Надежда Горлова - Мои сны глазами очевидцев

Приехал муж и увез ее. Конечно, она этого ждала, но для С это было неожиданностью. Он нашел записку и убранную квартиру без женских вещей. Квартиру, из которой убрали счастье. Некоторое время он преследовал их. Жил как бомж в их подъезде, пряча за пазухой нож с выкидным лезвием. С хотел, чтобы муж возлюбленной ударил его ножом и сел в тюрьму. Муж опасался, что С зарежет его или его жену. Все закончилось арестом С. Мать вызволила его и определила в клинику. Там С отучили желать смерти себе или кому бы то ни было. С тех пор он вот уже почти год ходит на Пруды, кормит голубей и пишет стихи. Я попросила показать - что там у него на мятых листочках, перепачканных сигаретным пеплом. "Не при людях" - сказал С. И я пригласила его к тебе. Он успел показать только одно стихотворение - "Симон Киринеянин" Вот оно.

Звездной иглою глаз мой маня

В чаще сияя

Чаша сия

Смертно страшила меня.

Думал я о Небесном Отце

Когда рядом дышали спящие пары

От напряжения на моем лице

Лопались капилляры.

Но за деревьями чаша одна

Зев раззевала

Мне показала:

Мусор стоит у луженого дна.

Как я просил просил Судию

Чашу другую...

Из нержавеющей кружки я пью

Воду сырую.

Ты мне не дал моего креста

Но возвращаясь к своей лачуге

Все же сорву мозоли от плуга

Крест понеся Твоего Христа.

Меня удивили изысканность формы и то, что стихи не о любви к женщине. "Я люблю ее как Бога" - сказал С. "Я не хочу, чтобы мои стихи, посвященные ей, читали своим телкам всякие козлы. Пусть лучше верующие читают их Богу. Не важно, какие слова и о чем они. Это то чувство, которое я испытываю по отношению к ней"

И в замочной скважине загремел ключ. С втянул голову в плечи и закружил по комнате.

Мы расстались из-за С. Он предложил мне по-дружески переехать к нему, но я предпочла вернуться к себе. Я всегда смогу найти его на Прудах, если захочу.

Сон 15

Кедрон в Париже

Мне приснилась парижская улица, парижская ночь, - ведь никто никогда не спутает парижскую ночь с римской или мадридской, - прошел дождь, и мокрый мрак истекал кровью светофоров, поворотников и тормозных огней. Но во сне моем это был Кедрон, полный жертвенной крови, и я должна была перейти его, перейти улицу, лавируя между машинами, остановившимися на красный свет. Но я боялась перейти, ведь за Кедроном - Гефсимания. В моей голове прозвучали слова Бога: "Не желай и не жалей того, что не в твоей судьбе. Твоя судьба - Моя Рука" Я проснулась в благоговейном ужасе, впервые, может быть, испытав его на самом деле. Как описать это чувство? Страх без протеста? Протест без гнева? "Да минует Меня чаша сия, но да будет на все воля Твоя"

Бодрствование 15

Я тоже рассказывала С о любви. О любви к К, а не к тебе, конечно. Он был очень красив. Его лицо, подернутое морщинами, и глаза с вишневыми радужками принимали такое множество выражений, что могли передать не только чувство, но и мысль. Я никогда не встречала другого человека с такой богатой мимикой. Плавный голос К немного потрескивал, как старая пластинка, и обволакивал слушателя. На его лекциях впадали в транс и словно видели то, о чем он рассказывал. Думаю, не только я, но и многие другие девушки грезили не о том, о чем говорил профессор. Его глаза блеском соперничали с толстым обручальным кольцом, когда К подносил руку к лицу. Я не пропускала его лекций. Приносила журнал и садилась в первый ряд. Многие были влюблены в историка древних литератур, но я одна - откровенно. Он играл со мной, то лекцию напролет не сводя с меня глаз, то намеренно пряча взгляд, и я боковым зрением ловила молнии его зрачков, ускользающих от моих.

