Юрий Тынянов - Смерть Вазир-Мухтара
- Название:Смерть Вазир-Мухтара
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2007
- Город:М.
- ISBN:978-5-699-22702-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Тынянов - Смерть Вазир-Мухтара краткое содержание
Юрий Николаевич Тынянов во всех своих произведениях умеет передать живое ощущение описываемой им эпохи. «Смерть Вазир-Мухтара» — один из самых известных романов Юрия Тынянова. В нем он рассказал о последнем годе жизни великого писателя и дипломата Александра Сергеевича Грибоедова, о его трагической гибели в Персии, куда он был отправлен в качестве посла. Также в сборник вошли повесть «Восковая персона» и рассказы «Подпоручик Киже» и «Гражданин Очер».
Смерть Вазир-Мухтара - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Ему бы кортик за пояс, и был бы он простым венецианским пиратом.
Полковник Эспехо был плешив, желт, с двумя подбородками, черные усы и неподвижные, грустные глаза были у полковника. Корнет Абрамович стоял с видом готовности. Бурцов смотрел на Паскевича.
— Совершенно согласен и подчиняюсь, граф, — сказал он.
— Вот, — сказал Паскевич. — Немедля выступить и идтить на соединение. Больных и сумнительных — в карантин. Доктору Мартыненге озаботиться о лазаретках. Идтить форсированным маршем.
Все это было решено уже две недели назад Бурцовым и Сакеном. Сакен молчал.
— Слушаю, — сказал почтительно Бурцов.
— Переписка наша с разбойниками короткая, — сказал Паскевич, — я Устимова послал сказать, чтобы сдавались. Ответ, — он взял со стола клочок бумаги — «Мы не ериванские, мы не карские. Мы — ахалкалакские».
Паскевич посмотрел на всех. Эспехо и Абрамович улыбнулись.
— «У нас нет ни жен, ни детой, мы все, тысяча человек, решили умереть на стенах». Хвастовня. Итак, предлагаю для сносу сорока этих курятников бить в лоб. С того берегу речонки ставить батареи.
Он искоса взглянул на Бурцова.
— Согласны? — буркнул он.
— Совершенно согласен, ваше сиятельство, — снова ответил равнодушно и почтительно Бурцов.
Паскевич взглянул на Грибоедова. Он опровергал «Journal des dèbats».
— Предполагаю, ваше сиятельство, во исполнение вашей мысли, — сказал Бурцов, — заложить большую рикошетную и демонтирную батарею на правом берегу Гардарчая для метания бомб и гранат в крепость, а на правом берегу — брешбатарею.
— Конечно, — сказал Паскевич, — а то какую же?
— Осмелюсь также предложить вашему сиятельству, как уже вами с успехом испытано, впереди левого фланга еще небольшие батареи по четыре мортиры.
— Считаю излишним, — сказал полковник Эспехо.
Паскевич задергал ногой.
— Я потому, что ваше сиятельство сами впервые обратили мое внимание на важность этого предложения, — сказал Бурцов и куснул усы.
— Полковник, — сказал Паскевич Эспехо, — я понимаю, что вы против этого. Разумеется, не стоит в воробьев из всех пушек палить. Но девиз мой: не люди, а ядра. Брить два раза чище. Вот почему я на этом всегда настаиваю.
— Слушаю, — сказал Эспехо.
Мартиненго спросил шепотом у Грибоедова:
— Здоровье госпожи Кастеллас?
— Доктор, каждодневно привозите мне рапорты. Лучше лишних в карантин. Пища осматриваться должна малейшая. На воду обратить внимание.
— Слушаюсь, — прошипел Мартиненго.
— Не задерживаю более. Полковник Бурцов, останьтесь.
Паскевич вздохнул и потянулся.
— План привезли? — спросил Паскевич.
Бурцов положил перед ним листок, на котором был закрашен голубой краской какой-то опрятный домик, а рядом черная клетка. Чертеж был довольно небрежный.
Паскевич взглянул в листок.
— Ну-ну, — сказал он подозрительно, — а… печи имеются?
— Все здесь, ваше сиятельство.
— Но это что же, черновой план?
