Сергей Богачев - Донецкие повести

— Валентин Петрович, не мне тебе рассказывать о современных вызовах, о важности момента и масштабах решаемых сегодня нашим отечеством проблем. Твоя задача — еженедельно снимать со своего главного сервера все данные датчиков по прохождению потоков за рубеж и сбрасывать эту информацию мне. Не волнуйся, всё санкционировано, тридцать шестой этаж не просто в курсе, он и выдал мне специальные поручения, с которыми связана задача, которую я тебе сейчас ставлю.

— Конечно, я понял. Всё будет организовано, как положено! — у Валентина Петровича отлегло от сердца.

Макарцев, конечно же, понимал, что у него появляются дополнительные хлопоты, но личный контакт с самим «В.В.С.Б.», как за глаза называли начальника службы безопасности, не повредит. Хотя, если быть перед собой до конца честным, то лучше бы от этого всего подальше. А что, можно подумать, у него есть какой-либо выбор?

Эти мысли пронеслись в его умной, аккуратно постриженной, с проступающей благородно загоревшей лысиной голове, которую украшали строгие очки с золотой оправой, скорее не в виде конкретных фраз и формулировок, а на уровне ощущений.

— Вот тебе флешка, в пятницу в семнадцать жду, — Виктор Владимирович, не выражая никаких эмоций, положил перед Макарцевым синюю овальную штучку, похожую на космическую ракету. — Да, и займись этим лично, не перепоручай никому. Лишние люди, лишние вопросы нам не нужны. Сам понимаешь…

Валентин Петрович машинально взял флешку, удивляясь, зачем это «В.В.С.Б.» дал ему свой носитель. Может, там программа или вирус, чтобы снять всю информацию с его компьютера, почты, хотя…

— Не люблю работать с чужими носителями на своём компьютере, — «В.В.С.Б.» словно прочитал мысли Макарцева и, на секунду оторвав взгляд от монитора компьютера, быстро пожал ему руку, уже переключившись на другие дела.

Аудиенция была закончена, всё просто и ясно. Валентин Петрович отметил, что галстук на фоне спортивной, с нагловатой улыбкой и немножко бандитской внешности Виктора Владимировича лишь придаёт ему более устрашающий вид.

Следующей ночью впервые за последние лет десять Макарцеву приснился сон: за ним гонятся, кто именно — непонятно. Да в этом некогда было и разбираться — нужно быстрее бежать, чтобы выжить. Он заскакивает в машину, садится за руль. Газ — всё получается! Поворот, тормоз… А тормозов нет! И машина летит… О, ужас! Сейчас это произойдёт — и всё, всё, совсем всё!!! «Но ведь это не только со мной», — молнией сверкнула облегчающая спасительная мысль.

Какое же счастье — проснуться и понять, что это был только сон! Валентин Петрович быстро отбросил одеяло, нащупал ногами любимые войлочные тапочки, тихонько открыл дверь и мягкими, беззвучными шагами направился в спальню жены. Последние лет пять по его инициативе они спали раздельно — под предлогом того, что его работа требует особого режима, отдыха и концентрации. Валентин Петрович быстро залез под одеяло и прижался к тёплому спящему телу супруги. Тамара никак не отреагировала. Любит ли она его ещё? Или уже только терпит?

Ещё в школе Макарцеву нравилось применять действие абсолютных физических законов к житейским ситуациям. Вот взять ту же силу инерции. Она вроде бы никак не заметна, а действие её ничуть не слабее, чем у других сил. Но чтобы её одолеть, нужно противодействие большей, обязательно превосходящей силы. В жизни очень часто сила инерции прячется в привычках. Ты отлично знаешь, что кофе не очень полезен, но без крайней причины не хочешь отказывать себе по утрам в этом удовольствии и одном из самых безобидных пороков.

Ты также понимаешь, что вы с женой, как две давно прочитанные книги, отлично знаете слабости, недостатки, пороки и болевые точки друг друга. А перед кем-то новым можно было бы, пользуясь своим богатым житейским опытом, сыграть роль и покрасивше. Перед молоденькой, неизбалованной, заглядывающей тебе в рот заботливой и беззаветно преданной барышней. Только нет гарантий, что ты, в конце концов, не устанешь от этой роли. И ты, и она, и ваши отношения, и все в мире находится в движении и изменяется по законам, повлиять на которые мы часто не в силах, в чём, впрочем, бывает очень трудно признаться даже самому себе. Так что нет гарантий, что мечта, воплотившись в реальность, через год-другой не закончится тем же, а новые, далеко не очень свежие утренние запахи друг от друга станут причиной ещё большей неприязни. И не исключено, что, в конечном счёте, всё это надоест, а затем начнёт утомлять и раздражать. А там от досады до ненависти — один шаг. Нет уж, лучше своё, проверенное!

Валентин Петрович привык иметь в своём архиве копии всех документов, которые когда-либо через него проходили. Тем более что с появлением цифровых технологий, когда исчезла необходимость сохранять громоздкие и создающие пыль папки с бумагами, эта процедура значительно облегчилась и упростилась.

Иногда какая-нибудь второстепенная информация, которая, казалось, никогда больше не понадобится, вдруг превращалась в очень важное звено в некой новой, непредсказуемой ранее цепи событий.

Правда, существовала служебная инструкция, согласно которой любой съём и вынос информации должен был проходить специальную процедуру. Но в данном случае он получил задание от самого «В.В.С.Б.». Так что инициатива исходила как раз от тех, в чьи полномочия входило проверять соблюдение этих правил. Диски с копиями переданной начальнику службы безопасности информации Макарцев держал дома, в рабочем кабинете, в надежном сейфе вместе с другими важными документами. Отказаться от владения ими он не мог, но и хранить их было чем дальше, тем тревожнее. И Валентин Петрович, поразмыслив, нашёл удачный подход к решению этой проблемы.

Ужинать с Эльвирой Семёнову нравилось, да и было удобно. Процедура, благодаря удачным для него обстоятельствам Эльвириной жизни, не затягивалась. Кутовая старалась быть благодарной и ценила его внимание, снисходительно относилась к его грубоватым шуточкам и принимала всё, от него исходящее, как должное.

— Кстати, чуть не забыл, ещё в прошлый раз хотел тебя спросить. Цифры, которые ты мне сбросила, не «бьют» с официальным отчётом, — Сергей задал вопрос как бы между прочим, сосредоточив всё свое внимание на разрезании на кусочки телячьей отбивной, запечённой в сметане с черносливом и грибами, которая имела едва уловимый оттенок мёда, горчицы и натурального гранатового сока. — Не очень, но «бьют», и как-то несистемно. Где разница на четверть процента, где на одну сотую…

— Ну, так оно на самом деле и должно быть. Отчёт выводят аналитики. Они к моим данным добавляют все подводные течения: санкционированный отбор, неофициальный бартер, благотворительность и всё то, что нельзя показать и что не проходит по официальной отчётности. Им этот список утверждают на закрытом заседании правления каждый квартал, кажется. А сейчас, ты извини, тут такое дело — мне сегодня нужно пораньше дома быть, так что я полетела. Созвонимся, — Эльвира энергично поцеловала Сергея в щёку и убежала.