Федор Достоевский - Том 14. Дневник писателя 1877, 1980, 1981

Я накануне как раз говорил с одним из наших тонких юристов и знатоков русской жизни ~ у нас один и тот же вывод… — Возможно, речь идет о знаменитом юристе А. Ф. Кони, авторе интересных воспоминаний и статей о русских писателях (Достоевском, Тургеневе, Некрасове, Л. Н. Толстом, Писемском, Островском и др.).

На другой день, в фельетоне Незнакомца, я прочел очень многое весьма похожее на то, об чем мы только что говорили накануне. — Подразумевается следующий отрывок из фельетона «Недельные очерки и картинки», в основном перекликающийся с анализом поведения генерала Гартунга как в этом, так и во втором параграфе настоящей главы «Дневника писателя»: «Мне кажется, что Гартунг говорил правду; он не мог признать себя виновным в том преступлении, в каком его обвинили. Но прав ли он? Это другой вопрос. Можно сказать только, что в этом процессе и его исходе виноваты все — и никто не виноват; этот процесс один из тех несчастных случаев, в которых так ярко выступает наша всероссийская слабость не отличать своего от чужого, наше халатное отношение к делу, наша непривычка к какой бы то ни было законности. То, что сделал Гартунг, делается чуть не ежедневно, почти на глазах у всех, и никто не обращает на это внимания <���…> И делают это очень честные люди, не подозревая даже, что они крадут <���…> Нет сомнения, что Гартунг поступил неправильно, распорядившись с документами, бумагами и вещами Занфтлебена слишком уж просто: взял да и увез. Но весьма быть может, что он сделал это без злого умысла, без намерения что-либо украсть. Видимо, даже впоследствии, когда уже началось дело, он не понимал его значения <���…> Только на скамье подсудимых он понял о грозящей ему опасности. Спасаясь от бесчестья, от клейма вора и мошенника, он лишил себя жизни и пал жертвой разногласия строгого закона с распущенностью нашей жизни» (Нов. время. 1877. 16 (28) окт. № 587).

…учреждение гласного присяжного суда всё же ведь не русское, а скопированное с иностранного. — Гласный суд с присяжными был введен в России судебной реформой 1864 г. Новые судебные уставы — самая последовательная из буржуазно-демократических реформ 1860-х годов. Этим обстоятельством и объясняются резкие нападки на гласный суд консервативной прессы и требования судебной контрреформы в 1870— 1880-х годах. См. об этом в книге: Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия (М. Н. Катков и его издания). М., 1978. С. 141–148, 243–252.

Недавно «Московские ведомости», № 262-й, сделали в своей передовой статье следующее замечание… — Далее Достоевский цитирует передовую статью «Москва, 21 октября» (Моск. ведомости. 1877. 22 окт. № 262).

«Новое время» заметило по этому поводу на другой же день — что «Правительственный вестник» разумел, может быть, просто какую-нибудь болтовню в публике, вовсе не имеющую такого значения. — «Новое время» писало по этому поводу не «на другой день», а через три дня, в отделе «Среди газет и журналов»: «„Моск<���овским> ведомостям“» грезится Россия, опутанная сетью коварных интриг <���…> Нам кажется, что или „Моск<���овские) ведомости“ поторопились сделать свои выводы, или их корреспондент слишком поусердствовал. Опровержение нашей официальной газеты касалось вздорных слухов, естественно возникающих вдали от театра военных действий при недостатке точных сведений, а вовсе не приписывало этих слухов какой-либо вредной партии» (Нов. время. 1877. 25 окт. (6 ноября). № 596). Приводим наиболее существенные выдержки из сообщения «Правительственного вестника», по-разному истолкованные «Московскими ведомостями» и «Новым временем»: «В последнее время в здешней столице нередко начали распространяться неверные сведения и слухи о ходе дел на театре военных действий <���…> К сожалению <���…> напряженное внимание и весьма естественное желание следить за всем происходящим в районе действий наших войск лишает многих возможности относиться к распускаемым ложным и большею частью тревожным слухам с надлежащею осторожностью и тем недоверием, которого слухи эти <���…> заслуживают. Самым осязательным и наглядным подтверждением всему вышеизложенному может служить настойчиво и быстро распространившийся на днях слух о том, что турки, атаковав превосходящими силами отряд генерал-адъютанта Гурко, завладели вновь важными позициями у Горного Дубняка <���…> Слух этот <���…> был распускаем по городу именно в то время, когда часть отряда генерала Гурко победоносно выполняла возложенную на нее обязанность, занимая важный в стратегическом отношении укрепленный пункт у Телища. Равным образом все распускаемые сведения и слухи, почерпнутые из телеграфических известий или корреспонденции некоторой части заграничной прессы, не заслуживают никакого доверия» (1877. 19 (31) окт. № 230).

