Максим Горький - Последние

(Софья уходит, Вера остаётся одна, схватывается руками за голову и несколько секунд смотрит в пространство широко открытыми глазами, губы у неё шевелятся. Слышит шаги Якорева, оправляет волосы, лицо её становится спокойно, деловито.)

Я к о р е в (укоризненно). Что же это вы делаете? Начали вполне серьёзно и - вдруг - явились сюда! Вы должны были, как условлено, сидеть и ждать, когда я добьюсь согласия на брак, и я уже почти добился... а теперь - я даже не понимаю...

В е р а (спокойно). Я раздумала. Решила выйти за Ковалёва.

Я к о р е в (не сразу, зло). Правда?

В е р а. Да.

Я к о р е в. Ну, это вам не удастся!

В е р а (сдерживая задор). Почему?

Я к о р е в. Я не позволю!

В е р а (задорно). О! Неужели? Серьёзно?

Я к о р е в. Как нельзя более... Только попробуйте!

В е р а. И - что же?

Я к о р е в. Немедленно ославлю на весь город. Вы понимаете? Не то что Ковалёв - лакей из трактира не возьмёт вас! Я шутить с собой не позволю... я не женщина...

В е р а (улыбаясь). Вы меня так испугали, что я когда-нибудь умру...

Я к о р е в (возмущён). Вы не шутите! Какое безобразие! Сама же затеяла всю историю, а потом...

В е р а (спокойно). А когда увидела, что вы мелкий трус, воришка и взяточник...

Я к о р е в (яростно). За эти слова я тебя заставлю много плакать...

В е р а (строго). Молчать, хам!

Я к о р е в (вздрогнув, вытянулся и изумлённо осмотрелся, как будто поискал, где спрятано начальство,, затем с угрозою). Хорошо!

В е р а (подходя к нему). Послушай, околоточный: той девушки, которая ночевала у тебя две ночи и одну из них - против воли своей - с тобой, этой девушки больше нет.

Я к о р е в (предчувствуя что-то опасное для себя, бормочет). Конечно...

В е р а. Ты поймёшь это не сейчас. Глупая девчонка умерла, и родилась женщина, которой нечего бояться, некого жалеть. Ты хочешь опозорить меня, но ведь ты уже лишил меня стыда, и позор мне не страшен. Что такое позор? Это когда будут говорить, что я жила с тобой? (Смеётся сухим смехом.) Пусть скажут. Я сама это знаю! Ну, что же? Теперь вот я буду жить с Ковалёвым, по закону, но не желая этого, как не хотела жить с тобой... не всё ли мне равно? Ты хочешь этому помешать? Ты, сделав меня бесстыдной, думаешь испугать меня? Чем же? Тем, что расскажешь об этом людям. А какое мне дело до людей? Ты, такой ничтожный, ничего не можешь сделать... Не всякий подлец вреден, иной только жалок... Ступай вон!

Я к о р е в (слушает её сначала со злой усмешкой, но слова её звучат всё тише и крепче, они пугают его, наконец он говорит, смущённо пожимая плечами). Вы однако... вы забыли, что первая начали дело...

В е р а (спокойно). Ступай вон, я говорю!

Я к о р е в (огорчённо). Если бы я знал, что вы такая...

В е р а. То... что?

Я к о р е в (соображая). Не связывался бы... Вы, в сущности, обманули меня... Повредить мне для вас не легко, я это понимаю. Отец и брат - оба в полиции... да если ещё муж... конечно, меня загрызут... Я готов дать вам честное слово...

В е р а (кричит). Уйди прочь!

(Он быстро уходит. Софья бежит, Вера бросается встречу ей.)

С о ф ь я (испуганно). Что ты кричишь? Он был груб с тобой?

В е р а (задыхаясь от возбуждения). Он вёл себя, как рыцарь, мама! Я сказала ему: дорогой мой, я тебя люблю...

С о ф ь я. Ты говорила - не любишь...

В е р а. Подожди, мама!.. На пути нашем к счастью сказала я, неодолимые препятствия... Я всё уничтожу или умру, ответил подлец... то есть - герой, мама' Мы говорили долго, красиво, и оба плакали от восторга друг перед другом, две чистые, две пылкие души.

