Array Сборник - Русские писатели о цензуре и цензорах. От Радищева до наших дней. 1790–1990

Современный автор, приведя слова анонимного автора статьи из «Русского вестника» за 1906 г., заявившего, что «современному русскому человеку <���…> трудно, почти невозможно понять это совместительство свободного литературного труда со службой, так или иначе направленной к ограничению свободного слова», дает далее вполне логичное объяснение этому феномену [4] Сонина Е. С. С. 38. .

Наша антология – первый опыт публикации более или менее полного свода произведений русских писателей, в котором отразилась двухвековая непрестанная борьба за свободу слова и творчества. В нее вошло свыше 150 произведений, начиная с упоминавшейся уже главы «Торжок» и заканчивая текстами современных писателей. Собранные и публикуемые тексты относятся к различным литературным жанрам: стихотворные послания цензорам, эпиграммы, басни, пародии, драматические сценки, рассказы, очерки, воспоминания, эссе, открытые письма-протесты против цензурного произвола и т. д. Многие из них не увидели по вполне понятным причинам свет при жизни авторов, а некоторые вообще сохранились лишь в архивах. К великому сожалению, автор-составитель не смог по разным причинам включить в сборник эпистолярное наследие русских писателей, в котором интересующая нас тема отражена с большой полнотой. Редкий русский писатель не касался в своих письмах этого животрепещущего вопроса, затрагивающего сами основы его творчества: таких писем сотни, если не тысячи. Включение их в сборник (и особенно – комментирование) вызвало бы увеличение его объема в несколько раз. Исключений из этого правила немного: см. отрывки из писем в комментариях к произведениям Пушкина и Вяземского. По той же причине не вошли в сборник отрывки из дневников и записных книжек, если не считать фрагментов из «Дневника» Корнея Чуковского.

Весьма заманчиво было бы также включить в антологию обширные записки писателей, целиком посвященные цензурной теме, написанные частично «по долгу службы» (П. А. Вяземский, В. Ф. Одоевский), а иногда и «по велению сердца» (Фаддей Булгарин). Однако впоследствии пришлось отказаться от этой идеи: во-первых, в силу их, как правило, специфического, официального характера, а, во-вторых, опять-таки в связи с большим объемом таких записок (порою до 50–60 страниц). Автором первой такой записки, поданной по начальству в 1826 г. под названием «О цензуре в России и о книгопечатании вообще», стал редактор популярной газеты «Северная пчела» Ф. В. Булгарин, тесно сотрудничавший с III отделением на протяжении многих лет [5] Видок Фиглярин . Письма и агентурные записки Ф. В. Булгарина в III отделение / Издание подготовил А. И. Рейтблат. М.: Новое литературное обозрение, 1998. С. 45–53. О сотрудничестве Булгарина с охранительными инстанциями см. также: Лемке М. К . Николаевские жандармы и литература 1826–1855 гг.: По подлинным делам Третьего отделения собств. е. и. величества канцелярии. СПб., 1908. . Он позволяет себе даже легкую критику, приводя нашумевшие абсурдистские примеры, почерпнутые, судя по всему, из замечаний цензора Красовского (см. далее) на полях рукописи элегии поэта Олина: о запрещении слов «Небо», «Небеса», «Ангельский взгляд» и т. д. «Вместо того, – замечает он, – чтобы смотреть на дух произведения, привязываются к одним словам и фразам». Заинтересованный, как журналист и редактор, в своем праве обсуждать политические вопросы, он очень недоволен запрещением после разгрома восстания декабристов касаться политики: «Вместо того чтобы запрещать писать противу правительства, цензура запрещает писать о правительстве и в пользу оного . Повторяю, все это происходит от того, что у нас смотрят не на дух сочинения, но на одни слова и фразы , и тот, кто искусными перифразами может избежать в сочинении запрещенных цензурою слов, часто заставляет ее пропускать непозволительные вещи. Напротив того, всякое чистое, благоразумное суждение и повествование о благодетельных мерах правительства строго запрещено» [6] Рейтблат А. И. Указ соч. С. 49–50. . Булгарин предлагает ряд мер по усовершенствованию цензурного надзора, в частности такую оригинальную, как обязать исполнять эту должность академиков и профессоров (последние и без того, согласно Уставу 1804 г., исполняли такую должность), поскольку они, на взгляд Булгарина, мало занимаются наблюдением за печатью и преподавательской работой.

П. А. Вяземский весной 1848 г. подал в правительство «Записку о цензуре», в которой предлагал ему издавать правительственную газету или журнал, но, в то же время, выступал за известный простор «…для выражения мыслей и для распространения общественных вопросов» [7] Гиллельсон М. И. П. А. Вяземский. Жизнь и творчество. Л., 1969. С. 325. .

В. Ф. Одоевский, сам принимавший по службе активное участие в цензуре иностранных книг, начиная с 1827 г. оставил ряд сочинений по этому вопросу [8] См.: Паршукова Н. А. В. Ф. Одоевский – теоретик и практик печати и цензуры 1830—1840-х гг.: Автореф. дис. … канд. филол. наук. СПб., 2004. Здесь же приведен список работ автора по указанному вопросу. . Он находил, в частности, что «полицейская цензура» лишь «прикрывает язву», достигая тем самым обратного результата. По его мнению, высказанному в статье «О мерах против заграничной русской печати», «время для одних чисто запретительных мер прошло»; хотя он и резко выступает против «герценовской пропаганды» из Лондона, считает все-таки, что нездоровый интерес к заграничной эмигрантской печати может быть устранен и отчасти компенсирован не полицейскими мерами, а публикацией книг и статей, опровергающих в открытой полемике идеи, враждебные, как он полагал, русскому обществу.

Близкую позицию занимал Ф. И. Тютчев, многолетний председатель Комитета цензуры иностранной, отдавший службе в нем четверть века из своей 70-летней жизни. Еще в середине 1840-х гг. он предлагал наладить систему русской печатной контрпропаганды за рубежом, подготовил для III отделения – с просьбой передать царю – особую записку, но из этого замысла ничего тогда не вышло. Им же составлена в 1857 г. обширная «Записка о цензуре», предназначенная кн. А. М. Горчакову (также для передачи царю), не раз привлекавшая внимание исследователей [9] Под названием «Письмо о цензуре в России» впервые опубликована в «Русском архиве» (1873. № 3. С. 603–632). Деятельностью Тютчева на цензурном поприще специально занимается Г. В. Жирков. См. перечень его работ по этому вопросу в кн.: Комитет цензуры иностранной в Петербурге. С. 223–224, а также: Жирков Г. В . 1) История цензуры в России… С. 112–115, 135–143; 2) «Но мыслью обнял все, что на пути заметил…». Три ипостаси Ф. И. Тютчева // «У мысли стоя на часах…» Цензоры России и цензура. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 100–157. Укажем также ст.: Чагин Г. В., Петрова Л. Е. Служба в российской цензуре // Литературоведческий журнал. 2004. № 18. С. 45–79. .