Самсон Агаджанян - Звезда печали и любви

— Ну что, никого?

— Пусто, товарищ старший лейтенант. Одни старики и дети.

К ним подошел капитан Щеглов.

— Кишлак весь прочесали? — спросил он у Давыдова.

— Так точно, товарищ капитан. Одни старики и дети.

— Опоздали! — сплевывая сигарету изо рта и матерясь, произнес капитан. — Лейтенант Каехтин, — позвал он офицера, который стоял неподалеку от них, — строй роту вон там.

Не успел лейтенант Каехтин отвести роту в указанное место, как неожиданно раздался одиночный выстрел. Десантник Сидоренко, как подкошенный, упал на землю. Десантники бросились врассыпную и прижались к глиняному дувалу. Капитан Щеглов тоже прилип к забору. Было тихо. Осторожно приподняв голову, капитан посмотрел через забор. Он увидел, как с винтовкой в руках бородатый моджахед забежал в дом. Оттуда раздался крик женщины и плач детей. Потом стало тихо.

Давыдов наклонился к Сидоренко. Пуля попала тому прямо в лоб. Он пощупал пульс.

— Жалко парня, до дембеля месяц недотянул.

Он посмотрел на ротного.

— Моджахед в дом заскочил, — произнес тот и повернулся к Олегу, который стоял рядом.

— Сержант, обогни забор, зайди вон с той стороны и в окно брось гранату. Вперед!

— Товарищ капитан, там дети.

Тот резко повернулся к сержанту.

— Повтори, что ты сказал?

— Я сказал, что там дети.

— Я плевать хотел на этих ублюдков. Выполняй приказ!

Олег, опустив голову, молча смотрел себе под ноги.

— Ты что, оглох? — зло зашипел капитан.

— Товарищ капитан, там дети, — вновь повторил Олег.

— Если ты не выполнишь мой приказ, по законам военного времени я тебя самого, как собаку, собственноручно расстреляю на месте. Понял?

Приподняв голову, Олег посмотрел на ротного. У капитана глаза были налиты кровью.

— Такой приказ, товарищ капитан, выполнять не буду.

— Что? А ну еще раз повтори!

— Я повторять не буду. Я уже сказал, — спокойно ответил Олег.

Рука капитана медленно потянулась к кобуре. Давыдов подскочил к Олегу, оттолкнул его в сторону, стал перед капитаном.

— Товарищ капитан, не надо!

— Отойди в сторону!

Давыдов оставался на месте. К ним подбежал замполит роты старший лейтенант Свечнев.

— Что случилось?

Капитан при виде замполита быстро охладел, положил пистолет в кобуру. Десантники, вплотную прижавшись к забору, ждали команды.

— Михеев! — крикнул Щеглов. — Принеси гранатомет!

Капитан молча забрал у солдата гранатомет, положил его на забор, прицелился и нажал на спусковой крючок. Граната, пробив двери, влетела в дом. Внугри раздался глухой взрыв и вместе с ним дикий крик женщины и детей.

— Вторую давай! — не глядя на солдата, приказал капитан.

Из дверей выскочила женщина. Лицо ее было залито кровью. На руках она держала окровавленного ребенка. Капитан выстрелил. Граната разнесла их на куски.

— Это вам за моего солдата! — зло прохрипел капитан и повернулся к Олегу. — А с тобой разговор будет особый. Пойдешь под трибунал.

Олег с ненавистью посмотрел на него, повернулся и направился к своему отделению.

По прибытии в подразделение капитан Щеглов повел сержанта Бондаренко к командиру батальона. Он оставил сержанта возле кабинета комбата, а сам вошел туда. Олег ждал, когда его вызовут. Позади он услышал шаги, повернул голову, увидел взводного. Тот быстро подошел к нему и тихо произнес:

— Олег, если ротный будет говорить, что ты не выполнил его приказ, скажи, что приказа не было. Ты понял?

