Сергей Довлатов - Ремесло

Конферансье Беленький с порога восклицал:

- Я слышал, есть место на питомнике лекарственных змей. Работа несложная. Главное - кормить их четыре раза в сутки. Кое-что убрать, там, вымыть.

подмести... Платят - сто шестьдесят в неделю. И голодным, между прочим, не останешься.

- То есть? - гадливо настораживался Баскин.

- Что это значит? Что ты хочешь этим сказать?

Беленький в свою очередь повышал голос:

- Думаешь, чем их тут кормят? Мышами? Ни хрена подобного! Это тебе не совдепия! Тут змеи питаются лучше, чем наши космонавты.

Все предусмотрено: белки, жиры, углеводы...

На лице у Баскина выражалось крайнее отвращение:

- Неужели будешь есть из одного корыта со змеями? Стоило ради этого уезжать из Москвы?!

- Почему из одного корыта? Я могу захватить из дома посуду...

Сам Эрик Баскин тяготел к абстрактно-политической деятельности. Он все твердил:

- Мы должны рассказать людям правду о тоталитаризме!

- Расскажи, - иронизировал Беленький, - а мы послушаем.

Баскин в ответ только мрачно ругался. Действительно, языка он не знал. Как собирался проповедовать - было неясно...

Бывший фарцовщик Акула мечтал о собственном торговом предприятии. Он говорил:

- В Москве я жил как фрайер. Покупал у финского туриста зажигалку и делал на этом свой червонец.

С элементарного гондона мог наварить три рубля. И я был в порядке. А тут - все заграничное!

И никакого дефицита. Разве что кроме наркотиков.

А наркотики - это "вилы". Остается "телега", честный производственный бизнес. Меня бы, например, вполне устроила скромная рыбная лавка. Что требует начального капитала,..

При слове "капитал" все замолкали.

Музыковед Ирина Гольц выдвигала романтические проекты; - В Америке двадцать три процента миллионеров.

Хоть одному из них требуется добродетельная жена с утонченными манерами и безупречным эстетическим вкусом?..

- Будешь выходить замуж, - говорил Скафарь, - усынови меня. А что особенного? Да, мне сорок лет, ну и что? Так и скажи будущему мужу: "Это - - Шурик.

Лично я молода, но имею взрослого сына!., "

Тут вмешивался Лемкус:

- Вы просто не знаете американской жизни. Тут есть проверенные и вполне законные способы обогащения. Что может быть проще? Вы идете по фешенебельной Мэдисон-авеню. Навстречу вам собака, элементарный доберман. Вы говорите: "Ах, какая миленькая собачка! " И быстрым движением щелкаете ее по носу.

Доберман хватает вас за ногу. Вы теряете сознание.

Констатируете нервный шок. Звоните хорошему адвокату.

Подаете в суд на хозяина добермана. Требуете компенсации морального и физического ущерба.

Хозяин-миллионер выписывает чек на двадцать тысяч...

Мы возражали:

- А если окажется, что собака принадлежит какому-нибудь бродяге? Мало ли на Бродвее черных инвалидов с доберманами?

- Я же говорю не о Бродвее. Я говорю о фешенебельной Мэдисон. Там живут одни миллионеры, - Там живет художник Попазян, - говорил Скафарь, - - он нищий.

- Разве у Попазяна есть собака?

- У Попазяна нет даже тараканов...

Экономист Скафарь хотел жениться на богатой вдове. Он был высок, худощав и любвеобилен. Кроме того, носил очки, что в российском захолустье считается признаком интеллигентности.

Мы интересовались:

- Что же ты скажешь невесте? Хай? А потом?

Скафарь реагировал тихо и задушевно:

- Подлинное чувство не требует слов. Я буду молча дарить ей цветы...

Вновь подавал голос загадочный религиозный деятель Лемкус. Когда-то он был евреем, выехал по израильским документам. Но в Риме его охмурили баптисты, посулив какие-то материальные льготы.

Кажется, весьма незначительные. Чем он занимается в Америке, было неясно.

Иногда в газете "Слово и дело" появлялись корреспонденции Лемкуса. Например: "Как узреть Бога", "Свет истины", "Задумайтесь, маловеры! "

СОЛО НА УНДЕРВУДЕ

В очередной заметке Лемкуса говорилось:

"Как замечательно выразился Иисус Христос... " Далее следовала цшпата из Нагорной проповеди...

Так Лемкус похвалил способного автора.

Лемкус творчески развивал свои же идеи:

- Собака, я думаю, это мелко. Есть более эффективные методы. Например, вы покупаете старую машину. Едете в Голливуд. Или в Хьюстон, где полно миллионеров. Целыми днями разъезжаете по улицам.

98

Причем игнорируя светофоры. И, естественно, попадая в аварии. Наконец, вас таранит роскошный лимузин.

В лимузине сидит нефтяной король. Вы угрожаете ему судебной процедурой. Нефтяной король приходит в ужас.

Его время стоит огромных денег. Десять тысяч - минута.

Ему гораздо проще откупиться на месте. Выписать чек и ехать по своим делам...

- А Бог тебя за это не покарает? - ехидно спрашивал Мокер.

- Не думаю, - отвечал Лемкус, - маловероятно...

Бог любит страждущих и неимущих.

- А жуликов? - не унимался Мокер, - Взять у богатого - не грех, реагировал Лемкус.

- Вот и Ленин так думал...

Шло время. Чьи-то жены работали, Дроздов питался у знакомых, студию ему оплачивала "НАЙАНА", Лемкуса подкармливали баптисты. Ирина Гольц обнаружила в Кливленде богатого родственника.

А мы все строили планы. Пока однажды Мокер не сказал:

- А я, представьте себе, знаю, что мы будем делать.

Дроздов заранее кивнул. Эрик Баскин недоверчиво прищурился. Я вдруг почувствовал странное беспокойство.

Помедлив несколько секунд, Мокер торжествующе выговорил:

- Мы будем издавать вторую русскую газету!

СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ МАРШ

Подсознательно каждый из нас мечтал о русской газете. Ведь журналистика была нашей единственной профессией. Единственным любимым занятием. Просто мы не знали, как это делается в США.

Дома все было очень просто. Там был обком, который все знал. У любой газеты было помещение, штат и соответствующее оборудование. Все необходимое предоставлялось государством. Начиная с типографии и кончая шариковыми авторучками.

Дома был цензор. Было окошко, где вы регулярно получали зарплату. Было начальство, которое давало руководящие указания. Вам оставалось только писать.

При этом заранее было известно - что именно.

А здесь?!

Английского мы не знали. (За исключением Вили Мокера, который объяснялся не без помощи жестов. )

О здешней газетной технологии не имели представления.

Кроме того, подозревали, что вся затея эта стоит немалых денег.

- И вообще, - поинтересовался Баскин, - кто нам даст разрешение? Мы ведь даже гражданства не имеем. Выходит, каждый поц может издавать газету? А что, если мы начнем подрывать устои капитализма?

Но Мокер, как выяснилось, располагал подробной информацией. И на вопросы отвечал без запинки:

- Специального разрешения не требуется. Мы просто регистрируем нашу корпорацию, и все. Затем снимаем недорогое помещение в Манхеттене. Заказываем русскую наборную машину. Дешевых типографий в Нью-Йорке сколько угодно. Технология в Штатах более современная, а значит - простая. Вместо цинковых клише используются фотостаты.