Звёзды ясные, звёзды прекрасные

Нашептали цветам сказки чудные...

и обманули одну маленькую девочку... Но, говоря о любви, мама, он употребляет слишком много вводных предложений... это всегда противно, и я сказала ему уйди прочь!

С о ф ь я. Родная моя, дитя моё...

В е р а. Нет, я закричала, потому что мне сделалось больно, нестерпимо больно! Моя милая мама как это всё случилось? Ведь я шутила, играла, скажи мне, разве нельзя шутить, нельзя верить в хорошее?

С о ф ь я. Что я тебе скажу?

В е р а (помолчав, серьёзно). Я никогда не решусь иметь детей, это страшно!.. Я тоже не понимаю ничего не понимаю и не могла бы сказать им ничего...

(В столовой голоса Надежды и Александра.)

В е р а. Брат и сестра идут... спрячь меня! Они меня тоже искали? Не пускай их ко мне... не нужно!

(Софья уводит её через дверь в углу.)

В е р а (на ходу) Мама, ты тоже верила в хорошее когда была девушкой?

С о ф ь я. Тоже...

В е р а. А может быть, все герои - лгуны?..

(В столовой раздаются голоса.)

А л е к с а н д р. Я надаю ей пощёчин!

Н а д е ж д а. Ах, дура, дура...

И в а н. Но каково это отцу!

Н а д е ж д а (заглядывая в комнату Якова). Здесь нет её.

И в а н. Удар за ударом падает на мою голову!

А л е к с а н д р. Надо скорее выдать её за Ковалёва!

Н а д е ж д а. Ну конечно...

И в а н. Да, если он её возьмёт!

Н а д е ж д а. Не беспокойся, возьмёт!

(Голоса стихают, видимо, перешли в гостиную. Идёт Пётр, бледный, на лице пьяная улыбка, садится в кресло, закрывает глаза. Из маленькой двери выходит Софья; она наливает в стакан воды из графина на столике у кровати Якова.)

П ё т р. Опять кто-нибудь плачет?

С о ф ь я. Ты пришёл? Где ты был?

П ё т р. Кто это плачет?

С о ф ь я. Вера...

П ё т р. А, она вернулась...

С о ф ь я (подходя к нему). Да.

П ё т р (усмехаясь). Отсюда не уйдёшь... не-ет! И пробовать не стоит...

С о ф ь я (тихо). Петя, ты выпил?

П ё т р. Чуть-чуть, мама! Совсем немножко...

С о ф ь я. Зачем? Ведь это для тебя самоубийство!

П ё т р. Самоубийство - глупость! Ужасно дрянно, когда люди моих лет стреляются.

С о ф ь я. Господи! Как страшно ты говоришь! И - где ты был?

П ё т р (усмехаясь). У Кирилла Александровича. Но я больше не пойду к нему и вообще в ту сторону. Там - строго! Там от человека требуют такую массу разных вещей: понимания жизни, уважения к людям и прочее, а я... как пустой чемодан. Меня по ошибке взяли в дорогу, забыв наполнить необходимыми для путешествия вещами...

С о ф ь я. Тебя там и напоили?

П ё т р. Боже сохрани! Там пьют чай с философией и всякими другими премудростями, но... даже варенья не дают! Нет, я зашёл в трактир. Вот это хорошо!

С о ф ь я. Иди к себе и ляг...

П ё т р (задумчиво). И лежать... А вместе с тобой ляжет такая холодная, тяжёлая тоска... Какие средства ты знаешь против тоски?

С о ф ь я. Я ничего не знаю. Я боюсь говорить. Если бы все мы лгали это было бы лучше...

П ё т р. Молчать - лгать, говорить - лгать... Ну, иди, отирай слёзы... Неси воду... Это -Вере?

С о ф ь я (идёт). Да... Я позабыла...

(В двери сталкивается с Любовью и Яковом.)

Л ю б о в ь (Якову). Теперь - легче?

Я к о в (хрипло). Да... немного...

Л ю б о в ь. Очевидно, что ванны вредны тебе...

Я к о в. Пожалуй, так... Но Лещ этот...

Л ю б о в ь. Я приглашу другого доктора...

Я к о в. Неудобно... Лещ обидится...