Андрей Бронников - Девятая рота. Факультет специальной разведки Рязанского училища ВДВ

По прибытии без промедления приступили к работе. Будилов построил нас в одну шеренгу и принялся отсчитывать по две борозды на брата. «Немного», — подумалось мне, и такая мысль пришла не только в мою голову, кто-то из однокашников громко ее озвучил. Михаил ухмыльнулся и произнес: «Вон лесок видите?» Мы все устремили взгляды в сторону его указательного пальца. Там, километрах в четырех, едва виднелась березовая рощица. Я похолодел, и самые страшные догадки подтвердились. «Конец поля там», — не без ехидства заключил наш замкомвзвода.

Наши согбенные тела трудились до самого вечера. Тогда от Сани Лаврова, уроженца ныне многострадальной Горловки, я узнал, что «буряк» — это свекла. Добычей именно этого корнеплода мы и занимались весь день. Однако труды наши были отчасти компенсированы роскошным обедом, который уготовил нам председатель совхоза. Примерно к двум часам пополудни машина доставила на поле несколько сорокалитровых фляг с молоком, пара из них оказалась с яблочным повидлом и гору свежайших батонов.

После солдатских каш и пресных компотов это действительно было деликатесом, который можно было потреблять, лежа на траве, почти без ограничений по количеству и по времени. До сих пор изредка я с удовольствием балую себя таким изысканным блюдом.

Этот яркий день, разительно отличавшийся от армейских будней, прошел мгновенно, и мы вновь погрузились в тяжелую, но уже ставшую привычной, казарменную суету. Второй взвод девятой роты, а равно инженерный батальон начали сдавать выпускные экзамены, а мы одновременно с ними завершали свои вступительные испытания. Огневую и строевую прошли довольно успешно, воздушно-десантная подготовка была сдана практическими парашютными прыжками. Остались зачеты по уставам.

Мы сидели в аудитории и слушали рассказы наших сержантов и «срочников» из их армейской службы. Особенно интересные байки были у Коли Старченко. Он поступал из бригады спецназа ГРУ в Группе советских войск в Германии. К этому моменту он прослужил там почти два года, и ему было что рассказать. Уже чувствовалось, что расстояние между нами и нашими командирами отделений заметно сократилось. Они оказались вполне себе добродушными и свойскими парнями. Погода была пасмурная, и уже вечерело, подходило время ужина. Это житейское общение и было зачетами по уставам. Через некоторое время мы уже стояли возле учебного корпуса в готовности проследовать на наш последний ужин в «карантине».

Счастливые и веселые, мы двинулись к столовой и по команде дружно запели: «Ты лети, крылатый ветер, над морями, над землей…» Те, кто остались к этому моменту в строю, первый экзамен мужества и терпения сдали.

Расположение Рязанского воздушно-десантного училища было вполне себе типичным для высших военных заведений. В центре находился огромный плац, разлинованный белой краской на квадраты. Вокруг располагались учебные корпуса, две казармы, одна из них пятиэтажная, только что отстроенная и достаточно комфортная для проживания. С противоположной стороны плац ограничивался роскошным спортивным залом, за которым ныне находится аллея Героев.

Плац училища

Несколько зданий, непосредственно прилегающих к улице Каляева, представляли собой завершенный архитектурный ансамбль, отличный от прочих более современных строений, в котором находились штаб, столовая, музей ВДВ, караульное помещение. Здесь же, в современной пристройке, на третьем этаже была наша любимая кафедра иностранных языков, на втором — санчасть, на первом под аркой — вход в обожаемую всеми курсантами бул-дырь-чайную, и напротив — учебный класс каратэ, где занимались наиболее продвинутые спортсмены, обожатели кёкусинкай и его основателя Оямы.

Этот комплекс не вписывался в общую картину училища потому, что сто лет назад здесь была духовная семинария, соответственно, постройки являли собой стиль, свойственный той эпохе. В 1918 году семинария была закрыта, и духовных ратников сменили ратники военные, а впоследствии, по странному провидению судьбы, также связанные с небесами.

Помимо уже упомянутых двух казарм была еще одна в старом здании. Удивительное дело, но к плацу она была обращена своим тыльным фасадом, а точнее, одним из углов, как будто демонстративно отвернувшись от всего остального училища. Предполагаю, что она и сто лет назад была отведена под жилище семинаристов, коих здесь обитало более тысячи человек.

Попасть туда можно было из маленького скверика, который находился буквально в самом дальнем углу. Тут же располагался караульный городок и вход в расположение солдат-оркестрантов.

Здесь, подальше от глаз, и поселили девятую роту на третьем этаже. На втором был батальон обеспечения учебного процесса, а первый находился в полном запустении. Здание было, соответственно, старинной постройки, потолки — очень высокими, лестничные пролёты — крутыми и широкими, к полному неудовольствию второго курса, но об этом чуть позже.

Именно сюда мы и прибыли в первых числах октября, наконец-то превратившись из пятого взвода восьмой роты — во второй девятой. Если быть совсем точным, то несколько дней после карантина мы прожили вместе с ротой в расположении 6-й роты, то есть в той казарме, где еще недавно абитуриентами готовились к экзаменам. Там даже на тот момент еще висели списки предыдущего второго взвода. Потом случился спешный переезд.

Мы стояли в две шеренги, едва помещаясь в своего рода прихожей. Сзади нас был вход в оружейную комнату и дневальный «на тумбочке», справа и слева — входы в два казарменных отсека.

Это расположение также было мне уже знакомо. Во время первого поступления я как раз тут и обретался. Теперь по воле судьбы мне предстояло прожить здесь целых четыре года.

Расположение 9-й роты. Один из кубриков

В одном отсеке находились два жилых кубрика, ленинская комната, бытовка, каптерка, канцелярия офицеров роты и санузел. В другом — также два жилых кубрика, спортивный уголок, класс тактико-специальной подготовки и сушилка — специально оборудованная комната для просушки вещей.

«Нале-во», — скомандовал Будилов. Дневальный довольно заулыбался. Сей момент он превратился, в связи с нашим прибытием, в курсанта второго курса. Это был Гриша Бородин.

Лейтенант Бородин по распределению из училища прибыл на должность командира группы 2-го отряда в Лагодехи, где с 1962 года дислоцировалась 12-я бригада спецназа Закавказского военного округа. С сентября 1984 ст. л-т Бородин воюет в ДРА в составе 459-й Кабульской роты спецназа, затем его назначают на должность заместителя командира 1-й роты 370-го отряда спецназа в Лашкаргах.