— Да, предварительный.
— Ну-ну, — сказал снисходительно Паскевич, — Александр Сергеевич, подьте сюда. Здесь я полковнику дал план набросать по проекту Завилейского. Он стеклянные заводы хочет строить на акциях, только сумнительно. Он, кажется, недалек.
Грибоедов глянул на листок. Чертеж этот, план был чистым издевательством.
— Я не знал об этом проекте, — сухо сказал он. Бурцов смотрел серьезно и прямо в глаза Грибоедову.
— Вот какое дело, Иван Григорьевич, — сказал Паскевич и сделал губами подобие зевка, — тут вот проект Александр Сергеевич представил. Проект обширный. Я полагаю, заняться им следует. Вот вы возьмите и потолкуйте. Вы ведь адербиджанскими делами занимались уже несколько.
— По вашему приказанию, граф, — ответил Бурцов.
Он встал, и сразу рост его укоротился. У него были широкая грудь, широкие плечи и небольшие, как бы укороченные ноги.
— Возьмите, — ткнул в него бумагами Паскевич. — Мнение мое благоприятное. Более вас, господа, не задерживаю.
17
По Киеву шел молодой офицер. Лицо у него было белое, волосы зачесывались, как лавры, на виски. Он начинал полнеть, но походка его была легкая, уверенная. По эполетам он был подполковник. У маленького дома он остановился и постучал в дверь колотушкой, заменявшей звонок.
Отпер денщик, и сразу же из комнаты выбежал молоденький подпоручик. Они крепко поцеловались и вошли в комнату, где сидел Грибоедов и другой военный, широкоплечий, тоже молодой, полковник.
— Рад вас видеть, — сказал мягко молодой подполковник с лаврами на висках. — Человек от Михаила Петровича чуть не запоздал — я собирался в Тульчин. Иван Григорьевич, здравствуйте; жарко, — сказал он широкоплечему.
Грибоедов обрадовался мягкому голосу и изяществу.
— Я не мог проехать Киев, не повидав вас.
— А я хочу вас в Тульчин везти. Место зеленое, городишко забавный. Павел Иванович Пестель давно ищет с вами знакомства.
— Лестно мне ваше внимание, но жалею — тороплюсь.
— Александр Сергеевич, не благодарите, все мы как в изгнании, и так трудно истинного человека встретить. Вы и не знаете, что здесь вы виною больших военных беспорядков — все мои писаря вместо отношений переписывают ваше «Горе». Ждать, пока цензура пропустит, — состаришься.
Грибоедов улыбнулся.
— Авось дождусь вольного книгопечатания.
— И конечно, первою его книгою будет ваша комедия народная, прямо русская.
— А сам Сергей Иванович только французские стихи пишет, — сказал подпоручик.
Подполковник порозовел и пальцем погрозил подпоручику.
— Вы относитесь безо всякого уважения к начальству, — сказал он, и все засмеялись, — Иван Григорьевич меня знает, а Александр Сергеевич может поверить. Итак, вы едете в Грузию? «Многих уже нет, а те странствуют далече». Видели вы Рылеева? Одоевского?
— Рылеев занят изданием альманахов карманных. Они имеют успех. Удам в особенности. Саша Одоевский — прелестный. Впрочем, вот вам от Рылеева письма и стихи.
Подполковник не распечатал пакета.
— Какого мнения вы, Александр Сергеевич, о проконсуле нашем, Цезаре Тифлисском?
— Notre Ce'sar est trop brutal. [67] Наш Цезарь слишком груб (фр.).
Подполковник улыбнулся и стал серьезен. Рот у него был очерченный, девичий.
— Кавказ очень нас занимает. Он столько уже поэзии нашей дал, что невольно ждешь от этого края золотого все больше, больше.
Все придвинулись к Грибоедову, и он немножко смутился.
— Война, — сказал он и развел пальцами, — война с горцами, многое делается опрометчиво, с маху. Наш Цезарь — превосходный старик и ворчун, но от этих трехбунчужных пашей всегда ждешь внезапности.
Подполковник посмотрел быстро на подпоручика. Широкоплечий сидел молча и ни на кого не смотрел.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: