Сергей Богачев - Донецкие повести

— «На круги своя» — это хорошо. Надеюсь, дружище, скоро увидимся.

Словно почувствовав, что их разговор подходит к концу, Заборский торопливо сказал:

— Иван Сергеевич, у меня будет к вам одна просьба. По телефону это долго рассказывать, — в этом месте Виталий сделал многозначительную паузу. — У меня вчера был адвокат. Пообещал, что все вам передаст. Выслушайте его и, если сможете — помогите.

В трубке послышался мужской голос, который просил Виталия заканчивать разговор, и сразу же раздались короткие гудки. Но это уже было и не важно — все, что нужно, Черепанов услышал. Астахов сдержал слово, и теперь у Виталия есть шанс попасть в список подлежащих обмену.

Астахов… Это он был вчера у Виталия. Но о чем просил его Заборский, и что он должен ему передать? Недолго думая, Черепанов набрал номер адвоката, и в это же время раздался стук в дверь. На пороге стоял Астахов.

— Вот за это меня и ценят клиенты — вы еще только собрались мне позвонить, а я уже здесь, — смеясь, произнес он, явно довольный произведенным эффектом.

В двух словах он рассказал о своей встрече с Виталием:

— Ваш друг держится молодцом. Если бы не ранение, вообще все было бы замечательно. А так еще немного прихрамывает. Хотя я лично считаю, что это ранение и спасло ему жизнь. Вы, наверное, знаете, что в плен он попал без сознания. Ну, а какое удовольствие бить бесчувственное тело? Так, пару раз ткнули штык-ножом, видят, что мясо, и отстали. Короче, я свое дело сделал, дальше списки, обмен — это вы уже без меня. Но тут вот какое дело. Виталий попросил кое-что вам передать.

Астахов достал из внутреннего кармана лист бумаги и протянул его Черепанову. Это был список, состоящий из двенадцати фамилий и имен, некоторые из которых были ему знакомы. Это были имена его коллег — журналистов, работающих в различных изданиях Луганщины. Несколько раз пробежавшись глазами по списку, Черепанов вопросительно посмотрел на адвоката.

— Ваш друг попал в плен к бойцам добровольческого батальона «Смерч». Они не сразу отправили его в госпиталь, какое-то время он провалялся в яме вместе с другими пленными. В основном это жители Донбасса, которые принимали самое активное участие в организации и проведении того самого референдума. Есть среди них и журналисты. Когда Заборско-го увозили в госпиталь, там было двенадцать человек Сколько осталось сейчас — одному Богу известно. Их бьют и пытают каждый день. Особенно достается женщинам, сами понимаете — озверевшие мужики. Но их всех можно спасти. Для этого нужно выйти на Моджахеда, одного из командиров батальона, который занимается у них обменом военнопленных или заложников, не знаю, как правильно. Виталий знает, что вы в последнее время занимаетесь такими вопросами, и он просит вас, если это возможно, помочь этим людям.

— «Если это возможно», — хмыкнул Черепанов. — Он хотя бы представляет, сколько это будет стоить?

— Я уже навел справки, — многозначительно произнес Астахов. — Ни много ни мало, а двести тысяч долларов вынь да полож. И это, заметьте, оптом. Если выкупать по одному, будет гораздо дороже.

Услышав сумму выкупа, Черепанов присвистнул:

— Да они в своем уме? Откуда сейчас у людей такие деньги? Нужно позвонить одному человеку, может быть, с его помощью удастся решить этот вопрос другим способом.

Иван взял в руки телефон, но адвокат остановил его:

— Уж не Святу ли вы собрались звонить? Лучше этого не делать. Я знаю этого человека — он никогда не решает такие вопросы с помощью денег, а по-другому… Боюсь, тогда мы этих бедолаг вообще не увидим.

Удивляясь осведомленности адвоката, Черепанов задумался. «Можно, конечно, пропустить просьбу Виталия мимо ушей, но как потом смотреть ему в глаза? Да и самому тошно будет — знал, а ничего, чтобы помочь людям, не сделал. Но где взять такие деньги?».

— Думаете, где взять деньги? — словно прочитав его мысли, спросил Астахов. — Я могу вам подсказать. Хотите?

Кажется, ничего такого адвокат и не сказал, но Иван почувствовал, как в нем закипает злость: «Помощничек выискался… твою мать. На все руки мастер». Еле сдержавшись, чтобы не нагрубить, Черепанов промолчал и только вопросительно посмотрел на Астахова.

— Вы, Иван Сергеевич, являетесь соучредителем телерадиокомпании «Зенит», — с готовностью произнес адвокат. — И она вещает не где-нибудь, а на востоке Украины. Да, сегодня там идет война, но есть люди, которые уже сейчас думают о том, как Донбассу жить дальше. Само оборудование компании большой ценности не представляет, я надеюсь, вы это понимаете, а вот лицензия Национального совета, пусть даже на право вещания в региональном масштабе, может кое-кого заинтересовать. Тем более что переехав в Харьков, вы так и не смогли запустить работу канала в нужном режиме. Понятно, что в сложившихся экономических условиях на большие деньги рассчитывать не приходится, но на искомую вами сумму, я думаю, выйти можно.

— Где-то похожие речи о завтрашнем дне Донбассе я уже слышал. Причем не так давно и буквально в нескольких метрах отсюда, — усмехнулся Черепанов и вдруг подумал о том, что если бы не Виталий, то можно было бы подумать, что все происходящее — это хорошо спланированная акция по рейдерскому захвату его телерадиокомпании. — А как я буду знать, что деньги попадут в этот батальон и с заложниками все в порядке?

Задавая этот вопрос, Черепанов понял, что просьбу Виталия он все-таки выполнит.

— Об этом вы можете не волноваться, — ответил ему Астахов. — Люди, которые заинтересованы в этой сделке, проследят за этим. Не думаю, что кто-то в этой стране захочет их обмануть. Ну что, Иван Сергеевич, оформляем документы?

Нужно отдать должное адвокату — свое дело он знал хорошо. Уже на следующий день все необходимые формальности были соблюдены, и документы на право передачи доли Черепанова другому лицу подготовлены. Ускорило этот процесс то, что Иван как основатель компании владел контрольным пакетом акций, а значит, решающим голосом в совете директоров. Подписав документы у нотариуса, он сразу же позвонил своей секретарше и попросил ее сообщить новость о смене владельца всем сотрудникам компании, которые находились в это время в Харькове.

Затем он набрал номер Святенко и попытался рассказать ему, как обстоят дела с освобождением Заборского.

— Да, Ваня, я знаю, что вам удалось отсрочить передачу дела Виталия в суд, — перебил его священник — Не волнуйтесь, его фамилия будет включена в список лиц, подлежащих обмену уже в ближайшее время. Хочется надеяться, что через месяц-полтора вы его сможете встретить живым и здоровым у себя в Луганске. Будете нужны — найду.

В трубке раздались короткие гудки. «Ну, и ладно», — подумал Иван, собиравшийся все-таки в общих чертах рассказать Святу об освобождении своих земляков из плена Моджахеда.