Петр Краснов - Подвиг

Стасскiй сдѣлалъ маленькую паузу, отпилъ воды и съ силою, какой нельзя было ожидать отъ него снова повторилъ:

— Кто осмѣлится пойти противъ соцiализма?!.. Въ немъ воспитаны наши отцы, наши дѣды… Мы сами выросли въ преклоненiи передъ нимъ. И дѣтей своихъ мы воспитали въ вѣрѣ въ соцiализмъ…

Съ большимъ искусствомъ Стасскiй сдѣлалъ краткiй очеркъ развитiя соцiалистическаго ученiя въ Россiи и въ Европѣ.

— Мы боролись противъ собственности, — говорилъ онъ теперь уже спокойно. — Прекрасное дѣло!.. Мой другъ Левъ Николаевичъ Толстой не могъ мириться съ тѣмъ, что у одного столько тысячъ десятинъ, что онъ въ цѣлый день на лошади не можетъ объѣхать своего имѣнiя, a y другого полторы десятины и громадная семья на шеѣ… Басня о клочкѣ земли, куда некуда куренка выпустить, стала такъ избитой, что я не стану вамъ повторять ее. Ну такъ вотъ — большевики совсѣмъ упразднили собственность… Такъ вѣдь это же торжество соцiализма!.. И какъ я скажу своимъ избирателямъ, рабочимъ, въ огромномъ своемъ большинствѣ соцiалистамъ и соцiалистамъ тупымъ, что я иду противъ совѣтовъ?… Невозможно!.. Тамъ въ Россiи, какъ въ странѣ неофитовъ энтузiазмъ массъ…

— Тамъ нищета и голодъ, — крикнулъ кто то изъ заднихъ рядовъ.

— Тамъ — небывалый подъемъ, пафосъ и энтузiазмъ массъ, — упрямо повторилъ Стасскiй. — Тамъ «пятилѣтка»… «Погодите», — говорятъ тамъ голодному… Да, не отрицаю: — голодному, оборванному, отрепанному, босому нищему обывателю, — «погодите, пройдетъ еще три, два, одинъ годъ и все у васъ будетъ… Наступитъ рай на землѣ… Эта легенда о раѣ, какъ ни уничтожаютъ религiю въ человѣческихъ умахъ, лежитъ въ нихъ прочно… Этого рая ждутъ и въ этотъ рай вѣрятъ… А когда что нибудь уже очень не удается… Вредители!.. Показательные процессы всевозможныхъ «спецовъ», инженеровъ, агрономовъ, техниковъ… Это мiровой капиталъ мѣщаетъ народу… Ну и вотъ: — распни ихъ — вредителей!

— Пятилѣтка имъ никогда не удастся — крикнулъ кто то съ мѣста.

— Какъ можно говорить: — «не удастся» о томъ, что уже удается. Другой, и совершенно праздный вопросъ — какою цѣной?… Весь союзъ совѣтскихъ, соцiалистическихъ республикъ, вся прошлая громадная Россiя, скажу банальное избитое слово: — шестая часть свѣта, со ста сорока миллiонами населенiя обращается въ громадную фабрику, производящую все то, что нужно для человѣчества. Въ ней работаютъ — рабы. Нищiе, голодные, боящiеся окрика своихъ мучителей и притомъ фанатически вѣрующiе, что они проповѣдники новой свѣтлой религiи, религiи соцiализма… Это же Египетъ какой то… Египетъ временъ фараоновъ!.. Но Египетъ съ усовершенствованкыми путями сообщенiя, съ радiо, съ аэропланами… Вотъ они повсюду закупаютъ и заказываютъ коммерческiй тоннажъ. Это готовится такой дампингъ, передъ которымъ не устоитъ никакое государство. Года черезъ два заводы Форда подъ Нижнимъ Новгородомъ выпустятъ автомобили «Made in U.S.S.R.» цѣною, здѣсь, въ Парижѣ 2000 франковъ. Кто можетъ съ этимъ конкурировать?… Вы скажете: — «ихъ можно запретить… наложить такiя пошлины, что они станутъ дороже здѣшнихъ»… Да не очень то запретите, когда самъ пролетарiатъ, сами рабочiе, скажемъ, работающiе у того же Рено, или Ситроена, кинутся покупать эту дешевку?.. Сами будутъ рубить сукъ, на которомъ сидятъ. Сами будутъ загонять себя въ соцiалистическое рабство. А потомъ придутъ корабли съ хлѣбомъ, со всевозможнымъ сырьемъ, съ лѣсомъ, добытыми въ громадныхъ государственныхъ кол-хозахъ рабскимъ трудомъ и завалятъ всѣ рынки… Вотъ недавно въ Бразилiи пришлось выкинуть нѣсколько тоннъ мѣшковъ съ кофе, чтобы не подорвать цѣнъ на кофе… Еще гдѣ то по той же причинѣ пшеницей топили паровозы… Совѣтскiй дампингъ затопитъ всѣ рынки. Трудъ станетъ безцѣльнымъ. Государства станутъ передъ дилеммой: — или заводите у себя такой же рабскiй трудъ, такую же скотскую жизнь, стройте чрезвычайки, разстрѣливайте неповинующихся рабочихъ, или становитесь въ полную зависимость отъ совѣтскаго союза и увеличивайте до безконечности армiи безработныхъ. Въ Европѣ готовится самое ужасное рабство и что примѣчательно: — сами будущiе рабы — рабочiе — куютъ себѣ рабское ярмо. У соцiализма два пособника: — жадность и глупость и оба они въ Европейскихъ демократiяхъ на лицо. Торжество соцiализма — обращенiе нацiи въ безсловесную толпу, которой легко управлять… И правители найдутся… Только будемъ ли мы тогда довольны своими правителями?…