Сон 16

Ограниченность богов

К читает лекцию. Я слышу его голос и вижу то, о чем он рассказывает. Он говорит о богах древнегреческого пантеона. "Они обладали физическими возможностями, превосходящими человеческие, но это делало их в психологическом и интеллектуальном плане гораздо беднее и неразвитее людей. Зачем развивать интеллект, если всего можно достичь силой? Благие по природе, они подчас очень скверно поступали с людьми просто потому, что не понимали многих вещей. Смерть, боль, страдания понятны во всем трагизме только перед осознанием конечности земной жизни. Чувства конечности и ограниченности у них не было совершенно. Чувства не было - а конечность и ограниченность были. За многие века боги уничтожили все растения, из которых получали амброзию и нектар, и вымерли, этого не сознавая. Голод и смерть они воспринимали как нечто временное, преходящее, как тяжелую зиму, и до последнего так и не забили тревогу. Боги среди прочего не знали, что такое "если", и потому не владели формальной логикой. Аристотель превзошел их бесконечно. А для них не было условности, ведь в вечности когда-нибудь будет всё. Иллюстрация этому - эпизод мифа о Дионисе. Он сделал предложение смертной деве. Она ответила: "Да, если отец разрешит". "А что значит "если"? Когда-нибудь обязательно разрешит" - отвечал Дионис. Дева не смогла объяснить, и бог овладел ею тотчас же"

Мне представилась такая картина: боги умирают от голода на Олимпе. Отощавшая Афродита не может поднять руку, отягощенную золотым браслетом. Ника сложила поблекшие крылья. Афина рыдает над неподъемным шлемом, Арес над мечом, Гефест - над молотом, Зевс над скипетром, Артемида над колчаном, Аполлон над кифарой, а Дионис над кубком. Все вещи богов стали слишком тяжелы для них. Нет сил ни слететь, ни пешком спуститься с Олимпа. Одна Деметра, привыкшая страдать по полгода, стойко переносит кризис. Она поддерживает огонь в очаге. Боги спят или плачут. Эрот стал рахитом. Слабые нимфы, наяды и сатиры уже вымерли, отравив трупным ядом источники и луга, отчего вымирают и простые греки. Вещи богов пережили богов и достались в наследство людям. Древние римляне под новыми именами почитали лары умерших богов.

Бодрствование 16

Я нашла его водительские права на дорожке, только что протоптанной дворником в свежем снегу. Это было утро перед экзаменом. В коридорах университета было темно, а за окнами кафедры светало. Синее давило на глаза, и в пещерах мозга ворочался сон. К сидел с книгой на кожаном диване и водил ею, как зеркалом, пытаясь поймать страницей мерцающий свет снега на подоконнике. Я поздоровалась, он кивнул, не отрываясь от своего занятия. "Вот ваши права. Вы их потеряли" "Правда? Спасибо! А где мое счастье? Вот права, а где счастье?" "Может быть, оно тоже здесь" "Ты уверена?" "Главное, чтобы вы были уверены" К взглянул на меня изумленно. Я поцеловала его. Он сказал: "Такая наглая", -- обнимая меня.

Я думала, что скоро мы будем вместе, исходя из того, что облако вожделения снизошло на нас. Мы молча обедали в университетской столовой, с трудом глотая и чувствуя ожог сквозь обувь, если случайно соприкасались под столом ногами; шептались в библиотеке; гладя друг друга по рукам, листали фолианты; мы целовались на кафедре и в автомобиле и все время говорили о том, что скоро мы поедем куда-нибудь вместе.... Ко мне он ехать отказывался, - у меня еще была жива бабушка. "Ну, куда же я тебя приглашу? Куда же? Ведь у меня дома жена..." - говорил К, облизывая мои губы. У него вполне хватило бы средств на то, чтобы снять квартиру, но его устраивал флирт. К нравилась моя страстная неудовлетворенность, и он боялся, что мне окажется мало того, что он может мне предложить.