К Енко - Частная жизнь вождей - Ленин, Сталин, Троцкий

Ехали на лошадях 300 верст по Енисею, день и ночь, благо луна светила вовсю.

Запись воспоминаний крестьян селений Листвягово, Быскар, Анаш, Светлолобово, Петропавловка, Медведское, Назарово Енисейской губернии:

"...Накануне отъезда ямщики узнали, что на Енисее ещё не застыла большая полынья, от Маидашинских писаных скал до Комарковского быка, а в Потрошиловской протоке образовалась глубокая наледь. Пришлось ехать летним трактом - через селения Бедру, Городок, на Листвягово, с выходом на Енисей, к казачьей станице Бузуновской...

На половине от Минусинска до села Городок с небольшого перевала открылся живописный вид на реку Тубу и Затубинские горы с красивой Меттиховской гривой...

Зимняя дорога от Городка до Листвягово пролегала по широкому лугу в пойме реки Тубы.

Владимиру Ильичу и его спутникам пришлось переезжать через незамерзающий поток Шептерек...

Обе тройки остановились. Лошади испугались, храпели, били копытами землю, не шли в воду. Передний ямщик передал вожжи Владимиру Ильичу, спрыгнул с облучка, перешел вброд по перекату мелководный Шептерек. Лошади рванулись вслед, и полозья с шумом, скрежетом и визгом заскользили по галечнику. Задняя тройка промчалась через Шептерек смелее...

Луговая дорога круто нырнула в протоку Инзу. Осилив подъем у колодца, тройки вбежали в улицу (Листвягово) и остановились у дома Михаила Марьясова, дружка нанятых ямщиков.

После завтрака Владимир Ильич вручил хозяйке серебряный полтинник, по гривне с человека. Хозяин объявил, что лошади поданы. Все пассажиры быстро оделись, вышли во двор, где нетерпеливые тройки, гремя бубенцами, рвались в дорогу...

Дорога шла подъемом на хребет Тепсей. Сидя на облучке спиной к ветру, Владимир Ильич хорошо видел долину Тубы, степные холмы, полосы сосновых боров, Егорьевскую и Еловую горы у села Тесь. Вдалеке синели Саяны...

В Оглахтынском ущелье дорога привела в казачью станицу Бузуновскую...

Недалеко от села Абаканского Владимир Ильич напомнил ямщику Марьясову, чтобы тот сначала подъехал к дому Романовского Иосифа Ивановича и оставил там пассажиров, а сам на обеих тройках отправился бы к своим "дружкам" по ямщицкой "веревочке"...

После обеда путники, напутствуемые добрыми пожеланиями провожающих, тронулись в дальнейшую дорогу...

От Беллыка до Быскара дорога пролегала по правому берегу Енисея, затем пересекла Прорву, вышла на остров и под красивейшей скалистой сопкой Чолпан тянулась до самого Быскара...

Абаканские ямщики Калягин и Панов имели в Быскаре каждый свою "веревочку". Калягин заезжал к Иннокентию Красикову, Панов - к Михаилу Орешкову...

Надвигался вечер, остановка сокращалась. Владимир Ильич попросил побыстрее заложить лошадей.

Под вечер мороз усилился. Ямщики Красиков и Орешков взяли с собой запасные дохи. Одна из них предназначалась Владимиру Ильичу. Сидя на облучке, вместе с ямщиком, он больше, чем пассажиры в кошевах, нуждался в дополнительной защите от пронизывающего холода.

Когда возки выехали из Анашинской протоки на Енисей к Черному камню, окончательно рассвело.

В Медведском Шиндяев сдал пассажиров своему "дружку" по ямщицкой "веревочке" Дементию Сидоренко и получил с Владимира Ильича за прогоны за два станка двенадцать рублей.

В Назарово заехали к Донову. Тот послал за Белошапкиным. Ямщики пошли запрягать лошадей, а пассажиры сели за поздний ужин.

Владимир Ильич поторапливал ямщиков: хотелось побыстрее совершить последний перегон по Ачинск-Минусинскому тракту.

Луна хорошо освещала путь. Свежие тройки, оглашая морозный воздух колокольчиками, понесли по Нагорной улице к Чулыму. Низкие берега реки тройки проскочили легко, и ухабистая дорога вскоре вошла в лесную полосу южного склона хребта Арга...

Начался подъем на гору Осиновую, поросшую густым осинником, березняком и сосной...

С вершины Осиновой горы дорога спустилась к деревне Малый Улуй, затем промелькнула деревня Каменка и, наконец, после небольшого подъема, вышла на невысокую Ачинскую гору.

Вдали показались многочисленные столбики серо-сизых дымков и клубы пара над железнодорожной станцией Ачинск".

Из воспоминаний М. А. Сильвина:

"Приехали на станцию (Ачинск) почти к самому поезду и ехали, конечно, третьим классом. Владимир Ильич почти все время лежал на верхней полке и читал.

В Омске простились со Старковым, который остался там временно, жена его уже работала там же на станции фельдшерицей.

В Уфе Ольга Александровна (Сильвина) рассталась с Ульяновыми, так как Надежда Константиновна должна была заканчивать здесь срок своей ссылки".

* * *

Ленина в ссылку отправили в феврале 1897 года за организацию нелегального "Союза борьбы за освобождение рабочего класса". В ссылке в 1898 году Ленин заключает церковный брак с Н. Крупской, которая становится его сподвижницей в течение дальнейших 26 лет жизни и революционной борьбы. За время ссылки Ленин заканчивает свой важнейший экономический труд "Развитие капитализма в России", основанный на методической проработке огромного статистического материала. Возвращаясь из ссылки, чета Лениных увозила с собой 15 пудов книг.

Это успехи Ленина в революционной деятельности. В супружеской жизни, начало которой положила сибирская ссылка, отношения супругов складывались весьма своеобразно.

После первой брачной ночи, когда Ленин и Крупская появились на деревенской улице, Крупская находилась в подавленном состоянии, была бледна, чем-то сильно расстроена, под глазами у неё были мешки, смотрела она в землю, ни на кого не обращая внимания. "Володя, наоборот, был весел и много шутил". Так продолжалось несколько дней. Потом молодая чета в спешном порядке, без разрешения исправника, выехала в Минусинск, к врачу. Местное начальство забеспокоилось.

Когда супруги вернулись, к ним пожаловал исправник. Ленин к нему не вышел, а передал из избы записку. При этом он посмеивался: "Ничего, обойдется!".

Исправник прочитал записку на крыльце избы и дальше не пошел, сказав: "Молодо - зелено!".

На этом конфликт с местным начальством был исчерпан, но остались проблемы супружеских отношений. Дело в том, что при исполнении супружеских обязанностей Крупская испытывала сильную боль. По этой причине супруги и отправились к врачу. Из объяснений врача супругам стало ясно, что у них никогда не получится нормальных сексуальных отношений.

У супруги Ленина во время полового акта не было оргазма, не было "смазки" влагалища, и поэтому она испытывала боль.

По совету врача Ленин не мог или не хотел доводить супругу до сексуального экстаза, чтобы у неё был оргазм, сама Крупская не была горячей женщиной, поэтому обоим супругам нормальные супружеские отношения были "архисложны" (выражение Ленина) и они остались в браке просто революционерами.