Ричи Достян - Кинто

Мама поджала губы. На сей раз она смолчала по весьма важной причине появилась надежда, что дочь и в более серьезных обстоятельствах будет с нею откровенной.

Бабушка, сидевшая рядом, молча погладила внучку по голове. Ламара встала и вышла. Даже бабушке не могла она сказать, какую боль причиняет ей исчезновение Кинто. Думая о нем, она вспоминала почему-то не игры, не хитрые его проделки, а тот прохладный вечер после грозы, когда он впервые к ней пришел и уселся под лампой. Видела его мохнатые уши над крутым лбом и этот его взгляд, который уводит в мир смутных догадок, узнаваний и еще чего-то тайного и близкого; взгляд, от которого саднит под ложечкой - до того хочется понять, что это.

Видя, как страдает девочка, отец подумывал завести щенка или какого-нибудь необыкновенного котенка. Мама сказала: хуже будет! Втайне она надеялась, что Кинто найдется. Во всяком случае, очень этого хотела.

Нельзя сказать, чтобы она верила в пророчества бабушки насчет трехцветных котов, приносящих счастье, однако с появлением Кинто девочка стала лучше учиться. По шутливым предсказаниям бабушки, папа получил на работе премию исключительно благодаря коту. А сама она хорошо спит и вообще лучше себя чувствует не потому, что съездила в деревню и отдохнула от дома, а тоже благодаря живому талисману.

Что же хорошего принес трехцветный кот бабушке - это она лучше всех знает.

Мудрая тем, что никогда не вмешивалась ни в чью жизнь, она отлично видела и радости все, и все печали, и про себя считала, что пророчество ее сбылось хотя бы потому, что этот комочек жизни, как лампа, поставленная на пол, осветил снизу лица.

Когда выяснилось, что долгожданный гость с Дальнего Востока не приедет по каким-то серьезным причинам, родители заторопились в деревню на сбор винограда. Но Ламара решительно сказала: нет!

Прошло уже двадцать дней со дня исчезновения Кинто, а Ламара упрямо твердила: пока он не найдется, никуда не поеду!

Совершенно неожиданно бабушка резко изменила свое отношение к поискам. Не объясняя почему, односложно твердила: искать не надо.

Реваз со своей командой уже обошли всю Гунибскую и близлежащие улицы. Обшарили ребята и соседние районы города. Искать было больше негде. Никто уже не верил, что кот найдется. Одни считали, что он ушел в горы, другие что его нет в живых.

Реваз никаких чувств к Кинто не испытывал - пока от него были одни огорчения, но ради Ламары...

Неудача с поисками его только раззадорила, и он начал ломать голову, чем кота заменить.

В тайне от Ламары ходил советоваться с ее бабушкой. Та грустно покачала головой и сказала, что Кинто ничем не заменишь.

- Почему?

Старая женщина не ответила.

- Что он, один на свете такой особенный, что ли?!

Бабушка утвердительно склонила голову.

- Ну чем, скажите, чем?

- Ламара его вырастила...

Тогда Реваз побежал к своему дяде, считавшемуся очень умным человеком.

Дядя внимательно выслушал племянника, вникал во все подробности. Особенно интересовало его почему-то мнение Ламариной бабушки. Наконец он сказал:

- Дело серьезное. Понимаешь: нельзя дарить человеку рог, даже в золотой оправе, когда у него пропал любимый сокол! Надо что-то живое.

- Я тоже так думаю, но что?

- Попугая! - вдохновенно сказал дядя.

Радугой вспыхнуло это слово в голове Реваза. Один-единственный раз был он в зоопарке, и больше всего запомнилась ему эта фантастически яркая птица.

- А где взять?!

- Я знаю одного человека - у него есть говорящий попугай. Если ему хорошо заплатить, отдаст. Но учти, это будет дорого.

- Дядя! - ликуя, пропел Реваз. - Дорогой дядя - помоги!!!

Дядя помог, не подозревая, во что это ему обойдется.

У Реваза полно двоюродных братьев, но себе в помощники он выбрал легкомысленного шалопая - Тамаза, родного сына умного дяди.

Финансовую проблему двоюродные братья решили по-братски - они продали Ревазов отрез на зимнее пальто и Тамазовы часы, недавно полученные им в подарок от отца.

Этого с трудом хватило на попугая без клетки. За клетку они остались еще должны.

Пока в доме Датико Гопадзе шли довольно грустные дни, Реваз ликовал, поглощенный идеей научить попугая произносить слово "Ламара".

Этим и занимались втайне от всех Ревазик и Тамазик. Любитель внешних эффектов, Реваз без конца приставал к брату:

- Представляешь, что будет, когда она услышит свое имя?!

А попугай ошеломлял ребят не только опереньем - он, по их мнению, оказался тупицей - имени самой красивой девочки в школе произносить не хотел, а когда братья слишком напористо к нему приставали, угрожающе поднимал хохол и вопил не то "Ура!", не то "Кура!".

Потянулись душные пыльные дни августа.

Отъезд назначили на двадцать седьмое. Больше откладывать было нельзя.

Двадцать шестого утром отец ушел договариваться о фургоне, мама гладила белье, бабушка искала веревку в ящике подле входной двери, раскрытой настежь. Когда она уже возвращалась в комнату, ей показалось, что какая-то тень пересекла порог. Вместо того, чтобы заглянуть в прихожую, бабушка глянула вверх - не ветер ли, наконец, качнул ветку над крыльцом?! И тут она чуть было не наступила на распластанного сразу за порогом Кинто... Это был не кот, это был коврик. Одна голова чуть возвышалась над полом. Жизнь тлела только в глазах...

Старая женщина содрогнулась.

Значит, правду сказал ей по секрету дворник, что утром того дня, когда Кинто пропал, за четыре дома от них отъезжал грузовик с дачными пожитками и в его кабине кидался на окна пестрый кот...

Значит, это был он... Куда же его завезли, что двадцать шесть суток оттуда шел?! И как же он шел голодный, что мог найти в горах?..

Не проронив ни звука, старая женщина перенесла истощенное животное на тахту, а потом отправилась к внучке.

- Пойдем, помоги мне, но только ты не будешь кричать и не будешь плакать...

Двадцать седьмого августа семейство Гопадзе не уехало в деревню. Ветеринара бабушка вызывать запретила. Она сказала, что от одного осмотра кот помрет.

Датико, однако, не выдержал и к вечеру привез врача. Это был старый человек. Он с любопытством поглядывал на бабушку, а сделав больному животному укол, сказал:

- Ни за что не ручаюсь, учтите. Если выживет, не моя заслуга. Целую жизнь лечу и спасаю, но никогда бы не додумался поить истощенное животное сырыми яйцами вместо воды.

Прошло четыре дня. Кот еще жил. Чуть-чуть лучше глотал, но стоило взглянуть на бабушку, и всякая надежда пропадала. Никто из домашних не знал, что, когда она перекладывала его, обнаружилось, что подушечки лап стерты до кости...

Бабушку было не узнать. Говорила она мало и жестко, а молчала так, что к ней ни с какими вопросами не решались обращаться.

Мать не верила, что кот выживет, и делала все, чтобы поскорее увезти дочь, а когда Ламары поблизости не было, шепотом набрасывалась на свою мать: