Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

В 1166 г. Фридрих отправился в Италию в четвертый раз. Он двинулся в Рим, без труда разбил римские отряды, но в следующем 1167 г., который приходится 44 годом периода, между немцами распространилась сильная моровая язва, от которой погибла большая часть войска и много знати. Люди умирали внезапно и, встав поутру в совершенном здоровые, человек в тот же день падал мертвым на улице. Некоторые умирали, присутствуя при похоронах, родственников и друзей. Собрав остатки изнуренного и полумертвого войска, император отправился в Павию, а на следующую весну, тайно и переодетый, с немногими людьми уехал из Италии.

Фридрих имел несчастье на тринадцать лет пережить конец Медного века и умереть в начале Железного, но обаяние от его личности сохранилось надолго. По поводу его смерти пишут, что вся Европа оплакивала смерть императора Фридриха. «Это страшное сокрушительное известие, — пишет один современный французский писатель, — до такой степени на меня подействовало, что я пришел в совершенное отчаяние и почувствовал отвращение к жизни. Пал непоколебимый столб государства, рушилась твердыня Германии, закатилась утренняя звезда, затмевавшая блеском своим все остальные звезды. Уже нет теперь того могучего льва, который величием своего облика и силою мышц устрашал диких зверей, держал их в повиновении, усмирял мятежников, обуздывал хищников».

Фридрих возвысил в общем мнении императорское достоинство, и его канцлер имел полное право выразиться: «В одной Германии есть император, остальною Европою правят просто местные государи».

Никогда королевская власть не обладала большим могуществом, не пользовалась большей популярностью, чем в это время. Под ее защитою немецкая культура достигает нового расцвета. В городах рост богатства обнаруживается даже в самой их внешности, в возникающих архитектурных памятниках. Положение сельских классов в общем значительно улучшается, земледелие прогрессирует, ценность земли возрастает, первобытные леса расчищаются, вспахиваются обширные пространства, развивается виноделие.

Образ жизни получает новый, менее грубый характер и возникает даже известный вкус к духовным наслаждениям. Зарождается национальная литература Германии. Подвиги Фридриха Барбароссы воспевались в латинских поэмах и излагались по латыни же летописцами. Лучшие из этих летописцев — епископ Оттоя Фрейзингенский. Но наряду с духовными писателями появляются и рыцари миннезингеры, воспевающие на народном языке не только любовь, но даже битвы и подвиги рыцарей; таковы Кюренберг, Генрих фон Вельдеке и др. Они являются на имперские сеймы, князья привлекают их к своим дворам. Рядом с лирической поэзией процветает и эпическая. Именно в XII веке сложилась в той форме, в какой она дошла до нас, великая германская эпопея о Нибелунгах, герои которой странным смешением рыцарских чувств и грубости напоминают иногда современников Фридриха Барбароссы. Ниже этих духовных и светских поэтов стоят жонглеры, распевающие по городам и деревням для «услаждения» простонародья. Таким образом, с какой бы точки зрения ни рассматривать Германию времен Фридриха Барбароссы, она представляется страной оригинальной, полной сил и явлений.

Здесь, кстати, нужно указать на одно интересное явление, происходящее в конце Медного и в начале Железного века. В то время, когда при первых шагах атавизма на свет появляются психопаты, неврастеники, сумасшедшие и т. и. продукты вырождения, природа делает последние усилия в сторону прогонизма. Одни роды уже явно склоняются в сторону упадка, а другие еще продолжают продвигаться в сторону высшего типа. В результате такого процесса вершины народа и его подонки далеко расходятся между собою. Впрочем, не только в отдельных родах, но в одном и том же семействе, от одних и тех же родителей один брат может в это время родиться гениальным, а другой — слабоумным или идиотом. Отсюда становится понятным целый ряд явлений, наблюдаемых в конце исторического цикла.

Во-первых, природа в своих последних усилиях в сторону прогонизма производит на свет, хотя и в небольшом количестве, но зато самых выдающихся людей, какие только могут произойти от народа в данное время. Само собою разумеется, что высота этих людей находится в зависимости от той ступени прогонизма, до которой дошел народ в текущем цикле. На низких ступенях народ производит знаменитых пророков и учителей веры, а на более высоких — великих поэтов или ученых. В текущем цикле — это как бы осенние запоздалые цветы.

Далее, вследствие сильного расхождения членов одного и того же поколения в отношении ума, нравственности и характера, является повод к распадению общества на партии в силу необходимости. Люди высокой нравственности, рассеянные в обществе и не знающие друг друга, принуждены поневоле жить между выродками, на стороне которых большинство. Естественно, что они тяготятся своим одиночеством и при первом же религиозном или политическом движении, сходятся между собою, образуя какую-нибудь новую религию, секту или политическую партию, отличающуюся от всего остального общества своей высокой нравственностью и другими свойствами человека высокого подъема. Такой сектой были, например, первые христиане, выделившиеся из вырождавшегося иудейства и поразившие мир своими высоконравственными принципами и небывало высокой в нравственном отношении жизнью. В Индии такую же самую роль сыграли в свое время буддисты.

Наконец то же самое явление становится причиной расслоения общества на классы. В то время, когда верхи общества и его низы расходятся между собою в умственном, нравственном, а следовательно и в материальном отношении, упадок наступающего Железного века губительнее всего действует на средний (городской) класс, который, по словам современников, совершенно исчезает. Позже мы увидим, что его вымирание неизбежно при условиях городской жизни. И вот в результате к новому циклу из общества остаются только верхи и низы, разделенные между собою пропастью настолько глубокой, что кажутся принадлежащими к двум совершенно различным расам. Пропасть эта расширяется еще больше в следующем затем Золотом веке, когда наступает подъем правящих классов и наибольший упадок простонародья.

Это-то и заставляет многих ученых доказывать, что правящие классы повсюду происходят не из местного населения, а от чужеземцев-завоевателей. Таким образом, широко распространенный взгляд на правящий класс, как на явление ненормальное, искусственное и вызванное какими-то злоупотреблениями, совершенно неоснователен. Что бы мы ни делали для смешения общественных слоев, но, пока существуют в человечестве процессы вырождения и возрождения, все наши условия останутся такими же бесполезными и бессмысленными, как вычерпывание воды из океанов.