Владимир Жарко - Воздушные разведчики

Огонь он открыл с перевернутого вверх колесами положения самолета. Резким скольжением вправо удалось сорвать первую атаку. Вторую произвести фашисту не удалось: Глебов увидел перед собой кучевое облако, вошел в него и встал в круг. Кружил минут восемь, зная, что у истребителей противника небольшой запас топлива, не то что у «петлякова». И позволить себе долго вертеться вокруг облака фашист не мог. Потом Глебов вышел из облака и экипаж продолжал выполнение задания, ведь это было главным в делах воздушных разведчиков.

26 июня советские войска освободили Витебск. За активное участие в этой наступательной операции 11-й отдельный разведывательный авиаполк наградили орденом Красного Знамени. Приказом Верховного Главнокомандующего ему присвоили наименование «Витебский».

Наземные войска, прорвав оборону гитлеровцев, продвигались так быстро, что полк майора Г. А. Мартьянова едва поспевал перелетать с одного аэродрома на другой. В первые дни наступления он приземлился на аэродроме Кальцы (километрах в 40 южнее Стеревнево), а в самом конце июня – на аэродроме в Улле, на берегу Западной Двины. Поначалу создавались объективные трудности, потому что БАО – батальоны аэродромного обслуживания – переезжали слишком медленно: все дороги, ведущие к фронту, были забиты войсками, к тому же оказались разбитыми. Потом постоянные БАО отделили от авиационных полков, и на каждом новом аэродроме экипажи встречал уже новый батальон. А для летчиков, штурманов, стрелков-радистов и техников перелет на новые «точки» не составлял особого труда. Личных вещей ни у кого не было. Исключение составляло самое необходимое. Однако все оно укладывалось в небольшие чемоданчики или чаще всего в мешки. Такое имущество свободно размещалось в кабинах боевых самолетов. Почти всегда при смене аэродромов летные экипажи брали с собой и техников, механиков. Это позволяло сразу же после приземления быстро готовить «пешки» к боевым вылетам.

К концу июня 1944 года из-за больших потерь авиационной техники полк стал практически небоеспособным. Очередное пополнение воздушных бойцов прибыло еще в мае, но летать им было не на чем. Поэтому в начале июля группа разведчиков во главе с майором Г. А. Мартьяновым вылетела на Ли-2 в тот город на Волге, где техники уже принимали новые «петляковы». В свою группу командир полка включил и экипаж старшего лейтенанта М. М. Глебова. Кстати, в жизни Михаила Максимовича именно в июле произошло знаменательное событие – он стал членом Коммунистической партии. Партийное собрание проходило прямо у самолетов – ожидалась команда на вылет. Рекомендующие подполковник С. П. Висягин и майор А. И. Леонов в своих выступлениях характеризовали Глебова положительно.

Товарищи хорошо знали Михаила Глебова, поэтому единогласно проголосовали за то, чтобы принять его в члены ВКП(б). Вслед за ним приняли в партию и Тимофея Саевича. Через четыре дня обоих летчиков вызвали в политотдел 3-й воздушной армии и вручили им партийные билеты. Старший лейтенант Глебов при этом сказал:

– Велика честь – быть членом ленинской партии. Но это не только честь. Это и великий долг, ответственность перед народом за судьбу своей Родины. Заверяю вас, товарищи, что этот долг я выполню с честью и до конца.

Молодые коммунисты, разумеется, постоянно рвались на боевые задания. А тут как раз командир полка поставил задачу лететь в наш глубокий тыл. И Глебов как-то заикнулся:

– Я бы лучше на разведку…

– На чем – на бревне? – оборвал его майор Мартьянов, но тут же смягчился. – Вот пригоним новые самолеты, тогда и полетите на разведку.

Погода установилась подходящая. На другой день после прибытия группы на завод экипажи облетали новые машины, заправили бензобаки и взяли курс на промежуточный аэродром. Там Г. А. Мартьянов отобрал в запасном полку еще 3 экипажа – старших лейтенантов Алексея Янкова, Василия Емелина, который оказался земляком Михаила Глебова, и Виктора Бессонова.

Примечательна судьба старшего лейтенанта Янкова. Родился он в 1922 году на хуторе Калинин Ростовской области. Потом семья переехала в Ростов-на-Дону. Там действовал аэроклуб. В юношеском возрасте Алексей решил стать летчиком. Но в аэроклуб его не приняли, потому что отец привлекался к ответственности за аварию на железной дороге, где он работал в то время. Тогда Алексей написал письмо наркому обороны К. Е. Ворошилову. Через неделю Янкова вызвали в аэроклуб и сообщили, что он зачислен курсантом. После окончания курса обучения Алексея направили в Бронниковскую авиационную школу, которую вскоре перевели в Сталинградское авиационное училище летчиков. Осваивал истребитель И-16. Но через год группу курсантов, в том числе и Янкова, перевели в город Чкалов. Там они начали осваивать бомбардировщики. После выпуска из училища получил направление на Дальний Восток, переучился на пикирующий бомбардировщик Пе-2.

В 1942 году Алексея Янкова направили в разведывательный авиационный полк. Механиком в экипаже у него стал Николай Кожевников, работавший до призыва в армию мотористом буксира на Енисее. Стрелком-радистом назначили смолянина Афанасия Мартусова.

Наступил 1943 год. На западе нашей Родины шли кровопролитные бои. Совинформбюро сообщало тревожные вести. Фашисты хозяйничали в Ростове-на-Дону, родном городе Алексея Янкова, и в Смоленской области, где жил Афанасий Мартусов до ухода в армию. В то первое время военнослужащие частей, находившихся на Дальнем Востоке, писали рапорты с просьбой направить на фронт. Такие рапорты по команде направили и члены экипажа Янкова. Однако им отказали: там, на востоке, тоже нужны были войска.

В ту пору в стране ширилось патриотическое движение по сбору средств для Красной Армии – советские люди отдавали свои сбережения на строительство боевой техники.

Однажды Алексей Янков обратился к товарищам:

– А что если и мы свои сбережения государству сдадим?

– Согласен, командир, – ответил Мартусов.

– Я тоже согласен, – сказал Кожевников. Прикинули: экипаж может собрать 45 тысяч рублей наличными плюс еще 15 тысяч облигациями.

На следующий день отнесли деньги в финчасть, написали письмо Верховному Главнокомандующему. Просили на эти средства построить самолет и направить их вместе с машиной на фронт.

Вскоре экипаж Янкова вызвал командир и сказал:

– Получайте документы, паек на дорогу и отправляйтесь в Москву, в штаб ВВС. Там вас ждут.

Однако уехать было не так-то просто – все поезда оказались заполнены до отказа, билетов на них не выдавали. Прождав на станции сутки, Янков сказал товарищам:

– Билетов достать нет никакой возможности. Следовательно, едем «зайцами». Поезд на Москву отправлялся ночью. Авиаторы подошли к железнодорожному пути и, дождавшись сигнала отправления, вскочили на подножки вагона, благо вещей у каждого было мало: вещмешок за спиной да один небольшой чемодан с продуктами на троих. Так и ехали целые сутки, пока их не увидела проводница. Сжалилась, пустила в тамбур.