Юрий Тынянов - Пушкин и его современники

Бартоло. Странный способ отделаться от человека!

Базиль. Клевета, сударь: вы совсем не знаете того, чем пренебрегаете. Мне приходилось видеть честнейших людей, почти уничтоженных ею. Поверьте, не существует той плоской злостной выдумки, мерзости, нелепой сказки, которую нельзя было бы сделать пищей праздных людей в большом городе, как следует взявшись за это, а у нас тут имеются такие ловкачи... Сначала легкий говор, низко реющий над землей, как ласточка перед грозой, шопот pianissimo бежит и оставляет за собой ядовитый след. Чей-нибудь рот его приютит и piano, piano с ловкостью сунет в ваше ухо. Зло сделано. Оно прорастает, ползет, вьется, и rinforzando из уст в уста пойдет гулять. Затем вдруг, не знаю отчего, клевета поднимается, свистит, раздувается, растет у вас на глазах. Она устремляется вперед, ширит свой полет, кружится, схватывает все, рвет, увлекает за собой, сверкает и гремит, и вот, благодаря небу, она превратилась в общий крик, crescendo всего общества, мощный хор из ненависти и проклятий. Кой черт устоит перед ней?

Действие 4 той же пьесы:

Базиль. Клевета, доктор, клевета! Всегда следует пристать к пей.

Сомневаться в том, что это было учтено Грибоедовым, не приходится (ср. сравнение клеветы со "снежным комом" в первой редакции "Горя от ума" 7).

Более того - Грибоедов учился у Бомарше искусству построения сюжета. Ср. предисловие к "Женитьбе Фигаро": "Я думал и продолжаю думать, что нельзя достичь на театре ни большой трогательности, ни глубокой нравственности, ни хорошего и неподдельного комизма иначе, как путем сильных положений в сюжете, который хотят разработать, - положений, постоянно рождающихся из социальных столкновений... Комедия менее смелая, не преувеличивает столкновений, ибо ее картины заимствованы из наших нравов, ее сюжеты - из жизни общества... Басня - это краткая комедия, а всякая комедия не что иное, как пространная басня; разница между ними заключается в том, что в басне звери умны, а в нашей комедии люди бывают зачастую животными и, что того хуже, животными злыми".

Искусство живого изображения у Грибоедова таково, что исследование его отодвинуло все остальные моменты. Исследованием сюжета "Горя от ума" занимались гораздо менее. Но сила и новизна "Горя от ума" была именно в том, что самый сюжет был громадного жизненного, общественного, исторического значения. Бомарше был здесь не "источником", а только учителем. "Сильное место в сюжете" - это выдумка о сумасшествии Чацкого.

Возникновение выдумки - наиболее сильное место в любовной драме Чацкого. Оно основано на собственных словах героя. Пытаясь разгадать, кого любит Софья, и не доверяя очевидности, Чацкий как бы примиряется с концом своей любви. Он горько иронизирует над своей отвергнутой любовью, называя ее сумасшествием:

Софья, выведенная из себя словами Чацкого о Молчалине, из мести повторяет это:

Искусство - в еле заметных усилениях. Интересно, что слух пущен через безыменных г. N и потом г. D. Распространение и рост выдумки.

III ДЕЙСТВИЕ Явление 1

Чацкий. От сумасшествия могу я остеречься. Софья. Вот нехотя с ума свела!

Явление 14

Софья. Он не в своем уме.

Г. N. Ужли с ума сошёл?

Явление 15

Г. N. С ума сошел.

Явление 16

Г. D. С ума сошел.

Загорецкий. Его в безумные упрятал дядя плут.

Явление 17

Загорецкий. Он сумасшедший. Загорецкий. Да, он сошел с ума!

Явление 19

Загорецкий. В горах изранен в лоб, сошел с ума от раны.

Явление 21

Загорецкий. Безумный но всему...

Хлёстова. В его лета с ума спрыгнул!

Фамусов. Безумных развелось людей, и дел, и мнений.

Хлёстова. Уж кто в уме расстроен.

Явление 22

Хлёстова. Ну, как с безумных глаз...

IV ДЕЙСТВИЕ.

Явление 6

Загорецкий. В уме сурьезно поврежден.

Явление 14

Фамусов. Сама его безумным называла!

Распространение выдумки основано на изображении переимчивости. Однако дело не в вере, в перемене мнений, дело в полной общности согласия. В конце III действия Чацкий уже объявлен сумасшедшим. На вопрос Платона Михайловича:

Наталья Дмитриевна отвечает:

И старый друг Чацкого должен уступить:

Дело не в вере в выдумку, даже не в доверии;

- говорит Хлёстова, явно не веря. "Никто не поверил и все повторяют". Слепая необходимость повторять общий слух, при недоверии.

Еще более ясно соглашается Репетилов:

Выдумка приобретает характер сговора, заговора. Ошибшийся, спутавший с Чацким Молчалина, в последней сцене, впереди толпы слуг со свечами, Фамусов, обращаясь с упреками к Софье, произносит:

У него самолюбие государственного человека - я первый, я открыл! Это уже не малая сцена, не домашняя комедия. Что за будущее предстоит всем, свидетельствует катастрофическая фигура Репетилова.

В чертах не только характера, но и выдумок - черты реальные. В действии III выдумка распадается на ряд конкретных, причем окраску близости к автобиографическим грибоедовским моментам представляет, например, вздорное утверждение Загорецкого о сумасшествии Чацкого:

В горах изранен в лоб, - сошел с ума от раны.

Это отголосок слухов, ходивших вокруг противника Грибоедова Якубовича, слухов, им самим, любившим преувеличенную страстность, раздутых: он сильно подчеркивал свою рану, носил повязку на лбу, трагически ее сдергивал и т. д.

Однако не следует слов Чацкого о "сумасшествии" и постепенного развития - от Софьи до толпы гостей - слуха о том, что Чацкий "не в своем уме", понимать всецело в новом, теперешнем значении этого слова. Между современным значением этого понятия и значением, которое было у него в то время, имеется существенное различие.

В рыцарский кодекс любви к даме в куртуазную рыцарскую эпоху входит безумная любовь, безумие из-за дамы, - таково безумие неистового Роланда из-за Анжелики, таково безумие Дон Кихота из-за Дульцинеи.

Пережитки этого значения безумия остались в языке и дошли до 20-х годов XIX в.

Непременная связь между безумием и любовью к женщине казалась сама собой разумеющейся.

Поэт Батюшков в 20-х годах психически заболел. Болезнь его была безнадежна, и жизнь его разбилась на две половины: нормальная жизнь до 1822-1824 гг. и жизнь умалишенного до 1855 г. Друзья приняли горячее участие в его болезни. П. А. Вяземский писал 27 августа 1823 г. Жуковскому о Батюшкове и наметил решительные мероприятия. Мероприятия, намеченные Вяземским по излечению болезни Батюшкова, были следующие: