К Енко - Частная жизнь вождей - Ленин, Сталин, Троцкий

Троцкий, как и другие активные участники революции 1905 года, был арестован. Процесс над ними замышлялся с размахом. Он велся открыто, в присутствии журналистов, широкой публики. Было привлечено свыше четырехсот свидетелей, представлявших все слои российского общества: рабочие, фабриканты, жандармы, инженеры, прислуга, обыватели, журналисты, почтово-телеграфные работники, полицмейстеры, гимназисты, гласные Думы, сенаторы, депутаты, профессора, солдаты. В течение месяца перед судебным заседанием, по сведениям Троцкого, прошло более трехсот человек. Стенографический отчет следствия составил 33 тома.

На суде присутствовали мать и отец Троцкого. Им импонировала популярность сына. "Мать была уверена, что меня не только оправдают, но как-нибудь ещё и отличат... - вспоминал Троцкий. - Отец был бледен, молчалив, счастлив и убит в одно и то же время".

Троцкий вел себя картинно и героически. Он произнес пламенную речь на тему "Совет рабочих депутатов и вооруженное восстание".

Обвиняемым ставилось в вину участие в "преступном сообществе с целью изменения установленного в России основными законами образа правления на демократическую республику". Троцкого в числе 14 других обвиняемых приговорили к ссылке в Восточную Сибирь на вечное поселение с лишением всех гражданских прав. Это был сравнительно легкий приговор. Ждали каторги.

После суда Хрусталева и Троцкого поместили в Петропавловскую крепость, Сверчкова - в Дом предварительного заключения, Злыднева и Зборовского - в одиночную тюрьму. Перед отправкой в Сибирь всех свезли в "Предварилку". Новый, 1907 г. четырнадцать приговоренных к ссылке встречали вместе. Освещение процесса в печати сделало свое дело: в тюрьму потоком шли любопытствующие "посмотреть на Троцкого". Приходили даже офицеры Семеновского полка, среди которых оказались и те, кто командовал расстрелом рабочих 9 января (например, Риман). Иногда в смотринах участвовало и высокое тюремное начальство. "Это - Хрусталев. А вот это - Троцкий, говорил начальник, услужливо изгибаясь перед какими-то господами, вспоминал Сверчков. - Мы чувствовали себя в положении редкостных чудовищ. Я до сих пор не уверен, что за просмотр нас не брали денег".

Однако этот "просмотр" имел свои выгоды и для заключенных. Ссыльных хотя и переодели в арестантскую робу, но оставили собственную обувь. Воспользовавшись этим, Троцкий сумел в подметку ботинок припрятать паспорт, а в высокие каблуки - золотые червонцы, которые ему принесли родные.

10 января глубокой ночью группу ссыльных доставили на Николаевский вокзал, загнали в тюремный вагон с решетками и отправили в сибирский городишко Обдорск. Находился он далеко за Полярным кругом. До железной дороги - полторы тысячи километров, до ближайшего телеграфа - 800. Почта приходила раз в две недели, а в весенне-осеннюю распутицу она не доставлялась по два-три месяца. До Тюмени добирались по железной дороге, а после на санях. Четырнадцать ссыльных сопровождали пятьдесят два конвойных солдата, командир отряда, пристав и урядник. Выехали обозом в 40 саней. На тридцать пятый день пути - 12 февраля - добрались до городка Березова, известного по месту ссылки соратника Петра I, светлейшего князя А. Д. Меншикова. Оставалось проехать ещё 500 верст. Во время передышки Троцкий, посоветовавшись с бывшим офицером Ф. Н. Рошковским, отбывавшим ссылку в Березове, решился на побег. Надо сказать, что на этот раз риск был нешуточный: побег вечнопоселенца карался каторжными работами. Но Троцкий пренебрег суровостью наказания, что, естественно, свидетельствовало о мужестве. Например, Хрусталев долго сопротивлялся побегу, подыскивал всякие отговорки, прежде чем согласился.

Имея червонцы и запас спирта, Троцкий привлек для организации побега местного крестьянина Бонифатия Батмашева по прозвищу Козья Ножка. Тот в свою очередь подобрал оленевода, зырянина по национальности, запойного пьяницу, но отчаянного человека. Именно он выдал властям Батмашева, которого сурово наказали. После Октября Батмашев узнал, что благодаря ему Троцкий сумел бежать. В 1923 г. он приезжал к Троцкому в Москву, был им обласкан и чрезвычайно довольный, в новом красноармейском обмундировании вернулся домой.

С зырянином по лютому февральскому морозу на оленях Троцкий проехал за неделю свыше 700 километров до Урала, там сел на поезд и вскоре оказался в Петербурге. Сохранился документ Березовского полицейского управления Тобольской губернии, в котором сообщалось: "Февраля 21 дня 1907 г. В ночь с 19 на 20-е сего февраля скрылся находившийся на излечении в Березовской инородческой больнице важный государственный преступник ссыльнопоселенец Лейба Давидов Бронштейн (он же Троцкий). По полученным сведениям означенный ссыльный выбыл из города Березова с крестьянином Бонифатием Батмашевым".

Если до Березова ссыльные добирались в течение месяца, то обратный путь Троцкий проделал за 11 дней. Именно в стремительности предприятия и заключался его благополучный исход. Из Петербурга Троцкий сразу выехал в Финляндию - ближнюю эмиграцию, там уже находились Ленин и Мартов. Ленин проживал в Куоккале на известной для многих партийцев даче "Ваза", ставшей своего рода большевистским штабом. Беглец посетил Ленина и Мартова. Имел с ними продолжительные беседы. Владимир Ильич дал ему явки в Гельсингфорс (Хельсинки), которые очень помогли Троцкому в устройстве в небольшом местечке Огльбю. Троцкий описал свой побег в книжке "Туда и обратно". На полученный гонорар через Стокгольм выехал в Западную Европу. 30 апреля уже присутствовал на V лондонском съезде РСДРП.

Популярность его быстро росла. Некоторые делегаты, в особенности из провинции, так же как и "публика" в Петербурге зимой 1907 г., шли "смотреть Троцкого".

В период революционной деятельности появилось обвинения в адрес Троцкого о его сотрудничестве с царской охранкой. Об этом говорилось в статье Бурцева в журнале "Общее дело" № 370 за 1921 г. Бурцев писал: "Троцкий, в особенности в начале своей предательской карьеры, был совсем мелким полицейским агентом... В Вену Троцкий прибыл в феврале 1911 года. Дела его в то время были совершенно плохи. Он занимал с женою маленькую комнатку и жил впроголодь. В то время Троцкий через немца Брандта, владельца книжного магазина "Либрэри де Пепль", агента австрийской политической полиции, сошелся с заведовавшим в то время полицией неким Шлеймером. Этот Шлеймер ангажировал нынешнего Главковерха Красной Армии к себе на службу за 300 крон в месяц".

Имеются и другие письменные свидетельства сотрудничества Троцкого с охранными службами. В одном из них говорится: "Справка 19 октября 1916 года. Бронштейн-Троцкий был агентом Австрии под руководством Раковского, начальника австрийского шпионажа на Балканах". И еще: "Лозанна. Подлинным письмом венской полиции лейтенант Элейшкери подтверждает, что Лев Давидов Бронштейн, известный как Троцкий, служил в австрийской политической полиции. Представлено было начальником внешнего наблюдения заграничной агентуры Департамента полиции Анри Багио директору Департамента полиции в Петрограде и освещено в делопроизводстве Департамента за 1916 год".