Михаил Салтыков-Щедрин - Иронические и саркастические мысли на разные случаи жизни

«Сатиры в прозе»: 3, 270

«Мы конфузимся, так сказать, скрепя сердце; мы конфузимся и в то же время помышляем: “Ах, как бы я тебя жамкнул, кабы только умел!” От этого в нашем конфузе нет ни последовательности, ни добросовестности; завтра же, если мы “изыщем средства”, мы жамкнем, и жамкнем с тем ужасающим прожорством, с каким принимается за сытный обед человек, много дней удовлетворявший свой аппетит одними чёрными сухарями».

«Сатиры в прозе»: 3, 270

«Силе можно ответить силою же; глупости и пустословию отвечать нечем».

«Сатиры в прозе»: 3, 270—271

«Чувствуешь, что жизненные явления мельчают, что умы и сердца изолгались до крайности, что в воздухе словно дым столбом стоит от вранья, сознаёшь, что между либеральным враньём и либеральным делом лежит целая пропасть, чувствуешь и сознаёшь всё это и за всем тем, как бы колдовством каким, приходишь к оправданию вранья, приходишь к убеждению, что это враньё есть истина минуты, придумываешь какую-то “переходную эпоху”, в которую будто бы дозволяется безнаказанно нести чушь и на которую, без зазрения совести, сваливаешь всякую современную нечистоту, всякое современное безобразие!..»

«Сатиры в прозе»: 3, 271

«Бессмысленные фиоритуры либерализма».

«Сатиры в прозе»: 3, 271

«История, думаю я, должна привести к просветлению человеческого образа, а не к посрамлению его, и с этой точки зрения необычайное изобилие накожной сыпи и упорная её устойчивость не только не радуют меня, но, напротив того, до глубины души огорчают».

«Сатиры в прозе»: 3, 273

«Умственное распутство».

«Сатиры в прозе»: 3, 282

«Требовался порядок; а если требовался порядок, то, натурально, ощущалась потребность и в начальстве».

«Сатиры в прозе»: 3, 286

«Толпа была весела, толпа развратно и подло хохотала».

«Сатиры в прозе»: 3, 286

«А может быть, ты скажешь мне, что при таких условиях жить невозможно. “Невозможно” – это не совсем так, а что “противно” жить – это верно».

«Сатиры в прозе»: 3, 289

«<���…> в сущности, все мои усилия направлены только к тому, чтоб пощекотать у вас брюшко! В этом заключается вся моя претензия, и дальше её я не иду.

Да если бы я и хотел идти – кто меня пустит?»

«Сатиры в прозе»: 3, 293

«Общее, никогда не нарушаемое беспрекословие».

«Сатиры в прозе»: 3, 296

«<���…> слова “позволяется говорить” положительно означают… не то, что отныне могут пользоваться даром слова желающие, а то, что всякий благонамеренный гражданин должен считать своею обязанностью говорить, и не просто говорить, а без устали, до истощения сил, говорить до тех пор, пока на устах не покажутся клубы пены, а глаза не пропадут Бог весть куда… Выходит, что это уж не красноречие, а нечто вроде щекотания под мышками…»

«Сатиры в прозе»: 3, 359

«Жизнь сорвалась с прежней колеи, а на новую попасть и не смеет, и не умеет».

«Сатиры в прозе»: 3, 382

«Мир грустен – и я грущу вместе с ним; мир вздыхает – и я вместе с ним вздыхаю».

«Сатиры в прозе»: 3, 386

«У нас в настоящее время две партии: ретрограды и либералы (разумеется, умеренные) <���…>. Чего хотят ретрограды, чего добиваются либералы – понять очень трудно.

С одной стороны, ретрограды кажутся либералами, ибо составляют оппозицию, с другой стороны, либералы являются ретроградами, ибо говорят и действуют так, как бы состояли на жалованье».

«Сатиры в прозе»: 3, 416

«Бывают минуты в жизни, когда, несмотря на всю очевидность явления, рассудок человека упорно отказывается верить в возможность происходящего».

«Сатиры в прозе»: 3, 445

«Я понимаю русского человека, который расшибёт своему ближнему нос, да тут же и водочки поднесёт, и я понимаю русского человека, которому расшибут нос и в то же время водочки поднесут. Кулак, рассматриваемый с этой точки зрения, утрачивает свою свирепую, искажённую злобой физиономию и принимает в моих глазах какое-то благодушие, почти ангельское выражение».

«Сатиры в прозе»: 3, 449

– А в Саратове <���…> дикости какие-то делаются! Представьте себе, там трезвых людей бунтовщиками называют!

– Всякая плодотворная идея имеет своих мучеников!

«Сатиры в прозе»: 3, 462

«Они суетились, бегали и ползали; они плевали друг другу в глаза, и в нос, и в рот (и тут же наскоро обтирались); они толкались и подставляли друг другу ногу… и всё из-за того, чтоб стать поближе к лакомому куску, чтоб вырвать из него зубами как можно больше утучняющего вещества».

«Сатиры в прозе»: 3, 464

«Горизонт глуповской мысли».

«Сатиры в прозе»: 3, 470

«Истинный пузырь никогда не появляется на поверхности одиноким, но всегда приводит за собой целую семью маленьких пузырей и пузырят, которые тянутся к нему и ищут с ним слиться».

«Сатиры в прозе»: 3, 494

«Истинный пузырь не терпит никакого внешнего давления. Ткните в него пальцем – и его уже нет».

«Сатиры в прозе»: 3, 494

«Рассказывают о каком-то животном, что оно, будучи настигаемо охотником, как последнее средство обороны испускает из себя такой с ног сбивающий запах, который сразу ошеломляет охотника самого привычного».

«Сатиры в прозе»: 3, 502

«Миросозерцание это состоит в отсутствии всякого миросозерцания».

«Сатиры в прозе»: 3, 505

«И не то чтоб толпа была кровожадна, но она любит пряные зрелища».

«К читателю»: 3, 541

«Живновский (к публике). Господа! представление кончилось! Добродетель… тьфу бишь! порок наказан, а добродетель… да где ж тут добродетель-то!»

«Смерть Пазухина. Комедия в 4-х действиях»: 4, 127

«<���…> жизнь зовет и обманывает: “Я не буду матерью для одних и мачехой для других, – говорит она, – я всех равно согрею и успокою на груди своей”, – и все-таки согревает лишь избранников и обдает холодом отверженников».

«Каплуны»: 4, 246

«Что пользы в том, что я запрусь у себя дома и буду хорошо мыслить? Прекрасные мысли мои сделают мне честь… а дальше? А дальше узкий и незамысловатый эгоизм, дальше холодная и рассчитывающая робость души, боящейся прикоснуться к действительности потому только, что она может помять наши идеалы, а пожалуй, забрызгать и нас самих».

«Каплуны»: 4, 251

«Толпа ревниво оберегает предания прошедшего и туго решается на риск, потому что уже не мало она порисковала на своем веку, но мало извлекла из того для себя пользы».

«Каплуны»: 4, 254

«Массы незлобивы; они не помнят случайных заблуждений и долго хранят в благодарной памяти своей имена тех, которые служили им словом и делом».

«Каплуны»: 4, 259

«Странный, но вместе с тем неоспоримый и в высшей степени замечательный факт, что у нас на Руси всякое новое явление, обещающее, по-видимому, облегчить развитие народной жизни, прежде всего ложится тяжелым гнетом именно на эту жизнь».