Теперь уже не май месяц; теперь уже все знают и пишут о клерикальном всемирном заговоре… — Из новых сообщений о происках клерикалов в Западной Европе, и в частности во Франции, едва ли могли не привлечь внимания Достоевского следующие: «С каждым днем все более и более выясняется, что империя под знаменем папы составляет цель деятелей Елисейского дворца, держащих в руках нити официозного движения» (Нов. время. 1877. 30 сент. (12 окт.). № 571). И еще: «Корреспондент „Кельнской газеты“ пишет из Парижа 26 сентября (8 октября). Почти все французские епископы обращаются к своей пастве с избирательными посланиями, и не подлежит сомнению, что клерикальное движение в пользу официальных кандидатов ведется по особому плану, утвержденному в Риме» (там же. 3 (15) окт. № 574).

…даже самые либеральные из наших газет согласились, что заговор этот имеет свою силу. — Достоевский имеет в виду газету «Голос», одну из статей которой цитирует и комментирует ниже.

Вот еще выписка, но уже из «Нового времени», № 587. «Новое время» в отделе своем «Среди газет и журналов» цитирует мнение «Голоса»… — «Выписка» эта заимствована Достоевским из газеты «Новое время» (1877. 16 (28) окт. № 587).

Уж одно известие о кандидатуре Ледоховского, несомненно польского происхождения… — Это известие появилось в одном из польских журналов (или газет) и было повторено «Голосом» (около 16 (28) окт. № 247). О Ледоховском см. ниже, примеч. к словам: «…в состоянии бы был так шлепнуться избранием…».

…римский конклав, наполненный такими тонкими умами… — Достоевский отождествляет с конклавом коллегию римских кардиналов. Конклав в более точном значении этого слова (от лат. conclave — запертый зал) — собрание кардиналов католической церкви, созываемое для избрания нового папы обычно на одиннадцатый день после кончины его предшественника. Впрочем, в 1877 г. коллегия кардиналов с согласия самого папы собиралась нарушить этот обычай. «Ватикан, — сообщали «Московские ведомости», — воспользовался пребыванием в Риме монсеньора Гибера (архиепископа парижского. — Ред. ), чтобы устроить несколько кардинальских собраний, на которых обсуждались самые важные интересы римской церкви. Говорят, что на этих собраниях установилось соглашение относительно мер, которые следует принять на случай упразднения папского престола. Новый папа должен быть избран как можно скорее <���…> Таково мнение самого Пия IX. Что касается будущего конклава, то по этому поводу обсуждался вопрос, где будет удобнее собрать его, в Риме или в чужих краях. В этом последнем случае Ницца была предложена как самое удобное место для означенной церемонии. Самым серьезным кандидатом на папский престол считают вообще кардинала Каноссу, епископа Веронского <���…> Кардинал Каносса пользуется расположением значительного числа своих товарищей, в особенности иезуитов» (Моск. ведомости. 1877. 28 июня. № 160).