Сергей Мельгунов - Мартовские дни 1917 года

«Центральный большевистский штаб… поражает беспомощностью и отсутствием инициативы», – констатирует Троцкий.

В «Истории» Милюкова имеется явное недоразумение, когда воззванию Исп. Ком. 28-го, призывавшему население объединиться около Совета, приписывается мысль создания самостоятельной советской власти. Такая мысль была высказана в № 2 московских «Известий» (3 марта) – официальном органе местного Совета, редактируемом большевиком Степановым-Скворцовым. В статье московский Совет призывался к созданию временного революционного правительства – не для того проливалась на улицах кровь, чтобы заменить царское правительство правительством Милюкова—Родзянко для захвата Константинополя и т.д. Статья прозвучала одиноко и никаких последствий не имела. Большевистские историки должны признать, что подобные лозунги в те дни «успеха не имели» и остались «висеть в воздухе».

Пешехонов, которого «влекло туда, в народ, в его гущу» и который испытывал почти отвращение («становилось тошно») от мысли, что ему придется работать в «литературной комиссии», куда он, наряду со Стекловым, Сухановым и Соколовым, был избран накануне, предпочел, к сожалению, отойти от центра и взять на себя комиссарство на Петербургской стороне.

Плеханов имел в виду Милюкова и Родзянко. Оппонируя Церетели, Милюков говорил: «Неверно, что своей победой революция обязана неорганизованной стихии. Она обязана этой победой Гос. Думе, объединившей весь народ и давшей санкции перевороту». Родзянко указывал, что «страна примкнула к Гос. Думе, возглавившей… движение и тем самым принявшей на себя и ответственность за исход государственного переворота».

«Ведь это была Дума 3 июня, – писал, напр., Милюков в день десятилетия революции, – Дума с искусственно подобранным правым крылом, а в своем большинстве “прогрессивного блока” лояльная Дума, “оппозиция Его Величеству” – явно для возглавления революции она не годилась».

Сама Гиппиус полагала: «Боюсь, что дело гораздо проще. Так как… никакой картины организованного выступления не наблюдается, то очень похоже, что это обыкновенный голодный бунтик. Без достоинства бунтовали – без достоинства покоримся».

Частное совещание было намечено заранее и ни в какой связи, вопреки утверждений Шульгина, Керенского и др., с указом о роспуске, полученным Родзянко накануне под вечер, не стояло.

Насколько легенда прочно укоренилась в сознании современников, видно из телеграфного ответа редакции «Рус. Вед.» на запрос лондонской газеты «Daily Chronicle», который гласил, что Дума отказалась подчиниться указу о роспуске.

В воспоминаниях Шидловского предложение Некрасова охарактеризовано словами «военная диктатура», по Мансыреву, это было предложение президиуму Думы ехать немедленно к председателю Совета Министров и просить о наделении Маниковского или Поливанова (эти кандидатуры были выдвинуты по отчету «Воля России» октябристом Савичем) «диктаторскими полномочиями для подавления бунта».

По словам того же мемуариста, Шингарев был в негодовании: «Подобные вещи могут делать лишь немцы, наши враги».

Бюро прогрессивного блока было пополнено депутатами левого сектора и вышедшими ранее из блока «прогрессистами». В Комитет вошли Родзянко, Милюков, Некрасов, Дмитрюков, Шидловский, Шульгин, Львов Вл., Караулов, Ржевский, Коновалов, Керенский и Чхеидзе.

Это не столько воспоминания Кирпичникова, сколько протокол опроса, сделанного в полковом комитете.

В иных работах Преображенский полк появляется в Таврическом дворце уже 26-го, причем солдаты заявляют, что царь низложен и они отдают себя во власть Думы (Зворыкин). Русские ляпсусы породили ошибки и у иностранных обозревателей, которые представляют восставшие полки в порядке (как «на параде») вступающими на революционную стезю, напр., Измайловский полк в изображении Chessin.

В с.-д. журнале «Мысль» позже, в 19 г., появилась статья Кричевского, в которой на основании каких-то документов излагался план, выработанный еще раньше, в предшествующие дни уличных волнений в штабе Преображенского полка, о выступлении в понедельник утром (т.е. 27-го) с целью с оружием в руках добиваться осуществления министерства доверия. Полк отдавал себя в распоряжение Гос. Думы, предполагались арест правительства и отречение Императора. Солдаты соответственно были информированы, и план 27-го начал осуществляться, но выступление оказалось уже запоздалым, так как народ стихийным порывом предупредил осуществление заговора.

Он добавлял: «Прочел статью в англ. журнале “New Statements”; там прямо говорится о бывших попытках заключить сепаратный мир, а про Протопопова, что он “организовал бунт”».

Интересно, как определил дневник «лозунги» происшедших беспорядков: «Война до победы», «Долой Императрицу», «Дайте хлеба».

Некрологическое преувеличение роли, сыгранной 27-го Линде, не имеет значения. Этот молодой философ-математик, целиком отдавшийся порывам «исторического мгновения», трагически погиб в качестве военного комиссара на фронте под ударами разнузданной солдатчины в дни подготовки июньского наступления.

Как далеко это от той уличной толпы, которую изобразил 27-го перед Думой в своем «селянском» увлечении Чернов – толпа, от которой пахло «дегтем, овчиной и трудовым потом».

Не только Станкевича, но и Пешехонова поразили «тишина и безлюдие», которые он нашел в Таврическом дворце, куда он пришел в 9 1/ 2час. вечера, идя уже по пустым улицам города с далекой Петербургской стороны. Шел Пешехонов по Литейному мимо пылающего еще здания Судебных Установлений и встречал только «отдельных прохожих».

Милюков изображает его объединенным заседанием Временного Комитета и Временного правительства, причем добавляет, что Вр. пр. охотно пошло на обсуждение условий, выдвинутых Советом. Надо ли говорить, что в момент, когда происходило заседание, Вр. пр. еще не было сконструировано, хотя и были уже намечены лица, которые должны были в него войти.

Воспоминания Керенского действительно показывают, что он плохо вникал в то, о чем говорилось, поэтому так легко на страницах его повествования появляются необоснованные утверждения вроде того, что, напр., программа соглашения «демократии» и «цензовиков» предварительно была выработана думским комитетом.