкрадываться.

— Да оставь ты ее! Только стрелы растеряешь, — сказал Витька.

Но Гусь все же выстрелил еще два раза и опять не попал. Глухарка, видимо, решила, что глухарята успели укрыться надежно, сорвалась с дерева и тоже исчезла.

Стрелы искали долго, но из пяти нашли только две.

— Я же говорил! — сердился Витька. — И вообще, зачем губить птицу, когда у нее птенцы?

— А кто губил? — огрызнулся Гусь. — Ты думаешь, так легко в нее попасть из лука?

На своем пути ребята встретили еще два глухариных выводка, но Гусь больше не стрелял: так и в самом деле можно в один день растерять все стрелы.

Немало побродили ребята по дикому лесу, пока вышли к Пайтову озеру. Солнце стояло еще невысоко, но воздух гудел от оводов, и было знойно. Пот так и струился по лицам, рубашки липли к мокрым спинам. А с озера тянуло прохладой.

Витька бросился к воде посмотреть, действительно ли она так прозрачна, как говорил Гусь. Он забрел, насколько позволяли резиновые сапоги, и убедился — вода исключительно светлая. Опустил в нее руку — довольно теплая. Удовлетворенный, он вернулся на берег и не то спросил, не то предложил:

— Поплаваем?

— Нет, — отрезал Гусь. — Сперва лодку надо найти.

— А где лодка?

— Почем я знаю! Где-то на берегу. Будем обходить озеро и найдем.

— Сначала выкупаемся!

Сережка молчал, хотя и ему не терпелось окунуться в воду.

— Я сказал — купаться не будем, пока не найдем лодку! — стоял на своем Гусь.

— Ну хорошо. Вы идите, я вас догоню. Нырну разок, и всё.

— Ты что, думаешь, нам неохота купаться? Неужели потерпеть не можешь?

— Почему же? Терпеть я могу, — пожал плечами Витька.

Лодку — долбленую осиновку — нашли на противоположном берегу. Она была вытащена из воды и замкнута на цепь.

Гусь повертел в руках замок, раздумывая, как же быть.

— Тащи камень! — приказал он Сережке.

— Ты что, замок хочешь ломать? — удивился Витька.

— Этот замок не сломаешь. Цепь перерубим.

— Не выдумывай! Обойдемся и без лодки.

— А чего ей сделается-то? Ты тоже — камень-то волоки! — прикрикнул на Сережку Гусь.

Сережка бросился искать камень, а Гусь вытащил из мешка топор.

— Может, все-таки не надо трогать лодку? Половим с берега!

— Смешно! Лодка есть, а удить — с берега! Мы же ее на место и положим.

— Ну как хочешь! Только я цепь рубить не буду.

— И не руби. Тебя никто не просит. Один справлюсь.

Пока Гусь перерубал на топоре цепь, Витька разделся, натянул ласты и маску и с ружьем в руках полез в воду.

Сережка поискал весла, но не нашел их.

— Шестом обойдемся, — сказал Гусь и взял прислоненный к елке длинный легкий шест.

Раздевшись до трусов, они столкнули лодку и уселись в нее — Сережка в нос, а Гусь с шестом на корму.

— Ух и вода! — крикнул им Витька. — Метров на десять видно. Наверху теплая, а в глубине — лед!..

— Рыба-то есть? — спросил Сережка.

— Одни малявки!

Витька опять погрузился в воду и поплыл дальше. Гусь, работая шестом, погнал лодку следом.

— Мы-то купаться будем? — тихо спросил у него Сережка.

— Купайся! Кто тебе не велит…

— А ты?

— Неохота.

— Тогда и я не буду.

Витька проплавал не меньше получаса и озябший, весь в пупырышках вылез на берег. Он никого не подстрелил, но и никаких судорог с ним не случилось.

«Наверно, соврал старый черт, что здесь нельзя плавать!» — подумал Гусь. Он сожалел, что коварный замысел сорвался, и очень завидовал Витьке, заглянувшему в подводный мир Пайтова озера, в тот мир, который еще не открывался ни одному человеку.

Ребята вернулись на берег, разожгли костер и стали готовиться к рыбалке. Прежде всего срубили березовые удилища — каждый по своему вкусу. И хотя Витька не видел ни одной приличной рыбины, надежда, что будет клевать, не покидала рыболовов.

— Рыбу надо искать, — говорил Витька, счищая кору со своего тонкого и гибкого удилища. — В таком озере она должна быть. Надо плыть вдоль берега. Где тра́вы, там и рыба. А тут что? Песок да редкие травки…

Гусь тоже так думал, но, чтобы Сережке не показалось, что он начинает подчиняться Витьке, сказал:

— Надо не вдоль берега, а на середину плыть. Здесь луды есть. Там рыба и собирается.

— На лудах рыба утром да вечером, а днем она в травах.

Это Гусь тоже знал, но отступать не хотел:

— Вот поудим и узнаем. Не будет на луде клевать, станем искать травы…

На том и порешили.

Найти луды не составило труда: какой-то заботливый рыбак, видимо хозяин лодки, отметил луды — каменные гряды и отмели на середине озера — шестами, крепко вбитыми в дно. Глубина здесь не превышала полутора метров, и Витька опять решил поплавать и разузнать, есть ли здесь рыба.

Не без волнения смотрел Гусь, как Витька, нырнув с лодки, поплыл вдоль гряды.

Непривычный, причудливый мир открылся взору подводного пловца. Луда напоминала хребет гигантского чудовища. На гребне саженные валуны и каменные глыбы с острыми гранями, а на склонах, круто уходящих в синеватую глубь, — песок и галька. Казалось, какой-то чудо-великан взял да и просыпал на дно озера пригоршни этих валунов и глыб. Нигде ни травинки, и всюду, куда ни глянь, — мальки. Их много, сотни тысяч, миллионы. Вода от этого кажется живой сеткой, которая находится в непрестанном движении. Прозрачные, тускло окрашенные рыбешки тыкались мордочками в стекло маски и пытались что-то склевывать с рук, плеч, с живота Витьки. Но их прикосновения были столь слабы, что не ощущались.

«Раз есть мальки, должна быть и крупная рыба», — думал Витька. Он заглядывал за камни, внимательно рассматривал каждую нишу, каждую расселину, где бы могли укрыться щуки или окуни, нырял и просовывал руку под камни. Но тщетно: крупной рыбы не было.

— Ну что? — скорей разочарованно, чем с любопытством спросил Гусь, когда Витька влез в лодку.