По глазам Олега Давыдов понял, что тот не понимает, чего от него хотят, и объяснил понятней:

— Если ты признаешься, что не выполнил его приказ, тебе не миновать трибунала. Дошло? Я единственный свидетель вашего разговора. Если комбат будет спрашивать меня, я скажу, что он приказа тебе не давал.

— Нет, товарищ старший лейтенант, я расскажу, как было на самом деле.

— Ты что, дурак? Не понимаешь, что им наплевать на детей? Твоего товарища убили!

Но Олег не собирался врать. Давыдов после долгих увещеваний махнул на него рукой.

— Если ты в самом деле дурак, поступай, как хочешь.

Он ушел. Олег с тупым выражением уставился на дверь кабинета. Он не боялся трибунала. Успокаивал себя тем, что поступил по совести и не убил ни в чем не повинных детей.

Капитан долго не выходил. Наконец дверь распахнулась.

— Заходи.

Олег вошел. За столом сидел командир батальона подполковник Сабуров. Он недружелюбно окинул взглядом сержанта.

— Докладывай! — коротко потребовал он.

— Что именно, товарищ подполковник?

Подполковник, сузив глаза, наклонил туловище вперед.

— Ты из себя героя, сержант, не строй. Докладывай, как в боевой обстановке ты проявил трусость и не выполнил приказ командира роты.

— Товарищ подполковник, в доме были дети.

— Сержант, я спрашиваю тебя не о детях, а о приказе, который ты не выполнил!

Олег понял, что подполковник заодно с капитаном: ему тоже наплевать на то, что в доме были дети. А раз так, с ним бесполезно разговаривать и лучше молчать. Комбат ждал ответа, но сержант стоял, упрямо сжав губы.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! — стукнув кулаком по столу, сверля глазами сержанта, гаркнул Сабуров.

— Я сказал все и мне больше нечего добавить, — безразличным тоном произнес Олег.

Комбат повернулся к капитану.

— На мое имя напишите подробный рапорт. Давыдов пусть напишет подробную объяснительную. А ты, умник, под трибунал пойдешь!

Прямо из кабинета комбата капитан Щеглов повел Олега на гауптвахту.

Ира почти каждый день заходила к Елене Владимировне в надежде получить письмо от Олега. Но писем от него ни ей, ни его матери не было.

Однажды Ира, сидя за столом в своей комнате, писала дневник. Вернее, в дневнике писала письмо Олегу. Зазвонил телефон. Это была Елена Владимировна. Она сообщила ей, что от Олега пришло письмо. Ира, на ходу одеваясь, выскочила из дома. Елена Владимировна, открыв дверь, обняла Иру, потом принесла письмо. Оно было адресовано Елене Владимировне. Она вопросительно посмотрела на нее.

— Да, доченька, письмо мне написано. Ты читай!

Ира прочитала. Обычный рассказ об армейских буднях. Ей привет.

— А почему мне не написал?

— Не волнуйся, обязательно напишет.

Ира внимательно посмотрела на конверт.

— Елена Владимировна, а почему обратного адреса нет?

— Девочка, ты письмо прочитала невнимательно. Он же пишет, что находится в командировке, и чтобы письма не терялись, просит пока не писать. Пойдем чайку попьем.

Когда Ира собралась домой, у порога она сказала:

— Елена Владимировна, как только от Олега придет письмо, вы мне сразу же звоните.

— Хорошо, доченька, — обнимая ее, ласково ответила та.

Дарья Александровна с работы пришла раньше обычного. Дочери дома не было. Она придирчиво стала обходить комнаты. Все было убрано и не к чему было придраться. В комнате Иры она задержалась. Открыла письменный стол и нашла дневник дочери. Читая его, снисходительно улыбалась. Ира писала о своих чувствах. Но чем дольше она читала, тем жестче становилось ее лицо, а когда она дошла до того дня, когда Ира призналась в любви Олегу, встревожилась не на шутку. Она захлопнула тетрадь. Ей было противно.