Михаил Кураев - Жребий No 241

Михаил КУРАЕВ

ЖРЕБИЙ No 241

Романтическая хроника

Ольге Николаевне Кураевой

"Всякий может фиглярствовать и изобра

жать на подмостках честного человека, но

быть порядочным человеком в глубине ду

ши, где все дозволено, куда никому нет

доступа, - вот поистине вершина возмож

ного".

Мишель Монтень

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Дано сие девице Кароле-Марие-Юзефе Шмиц в том, что она, как из представленных документов видно, дочь Прусского подданного, родилась 6 июля 1880 года в Белостоке и крещена в веру Христианскую Римско-Католического исповедания; образование получила во французской школе Св. Петра и Павла в Москве, от которой имеет свидетельство об учении.

Вследствие поданного ею прошения о желании вступить в домашние учительницы и его рассмотрения, предоставленных ею удостоверительных свидетельств, которые найдены удовлетворительными, допущена была к испытанию в Испытательном Комитете Московского Учебного Округа и показала во французском языке хорошие сведения и, сверх сего, в присутствии испытателей с успехом дала пробный урок по означенному предмету. А потому ей, ШМИЦ, дозволено преподавать французский язык на праве ДОМАШНЕЙ УЧИТЕЛЬНИЦЫ и исправлять сию должность, на что она, как не русская подданная, не может пользоваться выгодами и преимуществами сего звания.

В удостоверение чего дано сие свидетельство за надлежащим подписанием и с приложением печати Канцелярии Попечителя Московского Учебного Округа.

Января 15 дня 1897 года Попечитель Московского Учебного Округа,

Заслуженный профессор, Тайный Советник и Кавалер Н. Богаевский Пра

витель канцелярии В. Карманов Гражданский статус моей бабушки, Ка

ролины Юзефы Марии Шмиц, долгое время определялся фактом ее прусского подданства. Бабушке еще только

шестнадцать лет, а она уже (умеют немцы устраиваться!) имела профессию, обещавшую независимость и кусок хлеба. Почему бабушка не держала одновременно экзамен по немецкому языку, столь же ей близкому, как и русский, а также по английскому и по итальянскому, на которых писала и читала так же свободно, как по-немецки и по-русски, ответа мы уже никогда не получим.

Здесь можно было бы предъявить подлинник записной книжки, которую бабушка вела в заграничных вояжах: в Италии по-итальянски, во Франции по-французски, в Женеве, Лейпциге и Берлине по-немецки, в России книжка велась исключительно на русском языке.

Знание основных европейских языков позволило бабушке объехать всю Европу в качестве юной камеристки богатенькой госпожи Катуар, к счастью, иностранных языков не знавшей, несмотря на свою нездешнюю фамилию.

В конце прошлого века среди русских женщин распространилась мода на получение образования, мода же, как известно, не налагает иных обязательств, кроме обязанности быть модным. В этой связи есть резон предъявить еще одно свидетельство (из двух имеющихся), говорящее о том, что бабушка не зря занимала внимание Испытательного Комитета Московского Учебного Округа.

СВИДЕТЕЛЬСТВО Сим имею честь свидетельствовать, что домашняя учи

тельница, Кароля Васильевна ШМИЦ в продолжении времени с 1-го ок

тября 1899 года по 1-ое июля 1902 года, при отличном поведении действительно занималась обучением детей моих Ивана, Андриеты и Петра 6, 7 и 8-летнего возраста; исполняла свои обязанности совершенно добросовестно и находилась при детях на постоянном жительстве.

А. П. Мусси 1902 года Октября 14 дня Французский гражданин Андрей

Петрович Мусси Преображенка, Генеральная ул. Тов-во Шелковой Ману

фактуры подпись его руки удостоверяю Лефортовской части 2 уч. Прис

тав И. Языков Прадед, Вильгельм Францевич, был человеком состоя

тельным и принадлежал цеху немецких мастеров, призванных в текстильную промышленность Москвы для сообщения ей европейского уровня технологий и производственной культуры. Не требуя веры на слово, прежде чем предъявить дышащий на ладан документ, необходимо сделать маленькое отступление, поскольку к сообщаемому тексту нет возможности прикрепить сам документ, непосредственно и в подлиннике.

Вид документа, ткань, на которой он исполнен, средства исполнения, шрифт, почерк выразительны до чрезвычайности и блещут то красноречием, то выдающимся косноязычием. Они - дети, дети своего времени, и этим сказано все! Семейный архив сохранил "Анализ мочи", выданный "Аптекой д-ра Пеля" 14 ноября 1907 года. Какая бумага! Какое количество вензелей, медалей, причудливых украшений, фундаментальностью своей он превосходит даже "Выписи из метрических книг" того же времени, не говоря уже о более поздних свидетельствах о рождении, аттестатах зрелости, почетных листах и грамотах за "успехи в социалистическом соревновании". Сам вид "Анализа мочи" говорит об огромном воспитательном значении документа: если даже к вашей моче такое серьезное отношение, то как же ответственны вы должны быть за свои мысли, чувства, слова и поступки!

Полагаю, что несколько предъявляемых документов должны быть хотя бы кратко описаны.

Вот "Удостоверение", подтверждающее часть трудового стажа моего незабвенного прадеда.

Бумага желтая, хрупкая, уже потрескавшаяся, изначально полупрозрачная, поэтому прежде чем читать документ, надо четко сориентироваться, где лицевая сторона, где обратная. Документ занимает треть машинописной странички. Левую сторону почти полностью закрыл чернильный штамп "В.П.С.Т. Гучковского отделения ФАБ.-ЗАВ.-КОМА", остальная часть исполнена на пишущей машинке, страдающей акцентом на букву "А", что говорит о близости Москвы, и букву "Е", что просто говорит о ее изношенности.

В.П.С.Т. УдостовЕрЕниЕ Гучковское отделение НАстоящЕЕ удостовЕ

рЕниЕ выдАно от ФАБ.-ЗАВ.-КОМ. ФАбкомА Октябрьской Суконной фАбрики

Ивановская фабрика грАждАнкЕ КАролинЕ ВАсильЕвнЕ тонких сукон КУРА

ЕВОЙ в том, что ЕЕ отЕц ВАсилий Московского района ФрАнцЕвич ШМТЦ

рАботАл нА 14 сентября 1925 г. вышЕупомянутой ф-кЕ в кАчЕствЕ N 572

ткАцкого мАстЕрА с 1892 г. по 1913 год ст. Манихино что и удостовЕ

ряЕтся Печать ПрЕдсЕдАтЕль фАбкомА НУЖДИН Всероссийский проф. союз

текстильщиков СЕкрЕтАрь ЛЕБЕДЕВ Служа мастером на Ивановской фабри

ке под Воскресенском, прадед, как и многие немцы-мастеровые, держал квартиру на Мясницкой, в самом центре Москвы. Лояльность по отношению к российским властям и невмешательство во внутренние, и без того чрезвычайно напряженные, дела Российской империи, не оградили старавшегося походить на императора Вильгельма усами и прической Вильгельма Францевича и добрейшую Агнессу Карловну, родителей моей немецкой бабушки, от соплеменников моего русского дедушки, давших первый бой немчуре в августе Четырнадцатого непосредственными погромами на улице Мясницкой, впоследствии переименованной в улицу Кирова. Прадед с прабабушкой под натиском беззаветных патриотов отступили на заранее подготовленные позиции на реке Истре, где предусмотрительным Вильгельмом Францевичем по выходе на пенсию был куплен дом знаменитой писательницы, автора бестселлера "Разоренное гнездо", за пять тысяч целковых.