Всеволод Сысоев - Удивительные звери [Повесть, рассказы, очерки]

Охотовед Перекатов только недавно закончил учет лосей. Полевые работы затянулись, он соскучился по жене, маленькой дочурке. Приближался Новый год, и охотовед мечтал встретить его в кругу своей семьи. Только бы не задержал циклон — столь частый гость в этих местах. Утром Перекатов проснулся от громкого гудения проводов. Сквозь оттаявшие окна виднелась молочная пелена, висевшая над тальниками, — начиналась пурга.

— Павел Васильевич! Никак погода нелетная, — с беспокойством окликнул летчика Перекатов.

— Да, ветер сменился. С моря тянет. Теперь дня на два запуржит, видать, циклон идет.

Летчик так же, как и охотовед, хотел попасть в Хабаровск к Новому году. Последние сведения, полученные по радио, были безрадостными: все аэродромы закрыты, по всему Приамурью свирепствует циклон. Три дня бушевала пурга. На улицах поселка выросли сугробы вровень с крышей. На четвертый день ветер стал стихать. Наступило тридцать первое декабря.

— Неужто Новый год будем встречать здесь? — волновался Перекатов.

— Улетим, — успокаивал его пилот. — Лишь бы Хабаровск принимал. Вы собирайтесь, а я побеспокоюсь, чтобы техник машину разогрел.

И вот, когда все было готово к полету, торопливо подошел директор зверопромхоза:

— Товарищи, у нас беда! Прибежала из тайги лошадь охотника Семенова. На ней хомут, сбруя порвана, а хозяина нет. След перемело, сами знаете. Я выслал людей на поиски. В зимовье Семенова нет. Где теперь его искать? Много времени надо, а для вас — момент! Слетайте, прошу вас! На ЯКе и сесть везде можно, — человека подберете, может, замерзает он.

Перекатов задумался. Он уже видел себя за праздничным столом. Разрумянившаяся жена подает блинчики, фаршированных рябчиков — любимое его кушанье… А тут нужно идти на поиски неизвестного человека. Колебания недолго владели его душой. Искоса взглянув на летчика, он повернулся к директору зверопромхоза:

— Что же ты сразу с утра к нам не пришел? Показывай на карте, где зимовье Семенова и какой дорогой он должен был ехать. Каждая минута дорога.

— Вот тут его зимовье, на краю этой большой мари, дороги-то настоящей нет, а ехать он должен был по речке.

— Дежурьте у диспетчера. Если мы обнаружим охотника, радируем вам и попробуем сесть. — И, обращаясь к летчику, добавил: — Не суждено нам, Павел Васильевич, встречать Новый год в Хабаровске.

— Ничего, встретим его под елкой в тайге.

Прихватив с собой аптечку и термос с горячим чаем, Перекатов вылетел на поиски охотника.

Хотя снегопад прекратился, ветер порой достигал пятнадцати метров в секунду, самолет бросало словно автомобиль, пробирающийся по кочкам. Перекатов и летчик пристально всматривались в каждое темное пятно на земле, в каждое поваленное дерево, в каждый холмик. «Если жив, должен пережидать непогоду у костра, — размышлял Перекатов. — Но почему прибежала лошадь? Чего напугалась, как не удержал ее бывалый таежник?» Много возникало вопросов в голове охотоведа. Самолет бросало то вверх, то вниз. Под крылом плыли однообразные пейзажи. Заснеженный лес был лишен какой-либо жизни. Вот и то место, где должна находиться избушка Семенова, но не видно никаких признаков человека. Сделав несколько кругов, пилот обратился к Перекатову:

— Что делать?

— Осмотрим соседнюю речку. В пургу он мог потерять дорогу и уйти в сторону.

Рискуя быть застигнутым ураганным ветром, самолет взял курс на север. И вот, когда пилот хотел уже поворачивать обратно, Перекатов заметил на одной из излучин реки маленький дымок.

— Нашли! — вскрикнул он и хлопнул ладонью по спине пилота.

Но вскоре стало ясно, что дымок вьется из избушки каких-то рыбаков, вышедших на берег посмотреть на самолет.

— Павел Васильевич, делай посадку, расспросим людей.

Хотя и трудно было садиться на узкую, с высокими берегами в тальниках речку, но опытный пилот мастерски приземлился и подрулил к самой избушке. Выпрыгнув из самолета, Перекатов подошел к незнакомым рыбакам.

— Здравствуйте! Мы разыскиваем охотника Семенова, может, знаете такого? Он заблудился в пургу.

— Как не знать. Да вот он перед вами. Никуда не девался. Два дня у нас отлеживается.

— Неужели правда?! — радостно воскликнул Перекатов и бросился обнимать застенчиво улыбающегося рыжего бородача. — Вот какого новогоднего деда мы сейчас привезем из тайги!

— Да что же мы тут стоим, пошли в избушку, пельменями из тайменя угостим вас, — пригласил гостей один из рыбаков.

Пока Перекатов с пилотом уписывали чудесные пельмени, Семенов рассказывал:

— Тут от моего зимовья до поселка километров восемьдесят напрямик. Вздумалось мне к Новому году дичинки промхозу подбросить. На прошлой неделе подфартило: медведя жирнющего добыл. Завалил зверя в сани и чуть свет на деревню тронул. Конь медвежий дух учуял, похрапывает, везет резво, ну, думаю, рано приеду. А тут ветрюга поднялся, с ног валит. И надо же было свалиться сухой березе, когда я перелеском проезжал, да по возу суком задеть. Медведь шевельнулся. Ну, конь хватил и понес! Сани — на кочку, оглобли пополам. Коня как и не бывало. Остался я один с возом. А тут пурга, свету божьего не видно. Я — назад, да на старую протоку вышел. Как заблудился — и самому дивно. Хорошо, на зимовье попал. Здесь и пережидал непогодь…

— Вот видишь, ты тут пельменями услаждаешься, а жена слезами изошлась, — заметил охотовед.

Отблагодарив за угощение, он вместе с пилотом и охотником направился к самолету. Вечером все трое благополучно прибыли в поселок, где их с нетерпением ожидало все население.

Новый год встречали у директора промхоза. На вечере были Семенов и товарищи его по охоте.

— А я полагал, что конный транспорт надежней авиационного, — подтрунивал пилот над незадачливым охотником.

— Всякое бывает, — разводил в смущении руками Семенов, — всему виной медведь. С конем в тайге не заблудишься. Бывали со мной и не такие случаи. Вез я однажды на метеостанцию груз, припозднился. Поднялся сильный буран: шаг ступишь, а след за тобой уже замело. Сбился с дороги. Ну, думаю, пропал. Распряг коня и говорю ему, как человеку: «Иди, Буланый, в деревню, овса дам». Развернулся мой конь, понюхал снег и пошел. Ухватился я за его хвост — и вслед. Шли долго. Устал я, с ног валюсь, а хвост из рук не выпускаю: держась за него, мне легче идти. И что бы вы думали — привел меня Буланый в деревню. Так я от радости его поцеловал, буханку хлеба дал.

И хотя причиной задержки охотоведа в новогоднюю ночь был испуг лошади, он предложил тост за Буланого.

До чего же сильна рыбацкая страсть! Мороз ниже двадцати градусов, назойливый ветер, пронизывая любую одежду, свободно разгуливает по широким просторам Амура, а рыбаки упрямо сидят у своих лунок, погрузившись в мир ведомых лишь им ощущений, забывая обо всем окружающем. Удивительное племя!