Александр Солженицын - Рассказы и крохотки

Мне дороже была эта улыбка её кругловатого лица, которую, заработав наконец на фотоаппарат, я тщетно пытался уловить. <���…> Раз только запечатлел я, как она улыбалась чему-то, глядя в окошко на улицу. – Сохранились сделанные А. С. фотоснимки и самой Матрёны Васильевны, и того угла в избе, где устроился автор рассказа.

Вышел перед тем новый пенсионный закон… – Закон о государственных пенсиях был принят пятой сессией Верховного Совета СССР 14 июля 1956 г. и вводился в действие с 1 октября. Пенсии назначались по старости, по инвалидности и по случаю потери кормильца. Ни пенсия по старости, ни пенсия по инвалидности Матрёне Васильевне не полагалась. Государство поддерживало только рабочих и служащих, но не колхозников. На пенсию же по случаю потери кормильца могли претендовать и колхозники. Статья 48-я гласила: «Семьям военнослужащих рядового состава срочной службы, не работавших в качестве рабочих и служащих до призыва на военную службу, пенсии назначаются в следующих размерах (независимо от причины смерти военнослужащего):

на трёх и более нетрудоспособных членов семьи – 300 рублей в месяц;

на двух нетрудоспособных членов семьи – 230 рублей в месяц;

на одного нетрудоспособного члена семьи – 160 рублей в месяц». [83]

Итак, через 15 лет после того, как Ефим, муж Матрёны, ушёл на фронт и пропал, она могла рассчитывать на 160 рублей пенсии. При этом минимальный размер пенсии по старости был 300 рублей.

…собес от Тальнова был в двадцати километрах к востоку, сельский совет – в десяти километрах к западу, а поселковый – к северу, час ходьбы. – Собес был в районном центре Курлово, сельский совет – в селе Ильино, а поселковый – в Торфопродукте.

…Игнатич… – «Когда писалась „Матрёна“, следовало решить, как назвать повествователя. Матрёна Васильевна называла постояльца „Исаич“. Это не годится. „Иваныч“? Слишком просто. Не то.

– Назови его Игнатич, – посоветовала я.

Именно с Игнатичем затем познакомились читатели „Матрёниного двора“». [84]

…и весил он пуда два… – В пуде 16,38 кг. В двух пудах чуть больше 32-х.

А топить надо: утром русскую, вечером «голландку». – Русская, или кухонная, печь топится для тепла и приготовления пищи, голландская, или комнатная, – только для обогрева.

…обáпол… – Здесь: попусту, напрасно, зря (см. Русский словарь языкового расширения, составленный А. С.).

Как лошадей не стало… – Лошади, в отличие, например, от коров, не разрешались в домашнем хозяйстве, а были только в собственности колхоза. Колхозу принадлежал «конный двор» (с. 133), и Фаддей, чтобы свезти остатки горницы к себе, «достал лошадей в колхозе» (с. 145).

…в четвертях… – Здесь четверть – четвёртая часть ведра (около трёх литров).

По-бывалошному кипели с сеном в межень, с Петрова до Ильина. – То есть в разгар лета. Петров день приходится на 29 июня (12 июля), Ильин день – на 20 июля (2 августа). Отсюда и поговорки: «С Петрова дня красное лето, зелёный покос», «До Ильина в сене пуд мёду, после Ильина пуд навозу».

…одной утельной козе собрать было сена – для Матрёны труд великий. – Утельная, по Русскому словарю языкового расширения, – крохотная.

Товарищ Григорьева! – А. С. сохранил имя-отчество своей квартирной хозяйки, а фамилию изменил. Звали её Матрёна Васильевна Захарова.

…ди́вирь… – Деверь – брат мужа. Здесь – Фаддей Миронович Григорьев, который первый сватался за Матрёну (с. 131 и далее).

…Черусти… – Железнодорожная станция и посёлок на границе Московской области, в двадцати пяти километрах от Тальнова-Мильцева (с. 137).

…на Крещенье… – 19 января.

…ходила она за пять вёрст в церковь на водосвятие… – Чин великого освящения воды совершается 18 (в Крещенский сочельник) и 19 января.

…на Ивана Постного… – 11 сентября.

Ещё в тот год обещали искусственные спутники Земли. – Первый искусственный спутник был запущен 4 октября 1957 г. Поскольку в «Новом мире» действие в рассказе отодвинуто в прошлое на три года, приведённая фраза заменена другой, не так жёстко привязанной ко времени: «Передавали, как облака разгоняют с самолётов…» [85]

…не было в живых ни свекрови, ни старшей золовки незамужней… – Свекровь – мать мужа, золовка – сестра мужа.

Он за меня первый сватался… раньше Ефима… Он был брат – старший… Мне было девятнадцать, Фаддею – двадцать три… <���…> Без малого не вышла, Игнатич. Война германская началась. Взяли Фаддея на войну. – Если в 1914 г. было Матрёне 19 лет, то родилась она в 1895 г.

Говорят у нас: умная выходит после Покровá, а дура – после Петровá. – Покров приходится на 1 (14) октября. И если, по поговорке, «Петров день – проводы весны», то «Покров – первое зазимье». После Петрова дня начинается главная сельская страда. К Покрову, напротив, заканчиваются полевые работы, и с Покрова держат дома скотину.

…к Миколе зимнему – вернулся. – Никола зимний приходится на 6 (19) декабря.

Двадцать первый скорый чуть с рельс не сошёл, вот было бы. – Нечётные поезда через Черусти следуют в Москву.

…а с другой стороны, от станции нашей, шли два паровоза сцепленных – без огней и задом. – От станции Нечаевской. Матрёна называла её Нечаевкой (с. 128).

Всю пятницу, субботу и воскресенье – от конца следствия и до похорон – на переезде днём и ночью шёл ремонт пути. – В свидетельстве о смерти Захаровой Матрёны Васильевны записано, что она умерла 21 февраля 1957 г. Эта дата пришлась на четверг.

…повезли покойников на церковное кладбище за две деревни от нас. – Матрёна Васильевна Захарова похоронена на кладбище села Палищи недалеко от Ильинской церкви. 1 сентября 1994 г., вскоре после возвращения из изгнания, А. С. побывал в Мезиновской школе, в деревне Мильцево, встретился с земляками в поселковом клубе, отстоял панихиду на могиле Матрёны Васильевны.

…одновó… – Однажды.

Рассказ написан в 1960 г. Автор вернулся к нему в конце ноября 1963 г., посреди работы над повестью «Раковый корпус». 18 октября 1965 г. предложил рассказ Твардовскому. Твардовский отшатнулся: «Описательная часть очень хороша, но вообще – это страшнее всего, что вы написали». [86]И «даже членам редакции не показал». [87]Печатать рассказ отказались также «Огонёк», «Литературная Россия», «Москва». Рассказ ходил в самиздате, первая публикация – в журнале «Грани» (Франкфурт-на-Майне), 1968, № 69, с. I–X.

28 ноября 1965 г. Корней Чуковский записывает: «Прочитал рассказ Солженицына. Ну и мастерище. Правая кисть.

Опять о бесчеловечьи человеческом». [88]

В ту зиму я приехал в Ташкент почти уже мертвецом. Я так и приехал сюда – умирать. – Подробнее о своём состоянии перед отъездом в Ташкент автор рассказывает в книге «Бодался телёнок с дубом»: «Осенью 1953 очень было похоже, что я доживаю последние месяцы. В декабре подтвердили врачи, ссыльные ребята, что жить мне осталось не больше трёх недель. <���…>