Василий Царегородцев - Несимметричное пальто (фрагменты)

Она заплакала:

- Ну почему нельзя пожить по-человечески: или надо ругаться до ненависти, или стать единым?

Веселок промолчал. Вскоре они подошли к яблоне, сорвали с этого древнего дерева познания добра и зла яблоко. Сначала откусила она, потом он, как и положено по легенде. И с тяжелой обидой друг на друга они разошлись в разные стороны.

Замарашка

А утром каждый проснулся в своей квартире. Веселок на постое у тети Веры, а Оля в холодной неизвестности. Не отыскать. Веселок ругнулся: если судьба не сведет его с этой женщиной, то пусть сведет хотя бы с Замарашкой. Вечером он собирался воспользоваться ее приглашением, но встретились они раньше. В аптеке. Он зашел посмотреть лекарства, которые ему заказывали, а она покупала валерьянку. Вернее, хотела купить, но не хватало денег. Подорожание.

- Издержки производства? - не удержался и ехидненько спросил Веселок, с удовольствием заплатив за пузырек темной жидкости. Джентльменский поступок.

- Спасибо! - поблагодарила она.

Веселок ответил, что он готов купить ей необитаемый остров, где бы она смогла отдохнуть от людей.

- А тебя не будет на нем? - спросила она, вкладывая в слова игривый смысл, но интонация подвела ее: вопрос прозвучал серьезно.

- Если даме будет угодно.

- Может быть, будет, - подтвердила она, как бы морщась от тона, каким разговаривал Веселок.

Веселок уловил ее настроение, но откуда ей знать, что он так рад встрече с ней, что стыдится этой радости, старается скрыть за игривостью.

Себе Веселок лекарства не только не спросил, но даже не поинтересовался наличием его. Он растолковал этот поступок так: для своей провинции ему шевелиться неохота, думать о ней неохота, вспоминать не хочется.

- Ты тоже живешь на зарплату? - шутливо спросил Веселок.

- Спонсоры помогают, - уклонилась она от ответа.

Она была не в духе. Какая-то проблема мучила эту худенькую женщину. Она нуждалась в сочувствии.

- Мне тоже горько, - сказал он.

Она смягчилась.

- А по виду не скажешь. На вид благополучный, рубаха-парень, который верит в бога.

- Однако, - сказал Веселок, - с богом подождем.

- Не веришь?

- Не стоит на него большие надежды возлагать.

- Почему?

- Последнюю истину и он не скажет. Дальше сферы своей профессиональной деятельности ничего не знает.

- А какая у него профессия?

- Я считаю его духовником Вселенной, он нравственная сила. Но он не творил Вселенную. Дьявол, - улыбнулся Веселок, - аморальный лидер Вселенной. По силе они равны. И обитают они только в человеческой Вселенной. Зверю они не нужны.

- А ты опасный для России человек!

- Почему? - искренне удивился Веселок.

- Ты отвергаешь самое святое - бога!

- И ты не понимаешь! - с отчаянием воскликнул Веселок. - Да признаю я Бога, но не отдаю ему конечную роль. Я не могу представить картину мира, и меня это мучает, жить не дает.

- А зачем тебе представлять? Это так необходимо?

- Это любопытно, - ответил Веселок.

- Что? - спросила она, ошарашенная. - Из-за этого каприза ты жизнь гробишь? Не имеешь ни семьи, ни толковой профессии, ни уважения народа.

- Выходит, что так.

- Какой кошмар! До сих пор знала только о сексуальных маньяках, а, оказывается, есть и от знания.

- Слишком красиво, - возразил Веселок, - но все узнать сильно хочется. До самой сути, до основания, до корней!

Она внимательно оглядела Веселка с ног до головы (жалкое зрелище, подумал Веселок), покрутила у виска своим изящным пальчиком, очень милый, красивый жест, по крайней мере, он не был обидным. И вообще, как заметил Веселок, в ней не было качеств и черт, из которых бы можно было вывести ее ужасное увлечение. "И в то же время, - подумал он, - что-то злобное в ней есть, ведь Лауру или Джульетту невозможно представить за разрабатыванием плана очередного убийства, пусть и с благородными целями".

Подошел автобус. Веселок, поддержав ее за талию, втолкнул в салон, талией остался доволен. Он любил такое свойство человеческого тела, как гибкость. Может быть, потому, что сам им не обладал. Ноги вот тонковаты, болтаются в широких голенищах сапог. Сапоги, наверное, на ее размер не шьют. "Так что, - вздохнул Веселок, - придется простить ей этот недостаток." Он знал, что многие изъяны женской фигуры видны только в одежде, в постели они исчезают. Бог человека для рая творил, без одежды. Одним словом, Веселок к своей спутнице претензий не имел. Наоборот, с худенькими он чувствовал себ великаном, в постели он властвовал.

Когда они вышли из автобуса, она сказала ему, что развелась с мужем, то есть подала заявление на развод, но он уже дома не живет. Пока уехал в командировку.

- Надолго? - заинтересованно спросил Веселок.

- Недели на две.

- Нам хватит, - сказал Веселок.

- Чего хватит?

- Времени, за которое мы познаем друг друга и полюбим.

- А ты забавный, мне интересно с тобой.

- Тем более.

- А как ты относишься к моей деятельности? - спросила женщина вполне серьезно.

- Черт его знает, - честно ответил Веселок, - я не уерен, что она нужна, я не уверен, что она не нужна. Я нетверд в знаниях, поэтому ничего не могу утверждать твердо. Мне надо подумать.

Замарашка показала свой дом. Он был уже рядом. И она прибавила шаг. Все же здорово их поприжимало в автобусе. Веселок, например, к сексу был изрядно готов. Ее тоже достало.

То обстоятельство, что в подъезде оказался лифт, обрадовало Веселка. В таком возбуждении лестница на шестой этаж могла оказаться роковой. Лифт долго блуждал в небесах, наконец спустился на землю. Веселок, чтобы не думать о предстоящем, хотя думалось только об этом, прочитал на стенках лифта все надписи. Запомнил одну: "Тормоза - это жизнь и свобода!".

"Это точно!" - сразу же согласился Веселок, потому что сам не имел тормозов. Он еще не снял второго ботинка, заклинили венозные шнурки, а уже начал тихонечко подталкивать женщину к широкой кровати. Она уклонилась, ловко выскользнула из объятий и - в душ. "Чистоплюйка проклятая, с досадой подумал Веселок, - любить она без душа не может, людей сжигать может, а любить только после душа".

Веселок прилег поперек кровати. Ботинок от сильного напряжения крови наконец-то слетел с ноги: лопнул капроновый узел. Но Веселок удивился другому обстоятельству: куда ей такая вместительная кровать? Для ее худобы хватило бы деревенской лавки. Наверное, догадался Веселок, у нее муж был огромным. Или любил в прятки играть: ее спрячет каждая атласная складка.

Но оказалось ни то, ни другое. Она просто любила поперек кровати, как поперек жизни. Веселку тоже понравилось. Ему все в ней нравилось: даже ее средневековая связь с огнем, как будто спал он с женщиной из темного века. И этот плод воображения так безумно освежал его потенцию, что он подумал: это слаще, чем с красивой женщиной. Это вообще ни в какие ворота не лезет, это из других миров.