Лев Толстой - Том 19. Избранные письма 1882-1899

Очень убедительно прошу вас сделать эти поправки как в немецком, так и в русском тексте, который вы передали печатать. Неисполнение моей этой просьбы очень огорчило бы меня. Пожалуйста же, сделайте это и известите меня. С совершенным почтением

Л. Толстой.

Надеюсь, что изменения написаны так ясно, что не затруднят вас.

1893 г. Октября 20. Ясная Поляна.

Дорогой Николай Семенович.

Я очень благодарен вам за ваше сердечное участие во мне и советы, и не так, как это обыкновенно говорят иронически, а искренно тронут этим. Вы правы, что если посылать, то в английские газеты. Я так и сделаю, если пошлю, и в английские и в немецкие * 879 Речь идет о сочинении «Христианство и патриотизм» («Тулон»), в котором Толстой разоблачал реакционную сущность военного союза России и Франции и всей шумихи, поднятой в связи с этим правительственными кругами обеих стран. По цензурным условиям статья не смогла появиться в России. Лесков в письме от 16 октября ( Переписка, т. 2, № 491) не советовал ее публиковать в немецких изданиях. Она вышла в переводе на французский язык (Париж, 1894). . Говорю: если пошлю, потому что все не кончил еще. Я не умею написать сразу, а все поправляю. Теперь и опоздал. И сам не знаю, что сделаю. Я верю в таких делах внутреннему голосу и отдаюсь и ему, и самим событиям. Голос говорит почти постоянно, что это надо сделать. Тут не только протест, но и совет молодым, и неопытным, который старику не следует скрывать. А другое это то, что если следует послать, то это напишется хорошо. До сих пор этого нет, поэтому еще медлю.

Вчера я прочел повесть Потапенко в «Северном вестнике». Какая мерзость! * 880 Резкой оценке Толстого подверглась повесть И. Н. Потапенко «Семейная история» ( СВ, 1893, № 8-10). См. след. письмо. Решительно не знают люди, что хорошо и что дурно. Хуже — думают, что знают, и что хорошо именно то, что дурно. Положительно можно сказать, как про наши школы, что они не только не полезны, но прямо вредны, если ими исполняется все тот же мрак. Вся наша беллетристика всех этих Потапенок положительно вредна. Когда они напишут что-нибудь не безнравственное, то это нечаянно. А критики-то распинаются и разбирают, кто из них лучше. Все лучше. Эта повесть Потапенко была для меня coup de grâce * 881 последним ударом ( фр. ). . Я давно уж подумывал, что вся эта беллетристика, со включением, и очень, всех Зола, Бурже и т. п., есть бесполезная пакость, а теперь это стало для меня полной несомненностью.

Прощайте, будьте здоровы и бодры духом. Радуюсь возможности увидать вас в Москве в ноябре.

Л. Толстой.

1893 г. Октября 20. Ясная Поляна.

Ждал известий о Леве, о решении его и Захарьина. Вчера хотел ему написать, да был так вял и так зачитался вечером, что пропустил время. Зачитался я «Северным вестником», повестью Потапенко * 882 См. пред. письмо и примеч. 2 к нему. ,— удивительно! Мальчик 18 лет узнает, что у отца любовница, а у матери любовник, возмущается этим и выражает свое чувство. И оказывается, что этим он нарушил счастье всей семьи и поступил дурно. Ужасно. Я давно не читал ничего такого возмутительного! Ужасно то, что все эти пишущие, и Потапенки, и Чеховы, Зола и Мопасаны * 883 Впоследствии отношение Толстого к Чехову и Мопассану резко изменится. См. статьи <���Послесловие к рассказу Чехова «Душечка», Предисловие к сочинениям Гюи де Мопассана >в т. 15 наст. изд. , даже не знают, что хорошо, что дурно; большей частью, что дурно, то считают хорошим и этим, под видом искусства, угощают публику, развращая ее. Мне эта повесть была coup de grâce * 884 последним ударом ( фр. ). , уяснившая то, что давно смутно чувствуется. Еще там о сумасшествии и преступности интересно было. Вчера я много писал, — все о религии * 885 Толстой работал над статьей «Религия и нравственность» (т. 39). ,— и потом объелся за завтраком и весь вечер был вял. Нынче Маша с Верой поехали в Тулу. Маша повезла больных. Я утром много писал, все то же, — и пошел им навстречу, дошел до Басова и вернулся, они меня нагнали в засеке. И теперь пишу, и очень хорошо. О Ванечке поминаю часто, скажи ему, что в корзинке мне некого носить. Как жаль, что Таня ковыряет себе зубы, пускай бы сами портились, а не дантист. Тулонские беснования * 886 Празднества в Тулоне в связи с заключением франко-русского военного союза (см. письмо 218 и примеч. 1 к нему). , кажется, кончились, это утешительно.

Я перехожу завтра наверх, чтобы не топить совсем низа. Больше писать нечего. Письмо это, верно, тебе не нужно, но все-таки посылаю. Целую Таню, Леву, Андрюшу, Мишу, Сашу, Ваню и тебя. Привет С. Э. * 887 С. Э. Дмитриевой-Мамоновой. и Коле * 888 Н. Л. Оболенскому. .

Л. Т.

1893 г. Октября 27. Ясная Поляна.

От всей души поздравляю вас, дорогой Дмитрий Васильевич * 889 Толстой поздравлял Григоровича с 50-летием его литературной деятельности. . Вы мне дороги и по воспоминаниям почти 40-летних дружеских отношений, на которые за все это время ничто не бросило ни малейшей тени, и в особенности по тем незабвенным впечатлениям, которые произвели на меня, вместе с «Записками охотника», ваши первые повести.

Помню умиление и восторг, произведенные на меня, тогда 16-летнего мальчика, не смевшего верить себе, — «Антоном Горемыкой» * 890 «Антон Горемыка» впервые опубл. С, 1847, № 11, когда Толстому было 19 лет. , бывшим для меня радостным открытием того, что русского мужика — нашего кормильца и — хочется сказать: нашего учителя, — можно и должно описывать, не глумясь и не для оживления пейзажа, а можно и должно писать во весь рост, не только с любовью, но с уважением и даже трепетом.

Вот за это-то благотворное на меня влияние ваших сочинений вы особенно дороги мне, и через 40 лет от всего сердца благодарю вас за него.

От всей души желаю вам того, что всегда нужно вообще, но что нам, старикам, нужнее всего в мире: побольше любви от людей и к людям, без которой еще кое-как можно обходиться в молодости, но без которой жизнь в старости — одно мученье.

Надеюсь, что празднование вашего юбилея особенно будет содействовать исполнению моего желания * 891 Настоящее письмо было оглашено 31 октября на чествовании писателя в Обществе поощрения художеств. .

Искренно любящий вас

Лев Толстой.

27 октября.

1893 г. Ноября 3. Ясная Поляна.

Дорогой Лев Павлович.

Переводы ваши еще не получил * 892 Никифоров в письме от 29 октября ( ГМТ ) сообщал, что отправил Толстому свои переводы рассказов Мопассана для просмотра и исправления и что начал переводить «Монт-Ориоль». «Не знаю, насколько вы это одобрите?» — спрашивал он Толстого (см. т. 66, с. 418). . Когда получу, непременно просмотрю, как и предшествующие. Из романов все равно, какой раньше: оба стоят того. «Mont Oriol» даже лучше.