Павел Шкуркин - Путешествие восьми бессмертных

При лучах заходящего солнца увидели они массивное сооружение с длинными аркадами, оригинальной, загнутой по углам крышей, причудливыми крытыми переходами и круглыми дверями и окнами.

Дворец оказался без обитателей. Все его залы и комнаты были наполнены такими богатствами, о которых на земле и понятия не имеют…

Впрочем, подробный осмотр дворца гении оставили до другого дня, а теперь обратили особенное внимание на кладовые, в которых хранились неисчерпаемые, казалось, запасы чрезвычайно вкусных кушаний и отличных вин, — а в винах ба-сянь толк знали! Гении устали и были голодны; поэтому, отложив поиски нефритовой дощечки до вечера, они тотчас расположились за столом в главном зале, принесли туда столько кушаний и вина, сколько могли захватить, и начался настоящий пир, во время которого было столько съедено, а главное — выпито, сколько могут съесть и выпить только Бессмертные.

Пускай они едят, пьют, шутят и забавляются песнями и импровизацией стихов… А где же Лун-ван?..

Лун-ван, захватив родных, близких и приближенных, бежал с отрядом дворцовой охраны в Южное море. В это время Ао-жэнь, Нань-хай Лун-ван — «князь-дракон Южного моря» — вышел на высокую террасу своего дворца и увидел, что на северо-востоке поднялось густое облако дыма или пыли, которое, заволакивая небо и затмевая солнце, медленно надвигалось на южные владения.

— Эй! — крикнул южный Лун-ван своим приближенным. — Смотрите туда: что это значит? Откуда могли взяться на море дым или пыль? Послать сейчас же наверх, узнать, в чем дело!

Прошло полчаса, не больше, как к владыке Южного моря явился чиновник поверхностной охраны и доложил невероятные дела: что Лун-ван Восточного моря около своего царства сражался с Восемью гениями, и что в пределах Дун-хая все охвачено пламенем…

Ао-жэнь был изумлен и встревожен.

— Вероятно, — сказал он своим сановникам, — слишком важны были причины, побудившие Дун-хай Лун-вана предпринять такую непосильную борьбу… Но почему же он не только не просит помощи, но даже ничего не сообщил мне об этом? Ведь мы, лун-ваны всех морей, всегда оказываем поддержку друг другу… Сейчас же послать нескольких толковых офицеров в Дун-хай (Восточное море), разузнать подробности того, что там происходит. А на всякий случай усилить караулы во дворце и охрану на границе! Воинам быть в боевой готовности и впредь до разрешения никуда не отлучаться из своих помещений!

Не успел Ао-жэнь отдать приказ, как за дворцовой оградой раздались шум и крики. Прибежали приближенные и доложили, что Дун-хай Лун-ван с женой, детьми и приближенными прибыл сюда и просит приюта.

Ао-жэнь изумился еще более и испугался: такого быстрого и тяжелого оборота дела он никак не ожидал… Но долг гостеприимства — прежде всего.

— Просить, просить сюда высокого гостя, — сказал он и двинулся навстречу входившему Восточному Лун-вану, который шел, закрыв лицо руками; сквозь пальцы лились слезы…

— О, мой старший брат, — говорил Ао-жэнь, усаживая гостя рядом с собой с левой стороны, — скажите, что случилось?

Прерывая свои слова рыданиями, гость отвечал:

— Вчера Восемь гениев переправлялись через мое море. Между ними был некий Лань Цай-хэ, который вздумал переплыть воду на каменной дощечке из нефрита, которая издавала такой сильный свет, что дворец озарился, как в самый яркий полдень. Моему старшему сыну, конечно, понравилась эта дощечка; он со своими слугами погнался за Лань Цай-хэ, отобрал дощечку, а его самого посадил в темницу; но я приказал его отпустить… Мы думали, что дело кончено, но жестоко ошиблись…

На помощь к Цай-хэ пришел его товарищ Люй Дун-бинь с множеством воинов, и нахально требовал возвращения нефритовой дощечки. Мой старший сын вышел к нему навстречу и погиб… На помощь брату пошел второй сын — и вернулся без плеча; через несколько часов он умер. В душе моей кипела злоба против подлых тварей и, собрав стотысячное войско, я двинулся против них… Я сделал все, что мог, но не был в состоянии одолеть их: они разбили мои войска, и я бежал. Но они, подлые, не удовольствовались своей победой: они стали жечь воду и выжгли море до дна… Теперь у меня нет владений, и мне деваться некуда!

Поэтому я собрал остатки своей семьи и пришел к вам, моему дорогому другу и брату. Я, жена и дети обращаемся к вам с покорной просьбой — приютите нас на остаток наших дней… И умоляю вас: примите меры против коварства этих злых духов, иначе и вас они погубят, и отомстите за нас!

Нань-хай Лун-ван задумался… Конечно, он рад не только оказать гостеприимство такому же, как он сам, Лун-вану, но и помочь ему… Только Восточный Лун-ван, пораженный своими несчастьями, не сказал ему самого главного.

— Скажите, — обратился Ао-жэнь к своему гостю, — сколько войска у ба-сяней?

— Воинов у них немного, но они сражаются так храбро и действуют так дружно, что противиться им прямо нет никакой возможности!

— А где теперь расположены их войска? — снова спросил Ао-жэнь, которому, видимо, пришла в голову какая-то мысль.

— Они, кажется, сейчас расположились где-то вблизи моего дворца, — отвечал Лун-ван.

— Ну, счастье ваше, что вы оттуда выбрались, — сказал Ао-жэнь, и затем, помолчав немного, продолжал уже не добродушно, а совсем другим тоном, с оттенком насмешки и явной злобой: — Вы меня извините за откровенность, но я должен сказать вам правду: случилось огромное несчастье, и не только для вас, но и для всего подводного народа, чего вы, по-видимому, еще себе не уяснили. А кто в этом виноват?.. Вина целиком лежит на вашем сыне! Его жадность и своеволие, не сдерживаемые вами, привели вот к какому результату!

Дун-хай Лун-вану так было горько слышать эти упреки, что он заплакал; но, сознавая их справедливость, он не возражал.

Ао-жэню стало его жаль, и он уже мягче продолжал:

— Но и гении поступили по отношению к вам слишком жестоко. Мало того, что они хотят отнять драгоценность, — они жгут целое царство и убивают его население. Это безграничная жестокость с их стороны, ибо они знали, что сила на их стороне, следовательно, они могли остановиться в любой момент. Этого им простить нельзя! Не падайте духом, я отомщу за вас… Ваше теперешнее горе я попробую превратить в радость. Если они с войском расположились около дворца — этим они сами себе подписали смертный приговор.

Удивленный Дун-хай Лун-ван просил Ао-жэня сообщить ему, какое средство может победить могущественного врага.

— Очень просто, — отвечал Ао-жэнь. — Если бы они расположились на возвышенности, т. е. на суше, то бороться с ними было бы мудрено; но, раз они находятся около дворца, т. е. в низине, на дне бывшего моря, то они сами отдали себя в нашу власть… Мы быстро спустим воды с суши в море и затопим их. Выхода у них не будет: какими бы силами они ни обладали, какие бы войска у них ни были в распоряжении, им ничто не поможет… Я глубоко уверен, что на этот раз мы победим!