Стасскiй кончилъ. Онъ сдѣлалъ чуть замѣтное движенiе головой, нѣчто въ родѣ поклона и безсильно опустился на стулъ. Воспламенившiйся было, въ старомъ тѣлѣ духъ угасъ. Передъ толпою былъ старикъ, такъ странно похожiй на большую хищную птицу. Теперь эта птица словно была мокрой и нахохлилась.

Слушатели были подавлены. Раздавшiеся, было, жидкiе апплодисменты сейчасъ же и оборвались. Докладчикъ нарисовалъ такую жуткую картину будущаго, что странно и дико было рукоплескать своей грядущей гибели.

Нѣсколько мгновенiй въ залѣ стояла тишина. Потомъ она стала прерываться отдѣльными возгласами.

— Если бы это говорилъ кто нибудь другой… какой нибудь провокаторъ, прiѣзжiй изъ совѣтчины агентъ чрезвычайки, а то — Стасскiй… Стасскiй!..

— Первый умъ Россiи… Соцiалистъ въ прошломъ.

— Какой онъ тамъ соцiалистъ. Никогда ни въ какой партiи не былъ. Типичный Русскiй анархистъ. Всегда и все отрицавшiй…

— Раньше отрицалъ Императорскую власть, религiю, армiю, потому что они были въ силѣ. Теперь отрицаетъ соцiализмъ, потому что настало его царство.

— Неужели и вы считаете, что совѣтскiй коммунизмъ имѣетъ что нибудь общее съ соцiализмомъ? — Если не признать этого, придется согласиться съ крайними правыми, считающими, что все это еврейскiй заговоръ, а согласитесь, что это было слишкомъ простое рѣшенiе вопроса въ духѣ «Сiонскихъ протоколовъ».

Залъ гудѣлъ голосами. Въ Президiумѣ совѣщались. Оставить докладъ Стасскаго безъ возраженiй было нельзя. Слишкомъ тяжкое впечатлѣнiе онъ произвелъ на слушателей. He того ожидали отъ него устроители доклада.

Было рѣшено открыть пренiя по докладу.

Зазвонилъ колокольчикъ предсѣдателя.

— Слово предоставляется Ѳедору Ѳедоровичу Разгонову.

На эстраду вошелъ старикъ съ длинными и густыми, совершенно бѣлыми волосами, причесанными по старой «профессорской» модѣ назадъ. Сѣдые усы и сѣдая «интеллигентская» бородка красили его усталое, покрытое морщинами, блѣдное лицо. Онъ поклонился публикѣ и началъ…

— Господа! докладъ почтеннаго Владимiра Васильевича — цѣлое откровенiе… Мы должны… Нашъ священный долгъ… довести его въ цѣломъ… Во всемъ его объемѣ до свѣдѣнiя иностранцевъ. Намъ дано видѣть — имъ не дано видѣть… И мы должны имъ открыть глаза… Но, господа, отъ лица своей партiи… Я старый соцiалистъ считаю своимъ долгомъ заявить, что то, что дѣлается въ Совдепiи отнюдь не соцiализмъ. И въ этомъ глубокоуважаемый Владимiръ Васильевичъ жестоко ошибается — никогда не соцiализмъ!.. Соцiализмъ не рабство!.. Нѣтъ!.. Тысячу разъ кѣтъ!.. He рабство и не обманъ!.. Свобода, равенство и братство, какъ были, такъ и останутся священными лозунгами…