Заметки о Ленине (Сборник)

Между прочим. Как мелкое, но имеющее все же значение обстоятельство, надо отметить необходимую перемену в принципиальной постановке вопроса о борьбе с спекуляцией. "Правильную" торговлю, не уклоняющуюся от государственного контроля, мы должны поддержать, нам выгодно ее развить. А спекуляцию нельзя отличить от "правильной" торговли, если понимать спекуляцию в смысле политико-экономическом. Свобода торговли есть капитализм, капитализм есть спекуляция, закрывать глаза на это смешно.

Как же быть? Объявить спекуляцию безнаказанной?

Нет. Надо пересмотреть и переработать все законы о спекуляции, объявив наказуемым (и преследуя фактически с тройной против прежнего строгостью) всякое хищение и всякое уклонение, прямое или косвенное, открытое или прикрытое, от государственного контроля, надзора, учета. Именно такой постановкой вопроса (в С. Н. К. уже начата работа, т.-е. Совнаркомом уже предписано начать работу, по пересмотру законов о спекуляции) мы и добьемся того, чтобы направить неизбежное, в известной мере, и необходимое нам развитие капитализма в русло государственного капитализма.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИТОГИ И ВЫВОДЫ.

Мне осталось еще коснуться хотя бы вкратце политической обстановки, как она сложилась и видоизменилась в связи с обрисованной выше экономикой.

Уже сказано, что основные черты нашей экономики в 1921 году те же самые, какие были в 1918 г. Весна 1921-го года принесла - главным образом, в силу неурожая и падежа скота - крайнее обострение в положении крестьянства, и без того чрезвычайно тяжелом вследствие войны и блокады. Результатом обострения явились политические колебания, составляющие, вообще говоря, самое "натуру" мелкого производителя. Самым ярким выражением этих колебаний был Кронштадтский мятеж.

Характернее всего в кронштадтских событиях именно колебания мелко-буржуазной стихии. Вполне оформленного, ясного, определенного очень мало. Туманные лозунги "свободы", "свободы торговли", "раскрепощения", "советов без большевиков", или перевыбора советов, или избавления от "партийной диктатуры" и так далее и тому подобное. И меньшевики и эс-эры объявляют кронштадтское движение "своим". Виктор Чернов посылает гонца в Кронштадт, за "Учредилку" голосует в Кронштадте, по предложению этого гонца, меньшевик Вальк, один из кронштадтских вождей. Вся белогвардейщина мобилизуется "за Кронштадт" моментально, с быстротой, можно сказать, радиотелеграфической. Белогвардейские военспецы в Кронштадте, ряд спецов, а не один Козловский, разрабатывают план десанта в Ораниенбаум, план, испугавший колеблющуюся меньшевистски-эс-эровски-беспартийную массу. Свыше полусотни заграничных белогвардейских русских газет развивают бешеную по энергии кампанию "за Кронштадт". Крупные банки, все силы финансового капитала открывают сборы на помощь Кронштадту. Умный вождь буржуазии и помещиков, кадет Милюков, терпеливо разъясняет дурачку Виктору Чернову прямо (а сидящим в Питерской тюрьме по их связи с Кронштадтом меньшевикам Дану и Рожкову косвенно), что не к чему торопиться с Учредилкой, что можно и должно высказаться за Советскую власть - только без большевиков.

Конечно, нетрудно быть умнее таких самовлюбленных дурачков, как Чернов, герой мелко-буржуазной фразы, или как Мартов, рыцарь подделанного "под марксизм" мещанского реформизма. Не в том собственно и дело, что Милюков, как личность, умнее, а в том, что партийный вождь крупной буржуазии яснее видит, лучше понимает классовую суть дела и политические взаимоотношения в силу своего классового положения, чем вожди мелкой буржуазии, Черновы и Мартовы. Ибо буржуазия есть действительно классовая сила, которая при капитализме господствует неизбежно, и в монархии и в самой что ни на есть демократической республике, пользуясь также неизбежно поддержкой всемирной буржуазии. А мелкая буржуазия, то-есть все герои Второго Интернационала и Интернационала "два с половиной", не может быть ни чем иным, по экономической сути дела, как выражением классового бессилия, - отсюда колебания, фраза, беспомощность. В 1789 году мелкие буржуа могли еще быть великими революционерами; в 1848 году они были смешны и жалки; в 1917-1921 годах они - отвратительные пособники реакции, прямые лакеи ее, по их действительной роли, все равно, зовут ли их Черновыми и Мартовыми, или Каутскими, Макдональдами, и так далее и тому подобное.

Когда Мартов в своем берлинском журнале заявляет, будто Кронштадт не только проводил меньшевистские лозунги, но и дал доказательство того, что возможно противобольшевистское движение, не служащее целиком белогвардейщине, капиталистам и помещикам, то это именно образец самовлюбленного мещанского Нарциса. Давайте попросту закроем глаза на тот факт, что все настоящие белогвардейцы приветствовали кронштадтцев и собирали через банки фонды в помощь Кронштадту! Милюков прав против Черновых и Мартовых, ибо дает действительную тактику действительной белогвардейской силы, силы капиталистов и помещиков: давайте поддерживать кого-угодно, какую угодно Советскую власть, лишь бы свергнуть большевиков, лишь бы осуществить передвижку власти! Все равно, вправо или влево, к меньшевикам или к анархистам, лишь бы передвижку власти от большевиков; а остальное, - остальное "мы", Милюковы, "мы", капиталисты и помещики, "сами" сделаем; анархистиков, Черновых, Мартовых мы шлепками прогоним, как делали в Сибири по отношению к Чернову и Майскому, как делали в Венгрии по отношению к венгерским Черновым и Мартовым, как делали в Германии по отношению к Каутскому, в Вене по отношению к Фр. Адлерам и К°. Этих мещанских Нарцисов, меньшевиков, эс-эров, беспартийных, настоящая деловая буржуазия сотнями одурачивала и прогоняла во всех революциях десятки раз во всех странах. Это доказано историей. Это проверено фактами. Нарцисы будут болтать. Милюковы и белогвардейщина будут дело делать.

"Лишь бы передвижка власти от большевиков, все равно, немного вправо или немного влево, а остальное приложится", в этом Милюков совершенно прав. Это - классовая истина, подтвержденная всей историей революций всех стран всей многовековой эпохи новой истории, после средневековья. Распыленного мелкого производителя, крестьянина, объединяет, экономически и политически, либо буржуазия (так бывало всегда при капитализме, во всех странах, во всех революциях нового времени, так будет всегда при капитализме), либо пролетариат (так бывало, в зачаточной форме, при высшем развитии некоторых из самых великих революций в новой истории, на самое короткое время; так было в России 1917-1921 годов в более развитой форме). О "третьем" пути, о "третьей силе" могут болтать и мечтать только самовлюбленные Нарцисы.